Справедливости ради нужно отметить, что эта методика не позиционируется как способ приучения к горшку — скорее, она считается системой поощрения пользования туалетом. Сложно сказать, что означает это отличие на практике, но, на мой взгляд, речь идет о том, что во время высаживания вы стремитесь достигнуть цели в относительно короткие сроки, а когда родители начинают этот процесс в младенчестве, он, очевидно, зай­мет больше времени.

Остальные работы представляют собой подборки отдельных случаев или статьи о том, как в культурах, где не используются подгузники, матери быстрее учатся распознавать признаки, что ребенок собирается сходить по-маленькому или по-большому.

Если вас привлекает такой способ обучения, нет причин не попробовать его. Однако стоит иметь в виду, что он существенно повлияет на ваш образ жизни, и вряд ли воспитательницы в детском саду будут следовать этой методике.

Выводы

Возраст полного приучения ребенка к горшку за последние десятилетия вырос. Скорее всего, это связано с тем, что родители стали позже высаживать ребенка на горшок.

Начиная делать это раньше, вы, скорее всего, приучите ребенка к горшку в более раннем возрасте, однако сам процесс займет больше времени. Разница во времени окончательного приучения к горшку стирается, если начать делать это раньше двух лет и трех месяцев.

У нас мало данных о том, что эффективнее: ждать готовности ребенка или часто высаживать его по своей инициативе.

Отказ ходить по-большому в горшок — частая проблема, но и в этом случае есть различные решения.

ДИСЦИПЛИНА

Когда в детстве я плохо себя вела, у моей мамы была особая методика. Она просила меня посидеть на лестнице между первым и вторым этажом нашего дома и «подумать об этом». Я семенила к ступенькам, садилась и размышляла о своих проступках, а потом возвращалась к ней и объясняла, что я сделала не так, с обещанием, что такого больше не повторится. Мама мысленно поздравляла себя с педагогическим талантом и гордилась тем, что обходится такими цивилизованными мерами, а не кричит «Марш в свою комнату!», как многие другие родители.

А потом появился мой брат Стивен.

Он не хотел сидеть на лестнице и думать о своих прегрешениях. Более того, он громко протестовал. Мама отправляла его в комнату. Он продолжал упорствовать. И вот она уже хватает его в охапку и несет в комнату сама, захлопывает дверь и держит ее снаружи изо всех сил, а брат орет и рвется на свободу.

Стоит отметить, что, несмотря на это, Стивен вырос замечательным, успешным человеком и остается чудесным братом.

Когда я родила собственных детей, то повторила те же приемы. У Пенелопы не было истерик. И когда Финн внезапно закатил концерт, я не могла поверить своим ушам. Он кричал как резаный! Я спросила Джесси: «Может, он заболел? Отведем его к врачу?» Муж посмотрел на меня как на ненормальную: «С ним все в порядке. Ему два года».

Истерики — это крайние проявления капризов кризисного возраста, и почти у каждого родителя есть подобные истории о том, как их дети закатывали истерику в публичном месте. Когда я обсуждала эту главу с подругой Дженной, она поделилась со мной, что ее мама все еще припоминает ей сцену, которую Дженна закатила в супермаркете в четыре года. Мой племянник однажды раскричался в многолюдном торговом центре, и его мама просто ушла (правильная реакция), пока он вопил на полу, а остальные посетители переживали и пытались ему помочь. Разумеется, когда истерика уже началась, ее ничем не остановишь.

Дети в возрасте одного — трех лет проявляют свои капризы и другими способами. Порой кажется, что они ставят над родителями эксперименты, проверяя границы дозволенного. Что будет, если я кину эту недоеденную цветную капусту в маму и скажу «бяка»? А если я дам сестре книжкой по голове, она даст сдачи? Или меня остановит кто-то из взрослых?

Постоянные проверки на прочность могут выматывать и сбивать с толку, особенно по мере того как ваш ребенок растет и его становится сложно остановить физически. Вы привели сына в музей, а он настойчиво пытается снять рубашку — что делать? Скрутить его и надеть рубашку снова? Сдаться и смотреть, как он бегает по залу без рубашки? (И вообще, почему он хочет ее снять? Утром он несколько раз попросил надеть именно эту рубашку.)

Относительно хорошая новость в том, что исследования, посвященные проблеме дисциплины, позволяют найти эффективные способы воздействия. Ее относительность заключается в том, что ученые не нашли панацею, которая полностью прекращала бы истерики и превращала орущую двухлетку в воспитанного первоклассника. Родителям предлагается сконцентрироваться на том, как они реагируют на начавшееся плохое поведение ребенка, и свести к минимуму его повторение.

Но перед тем как окунуться в детали, предлагаю немного подумать, почему мы вообще хотим дисциплинировать наших детей. Чего мы пытаемся достичь? Думаю, ответ будет такой же, как и при принятии других родительских решений: мы пытаемся вырастить счастливого, приятного, продуктивного взрослого человека. Когда мои дети отказываются убирать в комнате и я применяю дисциплинарные меры, это не потому, что мне нужна помощь в уборке. Честно говоря, было бы быстрее убраться самой, чем заставлять их. Скорее, я стараюсь научить их ответственности за свои поступки. Сегодня это разбросанный конструктор, а завтра уже что-то посерьезнее.

Философия дисциплины как образования пришла к нам из Франции (спасибо книге «Французские родители не сдаются»1). Дисциплина не равна наказанию. Да, в ней присутствует элемент наказания, но его нужно применять ради того, чтобы вырастить успешных людей, а не ради самоутверждения.

С этими оговорками мы можем вернуться к собранной информации. Имеется целый ряд исследований о формах дисциплинирования. Они охватывают такие методики, как «Магия на 1-2-3» Томаса Фелана2, «Проблемные семьи — проблемные дети» Кэролин Уэбстер-Страттон3, программа позитивного родительства Мэтью Сандерса Triple P4 и т. д. Многие школы, в том числе специальные учебные заведения для детей с проблемным поведением, используют программу под названием Positive Behavior Interventions and Supports («Поддержка положительного поведения»), у которой аналогичные структура и задачи.

В целом все эти методики подчеркивают важность нескольких ключевых пунктов.

Во-первых, осознайте, что дети — это не взрослые люди. Как правило, у вас не получится воздействовать на их поведение разговорами. Если вы привели четырехлетнего ребенка в музей, а он там раздевается, не тратьте силы на увещевания, что в общественных местах нужно носить рубашку. Не ожидайте, что ребенок откликнется на ваши взрослые объяснения. Если бы, скажем, ваш муж начал стягивать с себя рубашку на глазах у посетителей и не слушал бы ваших объяснений, вы бы разозлились, но на ребенка в такой ситуации злиться не стоит.

Все системы дисциплинирования, которые я перечислила, делают акцент на том, чтобы не злиться. Не кричите, не унижайте и тем более не бейте ребенка. Управление своим гневом — первая и центральная часть воспитания.