— Я купил их всего несколько часов назад. Специально заехал в…

Потом он поник головой и, словно принимая реальность, снова спросил:

— Так, значит, вы уверены?

— К моему величайшему сожалению, сэр.

Паскелл оперся о свою машину и застыл, не сводя глаз с дома. Должно быть, воспоминания проплывали перед его глазами, воспоминания о приятных событиях, которые уже не повторятся.

К ним подошел Мюнс.

— Как же такое могло случиться? — прошептал Паскелл. — Кто мог это сделать?

— Мы это выясняем. Скажите, мистер Паскелл…

— Но ведь они не были богаты. Кому пришло в голову их ограбить?

— Мистер Паскелл, вы знаете о других приглашенных? Нам известно только, что это была женщина из Чикаго, которая раньше работала с Эммой.

Он покачал головой.

— Нет. Они говорили, что будет еще кто-то, но я не знаю, кто именно.

— Думаю, вам следует отправиться домой, сэр. Или остановиться в мотеле, если вы слишком устали и расстроены, чтобы вести машину. Их несколько на выезде из Клосена по шестьсот восемьдесят второй дороге. Здесь вы уже ничем не сможете помочь.

Но гость словно его не слышал, размышляя о чем-то, наморщив лоб.

Даль обратил на это внимание, и, как всегда поступал со свидетелями, дал время, чтобы мысль оформилась в голове человека.

— Возможно, это дурацкое предположение… — Гость вскинул голову. — Но мне вспомнилось…

Обычно предположения в таких случаях как раз и бывали дурацкими. Но порой они приводили сыщиков прямиком к порогу убийцы. Поэтому Даль поощрил его:

— Продолжайте.

— Стивен как-то рассказывал мне… По-моему, это случилось прошлой осенью.

— Что именно, сэр?

— У него была стычка с одним парнем. У супермаркета. Здоровый бугай. Из местных, как говорил Стив. А все из-за какой-то глупости. Их машины чуть не столкнулись на парковке. Но тот мерзавец совсем озверел. Преследовал его до самого дома. Угрожал.

— Он сообщил вам еще какие-нибудь подробности?

— Нет. Только, что мужчина живет где-то рядом и настоящий здоровяк. Туша под триста фунтов.

Мюнс посмотрел на Даля и покачал головой.

— Не сходится, — сказал он. — В нашем случае преступников двое, и ни один из них не может быть таким тяжелым, если судить по следам. Он еще как-то описал его внешность?

— Нет. Стив рассказал это к случаю, мол, вот какая неприятность чуть со мной не случилась. Но он был напуган, это точно. Представьте, тот громила явился к нему домой. Если их сегодня было двое, так, может, он привез своих дружков, и они… Они убили Стива и Эмму, пока он сам ждал в машине?

Если бы Далю давали по доллару за каждый инцидент на стоянке, не переросший в драку, шериф был бы уже богатым человеком.

— Не могли бы вы оставить нам свой номер телефона, мистер Паскелл? — попросил он. — У нас еще могут быть к вам вопросы.

Паскелл смотрел на свою машину, в которой все еще лежали припасы, специально купленные для друзей. Наверняка он скоро от них избавится. От ярости и отчаяния швырнет в ближайший контейнер для мусора. Наметанным глазом Даль определил, что, несмотря на вполне кроткую внешность, этот человек способен по-настоящему разозлиться.

— Мистер Паскелл?

Тот все еще не слышал его. Шериф вновь повторил просьбу, и гость Фельдманов словно очнулся.

— Мой номер? Ах, да, конечно, конечно. — Он продиктовал его Далю.

Крепыш Таннер, поглаживая усы, смотрел на шерифа, и взгляд его ясно говорил: сколько ни сталкиваешься с этим, легче не становится, верно, дружище?

— Вы сможете вести машину? — спросил Даль.

— Через несколько минут. — Паскелл неотрывно смотрел на дом. — Дайте мне время прийти в себя.

— Разумеется. Мы вас не торопим.

И бизнесмен — его лицо представляло собой горестную маску — достал свой мобильный. Он в нерешительности тер его между пальцами, по-видимому, собираясь с духом, чтобы позвонить друзьям. Даль оставил его в покое, чтобы облегчить нелегкую задачу.

Прескотт и Гиббс обносили место преступления специальной желтой лентой. Мюнс доложил, что трое помощников шерифа обошли по периметру окрестный лес, но следы женщин затерялись.

— Что думаешь об этой истории с местным громилой? — поинтересовался Таннер мнением Даля.

— Лично меня не слишком впечатляет, но будем иметь ее в виду. Дайте мне карту. У кого-нибудь есть карта? И фонарик.

В картах местности недостатка не было, но фонарика ни у кого не нашлось, и они поднялись на террасу при входе в дом, над которой горел светильник, привлекая первых весенних насекомых. Один из помощников расстелил большую карту на деревянном кофейном столике, отодвинув в сторону кресла. Дома на ней не обозначались, только проселок Лейк-Вью вился тоненькой желтой линией. Озеро Мондак по одну сторону, а по другую — обширный массив зеленого цвета: Национальный парк Маркетт. Карта показывала возвышенные места и тропы, посты рейнджеров, автостоянки и несколько достопримечательностей — созданный природой мост, «Дьяволова впадина», долина реки Змейки.

Десятки тысяч гектаров.

Даль сверился со своими исцарапанными наручными часами «Таймекс».

— Предположим, со времени убийства прошло пять или шесть часов. Куда могли успеть добраться Бринн и та девушка? Сквозь эту чащу да среди ночи они вряд ли далеко ушли.

У него опять разболелась нога.

В этот момент появился Прескотт.

— Я тут кое-что нашел у гаража, шериф.

Офицеры полиции вытаращились на его огромный торс. Он же кивнул им с той мерой уверенности в себе, какую можно ожидать от двадцатисемилетнего человека.

— Что именно?

— Кусок брезента. Такими обычно накрывают каноэ. И след от лодки, которую тащили к тому ручью. А он впадает в озеро.

— А следы ног?

— Там не поймешь. Трава и гравий. Но след от волока похож на свежий. И я заглянул в гараж. Там только один спасательный жилет, а весел нет. Готов побиться об заклад, это они взяли лодку.

Даль снова вгляделся в карту.

— Ни ручья, ни речки, которые бы вытекали из озера. Они могли добраться на лодке только до противоположного берега, а там ее пришлось бы бросить.

— Они могли пойти дальше пешком, — заметил Мюнс. — Обувь у них для этого подходящая.

Даль обратил внимание, что Грэм все еще не уехал, а по-прежнему стоит поодаль, вглядываясь в лес.

— Грэм, нам нужна твоя помощь.

Он подошел, был представлен остальным и выслушал слова сочувствия во всевозможных вариантах, когда офицеры узнали, что одна из пропавших женщин — его жена.