— Так ты говоришь, что возле памятника нашей Мусечки земля оттаяла от снега?

Фроша активно закивала и счастливо улыбнулась.

— С чего бы вдруг? Минусовая температура держится.

Помощница пожала плечами, не зная, что сказать. Тут не говорить, а смотреть на чудо надо.

— Но вообще-то голая земля непорядок! — решила Ульяна, вспомнив, как городские службы облагораживали территорию возле памятников на Земле. Хорошее и нужное дело!

Она быстро собралась и даже не стала возражать, чтобы Фроша сопровождала её. С предвкушением улыбаясь, она задорно здоровалась с горожанами, обещала как-нибудь рассказать всему честному народу о поездке к месту силы, и шла к первой достопримечательности города, которую поставили, пока князь был в отъезде.

Малышня увязалась за ней, как и некоторые свободные от работы горожане. Их привлекло хорошее настроение княгини и чрезвычайно деловой вид важничающей Фрошки. Если бы последняя нормально ответила на вопрос, куда это она поспешает с княгинюшкой, то люди отстали бы, но та гордо задирала нос.

— Ого! — воскликнула Ульяна, выйдя на площадь и чувствуя, как от статуи расходится нешуточное тепло. Неудивительно, что снег вокруг растаял.

Она прошла по краю земли и снега и вновь повторила:

— Ого! — земля оказалась влажной и вязкой.

— Так! Будем растить газон, — хлопнув в ладоши, оповестила она собравшуюся аудиторию о своих планах.

Почему газон? А потому, что трава вездесуща, и Ульяна подумала, что бросив в землю кристалл, на выходе получит какое-никакое разнотравье. Потом зелёный ковер можно покосить, но в любом случае это прикроет открывшуюся грязь. На первом этапе благоустройства большего не сделать.

Наверное, надо было получше подумать. Но все мысли были о последнем промахе: дурацкие скалы торчали на виду у всего города и мешались. А ещё на них могли взобраться враги и обстреливать столицу. В общем, чистой воды вредительство получилось.

— Так, — повторила Ульяна, не обращая внимания на переговаривающихся детей и взрослых о том, что такое газон.

Она залезла в карман и, отобрав самые мелкие кристаллы, начала раскидывать их по земле, представляя в голове английский газон. Возможно, магия кристаллов учтёт её просьбу.

Кто-то успел добежать до князя и сообщить ему, что княгиня волшебствует, и весь княжий двор прибежал на площадь смотреть. Ульяна улыбнулась Радомилу и помахала рукой, он подмигнул ей и… началось.

Из земли полезли… палки! Они дорастали до трех-четырёх метров, неприглядно надувались наверху и лопались, разбрызгивая какую-то дрянь. Все ахнули, отпрянули, а Ульяна схватилась за сердце и подавленно посмотрела на Радомила.

«Ой, что же так навезёт!»

А он стоял и смотрел на учинённое ею безобразие и не мог отвести взгляда от злосчастных жердей.

Краем уха она услышала чьи-то слова, что раньше здесь была не площадь, а дом какой-то семьи и хозяйка дома выращивала эти самые палки. А потом она умерла, родственники уехали, дом снесли, и образовалась площадь.

Ульяна на негнущихся ногах отступила. Все были увлечены новым зрелищем или прикрывали детей от разлетающейся дряни. Уля побрела домой, хотя хотелось выбежать за ворота и бежать, скрыться, чтобы больше не позориться. И вдруг о ней вспомнили, развернулись:

— Вон она! — крикнул какой-то предатель — и толпа рванула к ней.

Наверное, это малодушно, потому что натворил — ответь, но Ульяна побежала. Правда, недалеко. Поймали, что-то кричали, подхватили на руки и кинули вверх.

— А-а-а!

Потом ещё раз кинули… не сразу, но Ульяна сообразила, что её ловят, прежде чем вновь подкинуть. А потом, высоко подняв её тело, понесли к князю. По пути даже попытались приподнять ей голову, чтобы получилось, как будто она сидит, но ничего не удалось.

— Княже, вот наша кудесница! — орал народ. — Возродила волшебные цветы! Надо ловушки мастерить, чтобы собирать нектар! — счастливо голосили мужчины и женщины.

Ульяну донесли до князя, поставили, а он обнял так, что кости затрещали, а в губы впиявился, как самая голоднючая пиявка.

— Ты понимаешь, что ты сделала? — оторвавшись, кричал он. — Чудо моё, ты ничего не понимаешь! — и хохотал, а потом целовал и тискал её.

— Пусть попробует, тогда поймёт.

И князь вдруг взмахнул рукой, а потом поднёс палец к её губам.

— Лизни! — смеясь, потребовал он.

Одуревшая от происходящего Ульяна лизнула и, почмокав, спросила:

— Вроде как сладко? — правда, за сладостью послевкусием пришла острота.

— Обалденно сладко! — подтвердил князь. — А сколько сладостей сделать можно! — мечтательно протянул он и шепнул на ухо: — А платить нам за этот нектар будут золотом!

— Так это что-то вроде того, что добывали ваши маленькие королевы?

— Королевы вырабатывали другое. Сладкое золото было вкусным и дарило здоровье. А этот нектар разводят в воде, дают постоять с месяцок, ожидая образования множества крупинок, потом лишнюю воду выпаривают и получают сладкий порошок. С этим порошком можно приготовить много лакомств.

— Ах, так это что-то вроде сахара, — выдохнула Ульяна.

— Про сахар ничего не знаю, но порошок из нектара этих цветов позволяет вырастить потерянные зубы.

— Как?! Не может быть?

— В чистом виде его есть невозможно, ты же почувствовала, что он жжётся? И люди вон, прячут глаза, чтобы ненароком не попало. А лакомства любят все! Представляешь, вкусно и полезно?

— Так я молодец? — робко улыбнулась Ульяна.

— Ты наша спасительница! Знала бы ты, как нам нужен этот порошок! Даже у меня не хватает пары зубов, что уж говорить о других. А сколько зерна теперь мы сможем закупить!

Ульяна облегчённо выдохнула и пустилась в пляс вместе со всеми прямо вокруг чудных палок, которые теперь меняли цвет и вновь созревали, чтобы выбросить семена.

После ярких потрясений жизнь в городе постепенно вошла в прежний ритм. Работы было много у всех. Казалось бы, благодаря огненным камням люди почти перестали нуждаться в угле, но князь перенаправил активность горняков на добычу соли.

Соль Радомил собирался поставлять за границу. Там из-за разгоревшихся захватнических дрязг купцы из дальних стран перестали поставлять морскую соль. Конечно, горная соль незнакома людям, но посланница богини одобрила её и даже удивилась существующему предубеждению против неё.

Она же образумила князя, когда его охватила золотая лихорадка. А дело было так.

Радомил решил лично возглавить эксперимент по определению полезности кристаллов его горняков, чтобы вновь не случилось чего неподобающего. С важным видом поглядывая на Ульяну, он утвердил состав комиссии и отправился