Удивительная сплоченность для девчонок, которые еще вчера наперебой обменивались колкостями.

— Тебя-то каким лихом сюда принесло? — налетела на меня Гретта.

Пришлось торопливо объясняться. Не успела я закончить, как Кира испугано ойкнула и указала пальцем в сторону заваленной комнаты.

— Там кто-то скребется!

— Начали разбирать завал с другой стороны, — заключила я.

Живо сложился план действий: все же у нас имелось сразу пять светлых, хоть и перепуганных голов. Кряхтя и сыпя проклятья, мы передвинули убежище и переместили туда раненых. Несколько перевернутых столов оставили у заваленной стены, за ними я и схоронилась до поры. Гретта с погасила свечи. Трапезная погрузилась в густой полумрак, в котором покачивались светящиеся силуэты. От них отделился один, пожалуй, самый яркий — зелено-золотой. Это Вайоми вышла вперед и замерла, пытаясь сосредоточиться. Если она допустит ошибку или не справится с Силой, весь наш «отряд боевых невест» провалится подпол, досрочно покинув поле сражения.

Шоколадка медлила, казалось, целую вечность. Потому я вскрикнула от неожиданности, когда груда камней сбоку от меня мелко затряслась и загудела. Не то, чтобы я не доверяла Вайоми, но все же отползла как можно дальше. Недаром: каменные глыбы, послужившие некогда надежным строительным материалом, трескались и рассыпались одна за другой, как прогоревшие угольки. Было нестерпимо жарко — действовала больше огненная, чем земляная магия. Но я готова была терпеть, оттягивая момент, когда «истлевшие» камни пропустят к нам врагов, чьи удивленные голоса уже можно было расслышать.

Все закончилось внезапно — деревянный настил подо мной враз перестал дрожать, а гул утих. Я опасливо прильнула в загодя оставленной смотровой щелочке. В образовавшемся проходе показались несколько мужчин, предводитель которых держал в вытянутой руке зажженный факел. Я даже не успела рассмотреть зияющую дыру в потолке над их головами, как огонь на древке недовольно зашипел и погас. Греттина работа: мы условились, что она будет гасить источники света, которые могут меня выдать. Пока враги соображали, что происходит, в них полетели заготовленные снаряды.

— Вон они, — крикнул один, указывая пальцем на сияющих девушек, — чародейки!

Удивляться тому, что мне понятно каждое слово, времени не было.

— Рассредоточиться! — приказал предводитель, отбрасывая бесполезное древко. — Окружить!

Я наблюдала за тем, как вражеский отряд разбредается по залу, пытаясь укрыться от прицельно летящих камней. Видать, хоть на этот раз нам повезло — среди пришедших мужчин черных шаманских теней я не увидела. Решив, что в комнате для прислуги больше никого не осталось, я вползла туда на четвереньках и рискнула выпрямиться, лишь оказавшись за уцелевшей частью стены. Темнота стояла непроглядная — почему-то это в нашем чудесном плане учтено не было. Я вытянула руки перед собой и пошла вред. Продвинувшись вглубь на несколько шагов, натолкнулась на полку, отозвавшуюся мелодичным звоном посуды.

— Эй, мужики, где вы там? — донеслось справа.

Сначала осветились очертания шкафа, а затем из-за него вышел невысокий коренастый воин. Долго не думая, я схватила с полки увесистое керамическое блюдо и обрушила его на голову не успевшему ничего понять мужчине. Миска треснула пополам, а по виновному в этом лбу потекла тонкая красная струйка. Поверженный враг закатил глаза и грузно осел на пол. Я забрала факел из ослабевших рук, покуда он не подпалил деревянную мебель. Идя вглубь кладовой, все больше радовалась свету — без него в пору заблудиться в лабиринте из шкафов, заставленных столовыми сервизами.

Долго бродить не довелось. В самом широком из проходов я обнаружила то, что Нэствел обозвал порталом. Не додумавшись прежде всего смотреть под ноги, больно ударилась о лежащий на полу шипастый кристалл, что прочно прилип к начищенным доскам. Чуть поодаль имелись еще два камня, а вместе они образовывали треугольник. Между ними висело едва заметное марево. Я провела по нему рукой, но ничего не ощутила. И того удивительней было, когда из этой дымки прямо в воздухе соткалась человеческая фигура. С каждым мигом видение становилось все ярче, обрисовывая черный балахон — передо мной вот-вот должен был выступить шаман.

— Появись! — позвала я императорский меч.

Мои руки остались пусты. Да что ж это? Я снова и снова пыталась призвать оружие, шепча слова, как молитву, но ничего не происходило. Если не считать того, что шаман в портале сделался почти осязаемым: я уже могла рассмотреть жуткую маску и длинную костлявую руку, что тянулась ко мне. И вдруг вспомнила:

— Каскар, миленький, явись же!

Заслышав свое имя, меч отозвался и мгновенно сплелся огнем в моих руках. Из последних сил я занесла его над головой и рубанула пространство между кристаллами. Марево развеялось, а шаман исчез, как и не было. Этого мне показалось мало, и я снова занесла клинок, на сей раз обрушив его на скалившийся острыми шипами мерцающий камень. После нескольких звонких ударов он рассыпался на множество осколков, что тотчас истаяли водой. Я не испытывала такого прилива сил с тех пор, как покинула родные края и милое мне море. Пришло понимание, что это злосчастный шаманский кристалл поделился со мной магией. Взглянула на свои трясущиеся от напряжения руки — они светились ярким голубоватым светом.

Я почти добралась до выхода, когда мое свечение вновь угасло. Разочарование подступило к горлу горьким комом — я-то думала, что чары вернулись ко мне навсегда. Силясь справиться с чувствами, я застыла на пороге трапезной, наблюдая, как мои подруги радостно хохочут и обнимаются. Свечи вновь ярко горели, потому до меня не сразу дошло, что никто из них не светится. Гретта, Малика, Вайоми и Кирстен хоть и были изрядно потрепаны, но выглядели совершенно нормально, как и я сама. Довольная улыбка расползлась по моему лицу. Мы победили шаманов!

Я переливала воду из руки в руку, с умилением наблюдая, как крошечный водопад послушно весь до капли стекается в середину сложенной лодочкой ладони. Играла и тешилась аки дитя малое, глупо улыбаясь сама себе. Как бы не проклинала я шаманов за принесенное лихо, но их налитый колдовством кристалл вернул мне Силу — все равно, что жизнь воротил. Хотелось со всем миром поделиться своей радостью, а рядом, как назло, никого.

Гретта вскочила, едва рассвело, оделась потеплее и ускакала с Ниссом играть в снежки. Они и меня с собой звали, но я снежных забав не знала (откуда?), да и не хотелось мешать влюбленным миловаться без посторонних глаз. До завтрака оставалось еще по меньшей мере часа два — не все же время сидеть в купальне и над водицей чаровать. Вспомнилось, что и император обычно встает ни свет ни заря и волкодавов своих дрессирует. Решено! Ему и похвалюсь, что Дар удалось оживить, заодно и меч верну.

Ночью как-то не до того было. Рин оказался занят тем, что вместе с подоспевшей Озмой плел колдовские оковы для пойманных шаманов. Попутно его величество раздавал команды целой роте невесть когда пришедших стражников. Одни уводили в казематы плененных воинов, другие помогали пострадавшим. В числе раненых обнаружился и лорд Нэствел. Как шепнул мне Гэб, тот заслонил дочь от страшного шаманского удара, подставив свою спину. Бывший советник лишь чудом остался жив, но его ноги отказали, должно быть, навсегда. Я в том усмотрела некую справедливость для заговорщика, но рыдающую над искалеченным отцом Вильму было искренне жаль.