Дело сделано и я чувствуя, как меня покидают силы, проваливаюсь в спасительное забытьё.

* * *

Свет повсюду. Я купаюсь в нём, как в тёплых водах Галлийского залива. Мне совершенно не хочется выплывать из этой сладкой неги. Что-то настойчиво врывается в мой персональный мир грёз, нахально тряся и что-то требуя.

— Открывай глаза, сокровище! Маг-лекарь сказал, что ты уже в полном порядке.

Голос Витара звучит насмешливо, но моя память услужливо подбрасывает картину последних событий и я приоткрываю веки, машинально втягивая шею, предчувствуя, какой нагоняй заслужила. Но тут же вспоминаю, что так и не знаю, чем же всё кончилось и тут же подпрыгиваю на кровати. Голова резко кружится и меня ведет обратно, но сильные руки успевают подхватить.

— Ты меня точно в преддверие Хамзы отправишь раньше срока, — сокрушается мой вард.

— Давай ты мне расскажешь, чем всё закончилось, а потом можешь наказывать, — очень жалостливо попросила я.

На меня смотрели с лукавым прищуром и улыбались, отчего я сделала оптимистический вывод, что буря если не миновала, то явно поутихла. Я наконец окинула взглядом окружающий меня интерьер — действительно, неплохо бы понять, где я. Хотя, раз Витар тут, то в общем-то, всё равно.

Это была наша спальня в Парящем. Вот тут я конкретно зависла. Это как же меня приложило, что я ничего не помню? Витар же в это время с любопытством наблюдал смену эмоций на моем лице и считывал их.

— Ты тут уже сутки, авантюристка героическая, — вздохнул он. — Мы победили, хотя после того, что ты устроили и побеждать-то было особо некого. Большинство тех, кто давно был поражен магией Харама уже не спасти. Они погибли на месте после того, как ты уничтожила кукловода. Ну, а кто пострадал не сильно, оклемаются и вернутся в норму. У ордена Храмовников теперь новый прелат. Сама понимаешь, уничтожать веру нельзя, да и не безопасно. Но перемены неизбежны. Твои родственники пока погостят в Парящем, я позволил. Так что, скоро увидитесь. Ну, и Карил… Отец впал в кому. Мама от него не отходит. Лекарь только разводит руками, ничего не обещая, — Витар мотнул головой, словно отгоняя дурное видение, — Короче, на тебя очень зол Ренар и Гент, а остальные боготворят и превозносят. Ты у нас просто героиня. Но не для меня! И поверь, радость моя, тебя от серьезной взбучки удерживает лишь твоё состояние, — он посмотрел многозначительно, а я закусила губу.

Вот поди пойми, знает или нет? Эта великая интриганка Древняя сказала, что помогала скрывать мой запах, чтобы этот кошак не догадывался, о моем интересном положении, а то бы запер в самую высокую башню и пусть хоть вся Террия разваливалась, но не выпустил бы.

Впрочем, я и сама до последнего не подозревала…

— И когда бы ты мне сказала, Илия? Или считаешь, что мне ни к чему знать, что моя любимая носит нашего малыша?

А-А-А! Знает! И злится! Сильно злится, хуже, чем за побег и подвиги!

Я молча смотрела в зеленые глаза, придумывая себе оправдания и боясь пошевелиться. Хотя это у меня вряд ли бы получилось — мой супруг крепко держал меня в своих лапах.

— Я тебя очень-очень люблю и больше не буду! Честно-честно! — я сама не знаю, чего конкретно я обещала, но для верности ещё и покивала головой.

— Ох, чудо, — снова вздохнул мой вард. — Я тебе дам, не буду! Думаешь ты одним котёнком отделаешься? И не рассчитывай.

И меня бережно прижали к груди и поцеловали, осторожно поглаживая, как самое драгоценное сокровище.

Да хранит нас Великая Древняя, Праматерь-кошка и весь сонм святых Великого Отца, раз ему самому недосуг. И плевать мне, что там происходит за стенами этой комнаты. Всё что мне нужно у меня уже есть и одна составляющая этого счастья сейчас держит меня в объятиях, а вторая бьется у меня под сердцем.

— Лина, синичка моя, ну прекрати себя изводить, а? — я погладила сестренку по руке. — Всё ведь уже хорошо? Я понимаю, что, наверное, ты планировала чтобы всё было, как это принято у людей. Пойми, Гентар и так пошел на уступки, хотя ему, как полукровке, вообще неприятно всё что связано с человеческими законами и обычаями. — Я щелкнула легонько перышком по сморщенному в досаде носику сестры.

О, святая Амина, хоть ты бы вразумила это глупое ещё по сути дитя. Хотя какое дитя в двадцать четыре-то года? Я уже двоих котят успела к этому времени Витару родить и третью носила, а эта как была вся воздушная и хрупкая, так и останется. Ох и намается с ней Гент. Хотя, ведь ждала его все эти годы и от женихов и от нашей мамочки, помяни Всеотец её душу, пока та жива была, тоже отбивалась. Так что притворяется больше моя синичка. Нравится ей изображать слабость. Эх, я так никогда не умела! Всю жизнь воюю. И расслабляюсь только в руках моего супруга.

А уж история у моей сестрички получилась весьма забавная. Шесть лет назад, после знаменательной битвы у «горлышка», моя семья осталась погостить в Парящем. Ну, и представьте картину, моя любимая Лина сидит со мной и Арли в гостиной, немного сладкого, немного тайменя и тут входит мой разлюбезный секретарь и новоявленный родственник Гент. И вдруг, это юное создание замирает, словно монолитная скала и бледнеет на глазах. И ведь ничего умнее не придумал, как просто выпалить с ходу, что моя ненаглядная Каталина (хотя и звали её уже восемь лет Октарией, я по прежнему называла ее Лина), его истинная пара и она просто обязана его дождаться хотя бы до его двадцатилетия. Ведь он вард и хоть и полукровка, но продолжительность жизни все же выше человеческой, так что неважно, что жена постарше будет. А на закономерный вопрос, с какого, собственно, ей такое счастье ждать, он прямо сказал, что он лучший и всё равно её не отпустит. Короче, самомнение Иссольских он точно унаследовал.

Ну, а дальше начались такие танцы с бубном, что вся Иссолия потешалась и делала ставки. Мои родители тоже поначалу возражали категорически. Кстати, выяснилось, что моя родительница сильно больна, так что мы с ней, ко взаимному удовольствию, разъехались в разные стороны. А вот отец с сестрой у нас часто гостили. Мне, увы, скоро стало не до визитов, но я не враг Генту и уговорила супруга отправить через год мальчишку в наше посольство в Мелетии. Уж не знаю как, но он своего добился. Тем более, что рос он не по дням, а по часам и через пару лет стал вообще красавцем мужчиной. Так что моя синичка не прогадала, к тому же парень получил изрядно от дяди Ренара и Витара финансов, чтобы не стыдно было и на маркграфине жениться.

Так вот, сейчас слезы и расстройства были только из-за того, что Гент наотрез отказывался идти в Храм, говоря, что не нужно все это. Кстати, храмовников в Иссолию до сих пор не пускали, так что ещё один повод. Да уж, у нас с Витаром вообще все было просто, а Лине Гент согласился устроить в Иссолии что-то вроде свадьбы. Раз ей так платье, кольца и прочая ерунда необходима. Так что нечего сырость разводить, итак нонсенс, что вард решился оставить горы на время, пока не подрастут дети, ведь наше графство было решено передать любой из наследниц, так как варданки не столь тяготеют к горам, как варды, да и вообще могут очень долго без оборота обходиться. Так что мой папа успокоился и в конце концов смирился с таким браком.