Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– С творогом.
– Тем более! Небось, была бы жива твоя мать, вы бы кормили сначала нас, а потом уже всяких приезжих выблядков!
– Дед, тебе же готовит домработница!
– Да разве она сделает вареники? Или ты хочешь, чтобы я ел городскую сметану? Совсем никакого уважения! И это после того, что я для вас сделал!
На следующее утро я спросил Сергея, не спит ли отец.
– Да нет, уже поднялся, – ответил друг. – А что?
– Загляни в квартиру и предупреди, что он мне нужен. Потом идите в школу, я догоню.
– Здравствуй, – ответил на моё приветствие Пётр Сергеевич. – Срочное дело?
– Даже не знаю, – замялся я. – Не хотел к вам обращаться…
– Но обратился, – сказал он. – Быстро говори, что нужно, и беги в школу, а то опоздаешь.
– Я отдал в редакцию «Молодой Гвардии» рукопись книги. Называется «Волкодав». Ничего такого, чего нельзя было бы напечатать, в ней нет, но она не совсем обычная. С редакцией я текст согласовал, а вот цензура, похоже, не хочет пропускать. Не мог бы Пётр Миронович…
– Я понял, – прервал он. – Беги, я думаю, что мы решим твою проблему меньшими силами.
В тот же вечер Сергей передал мне первый рисунок.
– Кнесенка Елень получилась просто блеск! – сказал я. – И всё остальное очень хорошо, кроме Волкодава. Вместо каторжника у тебя вышел участковый инспектор. Сядь на кровать, я попробую сделать набросок.
Я испортил два листа, и лишь на третьем получилось что-то похожее на то лицо, которое когда-то красовалось на обложках моих книг.
– Вот смотри, – показал я эскиз другу. – Попробуй довести этот рисунок до ума, а я съезжу в редакцию и покажу. Если они ни с кем не договорились, заключат договор с тобой.
Утром он отдал прекрасно выполненный рисунок.
– Не знаю, какой из тебя получится следователь, а художник вышел бы замечательный! – похвалил я работу. – Сегодня же смотаюсь в редакцию.
Смотаться не получилось. Среда была четвёртым мая, и нас срочно вызвали на просмотр номеров в Дом офицеров. Мы подготовили две песни. Помимо песни «На всю оставшуюся жизнь», которую руководство Дома офицеров уже слышало, была «Баллада о матери». Когда я проиграл её в первый раз, а Люся спела, наши музыканты были ошеломлены, а в глазах Виктора Калачова стояли слёзы. Точнее, они не стояли, а стекали по щекам. За прошедшие дни они успели подобрать музыку, и мы провели три репетиции. Теперь надо было петь перед комиссией. Сначала мы спели первую песню, а потом я отошёл в сторону, и зазвучала вторая.
– Дома всё ей чудилось кино, всё ждала вот-вот сейчас в окно посреди тревожной тишины постучится сын её с войны.
Люся допела и провела рукой по глазам. Она уже не ревела, как при моём первом исполнении, и горло больше не перехватывало, но слёзы на глазах выступали. Закончилась песня, но члены комиссии молчали.
– Чья это песня? – спросил председатель.
– Его, – ответил Олег Астахов, показывая на меня рукой.
– Спасибо! – сказал он мне. – Спасибо всем. Оба номера приняты.
На следующий день я после уроков пробежался до остановки троллейбуса и поехал в редакцию. К редактору попал в конце рабочего дня.
– Хорошо, что приехал, – сказал Валентин Петрович. – Я хотел завтра позвонить, чтобы обрадовать. После праздника отдаём твою книгу в набор.
– Посмотрите на это, – сказал я, расстегнул портфель и достал рисунок Сергея. – Подойдёт для иллюстрации?
– Талантливо! – оценил он. – И образ хорошо подобран. Чья это работа?
– Мой друг, – ответил я. – Живём рядом и учимся в одном классе. Если подойдёт, он может сделать десятка полтора рисунков, а вы выберете лучшие.
– Пусть работает, – решил редактор. – Только без обид, если что-то отбракуем. И учти, что тираж будет небольшой. Выпустим сто тысяч экземпляров и посмотрим на реакцию. Книга всё-таки необычная. Если всё пойдёт нормально, потом можно допечатать.
Когда вернулся, не стал заходить к Деменковым, позвонил Сергею по телефону и сообщил о договорённости. А на следующий день в школе ждал сюрприз. Валерке дома случайно попалась старая «Комсомольская правда» со статьей Лисы и моей фотографией. Естественно, что он всем об этом раззвонил и притащил газету в класс.
– Человеку будущего ура! – заорал он, как только мы вошли в класс.
– Ура! – нестройно поддержали его остальные.
– Что вы орёте как оглашенные? – поморщилась вошедшая следом за нами классная. – Почему не на местах? Не слышали звонка?
– Ольга Владимировна! – сказал Валерка. – Смотрите, что я откопал!
– Я когда-то читала эту статью, – сказала она, взяв в руки газету. – Только прошло больше года, и я не связала её с тобой.
– И не нужно, – сказал я. – Там описан не я, а пример для подражания.
– А тебе не нужно подражать, – сказала она, сворачивая газету. – Учишься на пятёрки, английский знаешь не хуже вашего учителя, пишешь книги и музыку, поёшь, а теперь выясняется, что ещё и скромник каких поискать. Точно человек будущего. Так, закончили разговоры, все работаем!
На большой перемене ко мне подошёл секретарь комсомольской организации школы.
– Что же ты молчал? – спросил он. – Актив…
– Ни слова больше, Валентин, – ответил я. – Не имею я возможности этим заниматься. От меня отстали даже ребята из ЦК комсомола, а та статья была их работой. На написание книг и песен нужно время, у меня его вечно не хватает, так что вы уж как-нибудь сами.
Он ещё раз попытался меня уговорить, но я отказался наотрез. Для полного счастья мне не хватало только комсомольской работы. Пятницу я перетерпел, а в субботу о старой публикации все дружно забыли.
День Победы встречали у нас. Этот праздник в нашей семье считался самым главным, поэтому и готовились к нему основательно. Ольга позавтракала и убежала к подружке, Сергей праздновал с отцом, поэтому семь человек уместились за одним столом. Как всегда, включили телевизор и принялись есть. Родители произнесли несколько тостов, употребив на четверых полбутылки водки, Таня выпила чуточку вина, а мы обошлись лимонадом.
– Хорошо, что этот праздник наконец-то сделали выходным, – сказала моя мама. – Только с прошлого года нормально отмечаем.
– Может, сходим на площадь Победы? – предложила Надежда. – Погода хорошая.
– Конечно, сходите! – сказала Люся. – Смотрите, весь монумент завален цветами! Только мы с вами не пойдём, нужно готовиться к вечернему выступлению. Мы подготовили ещё одну песню, о которой вы не знаете. Это сюрприз, поэтому вы будете мешать.
– Репетируйте, артисты, – сказал Иван Алексеевич. – Надя, пойдём собираться. Таня, ты с нами?
– Иду, но не с вами, – ответила сестра. – Не будем убирать