постоянно] преображал всяким добром, но который оставался неблагодарным и всегда клеветал на Божественные милости [явленные ему]. Например, Иона носит отпечатление Адама и общей природы [человеческой], когда убегает из Иоппии в море, а поэтому, согласно [одному из] смыслов своего имени, он обозначается как «бегство от красоты».

Иоппия же являет отпечатлеваемый в ней рай, [696] который подлинно есть и называется «взиранием на радость», «сильной радостью» и «чудной красотой» вследствие [наличия] в нем богатства нетления; что бы то ни был за рай, насажденный рукой Божией. Ибо [Писание] гласит: И насади Господь Бог рай во Едеме… и введе тамо человека егоже созда (Быт. 2:8); [также Он насадил] некие деревья в нем – либо созерцаемые, либо постигаемые умом; [еще насадил Он] посредине рая некое древо жизни. Адам получил повеление вкушать от всех деревьев, [кроме древа познания,] но, возможно, [ему было запрещено] касаться их3. Ведь говорится: От всякого древа, еже враи, снедию снеси (Быт. 2:16).

5. Опять же «Иоппия» означает «добродетель» и «ведение», а также «мудрость, которая в них». [Она есть] добродетель, когда толкуется как «чудная красота», а ведением является, когда постигается [в смысле] «взирание на радость»; мудростью же она бывает, когда означает сильную радость. Человек, совершенствующийся в этой [мудрости], обретает неизреченную радость – сильную и подлинно объемлющую в себе Божественное и по Богу устроение человека, если действительно мудрость – древо живота есть всем держащымся ея, согласно написанному, и воскланяющымся на ню, яко на Господа, тверда (Притч. 3:18)4. Мы видим, что природа человеческая через непослушание, подобно Адаму в раю, всегда убегает (вследствие того что мысль ее усердно погружается в лукавство) из Иоппии, то есть из навыка добродетели и ведения, а также из благодати мудрости, которая в них, и добровольно влечется в море, то есть в соленую воду греха. И подобно тому как праотец Адам пал из рая в этот мир, так и эта природа, скатившись вниз, в неустойчивость материальных [вещей], бросается (и бывает бросаема) из одного заблуждения в другое и заботливо лелеет смешение 5. Те, кто привязан к такому [смешению], обретают только потопление и поглощение китом [, как говорится]: Возлияся на мя вода до души моея, бездна обыде мя последняя, понре глава моя в разселины гор, снидох в землю, еяже вереи ея заклепи вечнии (Иона. 2:6–7). Эта земля – темная и мрачная, пропасть последней бездны, идеже несть света, ниже видети живота человеческаго (см. Иов. 10:22)6, как говорит где-то великий Иов, подвизавшийся в сильных борениях за Истину.

6. Итак, пророк обозначает Адама или общую природу людей, таинственно отпечатлевая их в каждом [из слов своего видения]. Природу он обозначает [как] естество ускользающее, словно из Иоппии, из [дарованных ему] Божественных благ; оно уносится, словно в море, в страдание здешней жизни и тонет в бушующих волнах океана пристрастия к материальным [вещам]; поглощается духовным китом и ненасытным чудовищем – диаволом. [697] Это естество погружается вплоть до души в окружающую [его] со всех сторон воду злых искушений, поскольку жизнь [человеческая обычно] захлестывается [волнами] искушений; его кружит, увлекая до самой глубокой бездны, то есть ум [человеческий] заключается в темницу полного неведения, а разумение затопляется тяжестью порока; голова [его] зажимается в расщелинах гор, то есть первое учение веры о Единице, как глава всего тела добродетелей, является зажатой, словно в мрачных расщелинах гор, в мыслях лукавых сил и разделяется на многие мнения и мечтания7. Писание называет расщелинами гор мысли [, кружащиеся] окрест заблуждения, а также духов лукавства, находящихся где-то в глубине предельной бездны неведения. И [природа человеческая] снизошла в эту землю, запоры которой вечно удерживают ее, то есть она опустилась в навык [греха], лишенный всякого Божественного чувства и всякого живого движения добродетелей8; здесь нет никакого чувства благости и движения [души], устремляющейся к Богу. [Наоборот, здесь] простирается мрак неведения, [влекущий к себе] подобно бездне, и разверзается губительная пропасть порока9. [В этой же земле] укореняются горы заблуждения, то есть духи лукавства, в расщелины которых природа человеческая сначала опустилась, а затем стала [здесь], вследствие [своего] навыка в худшем, опорой и восприемницей заблуждения и лукавства этих духов. [Кроме того, земля эта] имеет, словно вечные запоры, внутренние пристрастия к материальным [вещам], не позволяющие мысли избавиться от мрака неведения и увидеть свет истинного познания 10. Навык сей, о котором я говорил чуть раньше, великий Иов назвал землей темной и мрачной и землей тьмы вечной (см. Иов. 10:21–22). Темной – поскольку в ней отсутствует всякое истинное ведение и созерцание, а мрачной – потому что она лишена всякой добродетели и всякого [духовного] делания. Идеже несть света, говорит, то есть ведения и истины, ниже видети живота человеческаго (Иов. 10:22), то есть образа жизни, подобающего разумным [существам]11.

7. Вероятно, во [всём] этом оказывается пророк, когда он, отпечатлевая в себе страсти человечества, жалкую участь которых оно уготовало для самого себя, усвоил то, что присуще общему [человеческому естеству]; и ему, отпечатлевающему Адама, надлежащим образом соответствует смысл [его] имени, изъясняемого как «бегство от красоты». Однако когда он предотпечетлевает Бога, ради нас родившегося посредством одушевленной и одаренной умом плоти в том, что, за исключением одного только греха, принадлежит нам и соответствует нам12, и когда он предначертывает таинство Домостроительства и домостроительных страстей [Господних], тогда он обозначает схождение [Бога] с небес в этот мир посредством перехода из Иоппии в море13. А таинство смерти, погребения и Воскресения [Господа пророк] являет тем, что, будучи поглощен китом, он через три дня и три ночи был извержен им неповрежденным. Поэтому подобающим образом соотносится с этими [событиями] смысл имени [ «Иона», понимаемого] как «отдохновение и исцеление Божие» и «благодать Божия»; а «утруждением Божиим» [700] он верно называется по причине добровольного страдания. Ибо пророк таинственно предначертывает посредством собственных несчастий отдохновение обремененных мучениями, исцеление их, пораженных болезнями, а также благодать отпущения грехов, [которые и есть] Христос Иисус, истинный Бог14. Ведь Господь и Бог наш стал человеком и обитал в пучине нашего житейского моря; Он сошел с неба, словно из Иоппии, изъясняемой как «взирание на радость», в это море здешнего мира согласно написанному: Который, вместо надлежащей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление (Евр. 12:2); Он добровольно спустился в сердце земли, где поглотивший нас посредством смерти враг держал нас в заключении. [А затем,] посредством [Своего] Воскресения вытащив [нас оттуда], Он, будучи поистине Отдохновением, Исцелением и Благодатью, возвел всё побежденное естество [человеческое] на небо.