луговая поляница при таком раскладе для меня была смертельна. Вот я и разозлилась.

– Вы намекаете, что моя дочь меня всё же прокляла?

– Я не знаю, кто это сделал. Ей это вроде ни к чему абсолютно, но кроме неё колдунов в вашем окружении я не видела, так что думайте.

– А вы не придумали всё это часом?

– Ваше право считать это спектаклем и даже меня обвинить в том, что перед ужином вам плохо стало… Только какая мне с этого выгода? Дочь вашу в колдовстве обвинить? И какой мне в том интерес? Меня её наличие не напрягает ну никоим образом. Ладно, не верите, и не надо. Главное, ещё раз не подставьтесь так, у меня больше сил не осталось на что-то подобное тому, что я сделала. И даже если попробую, то и вам не помогу и сама сдохну… – она раздражённо поморщилась и, откинувшись на подушки, утомлённо прикрыла глаза: – Оставьте меня, милорд. Мне очень сложно и говорить сейчас, и даже думать. Мне поспать надо.

– Извините, миледи. Отдыхайте. Я камеристку пришлю рядом с вами подежурить. Надеюсь, она окажется вам более полезной, чем тот болван, которого я подле вас оставил, – герцог поднялся и шагнул к двери.

– Благодарю, милорд, – едва слышно выдохнула ему вслед Миранда, вновь проваливаясь в глубокое забытьё.

***

Проснулась Миранда нескоро. Однако в спальне по-прежнему горели свечи. На стуле в изголовье её кровати, оперев голову о стену, дремала Лидия.

Как только Миранда пошевелилась, она поспешно вскочила и вытянулась перед ней:

– Вы что-то желаете, Ваша Светлость?

– Который час?

– Полночь скоро.

– Полночь? – непонимающе переспросила Миранда.

– Да, Ваша Светлость, вы около суток спали. Я потому и задремала немного. Извините. Виновата очень. Я доложу Его Светлости…

– Я того не видела, поэтому успокойся и герцогу не докладывай. Ты очень хорошо дежурила. А сейчас подай мне халат и принеси мне поесть что-нибудь.

– А что бы вы хотели? – помогая ей надеть халат, попыталась осторожно уточнить Лидия.

– Да всё равно. Хоть молока с хлебом принеси, и то хорошо будет.

– А ещё что-то можно?

– Если найдут на кухне ещё что-то в этот час, то принеси.

– Хорошо, Ваша Светлость, я постараюсь, чтобы вам понравилось, – проговорила Лидия и выскользнула за двери.

Вернулась она достаточно быстро, причём не одна. Следом за ней в спальню зашёл герцог и, дождавшись, чтобы Лидия установила перед ней поднос с едой, приказал ей удалиться, после чего сел на край кровати и, ласково улыбаясь, осведомился о её самочувствии.

– Уже лучше, милорд. Спасибо, – холодно проронила Миранда.

– Я рад, – он подхватил её руку и нежно поцеловал. – Кстати, я выяснил, что действительно меня прокляла Люсьена.

– И как же вы это выяснили? – беря с подноса кусочек козьего сыра, без всякого энтузиазма поинтересовалась она.

– Днём съездил к ним, допросил Нору. Выяснил, что вчера, когда она наказывала Люсьену, заставляя принять мою волю, та со злостью выкрикнула: «Да чтобы он сдох!», за что была наказана, конечно, ещё сильнее, впоследствии просила прощения и всячески демонстрировала покорность. Но факт остаётся фактом. Она действительно это сказала. Так что выходит, дочь моя и вправду ведьма, но силой своей управляет плохо и не осознаёт её. Поскольку если бы осознавала, то вряд ли стала бы мне желать такого. Хотя как знать… Дом-то я на неё оформил по завещанию. Правда, вряд ли она знает о том. Надо будет, кстати, завещание изменить…

– Зачем?

– Во-первых, ей ничего не оставлю, во-вторых, надо вас в завещании указать, и обязать Джона достойно содержать вас после моей смерти.

– Ещё неизвестно, чья раньше настанет, – иронично хмыкнула Миранда, жуя очередной кусок сыра, – да и не надо мне ничего, если всё же переживу вас.

– Вы с ума сошли говорить такое? С чего вдруг такие мысли?

– Первую жену вы ведь пережили, почему бы не пережить и вторую?

– Прекратите сейчас же говорить такие мне вещи, миледи! Я не желаю слышать подобного! Вот с чего вам умирать? Виктория родами умерла – это бывает.

– Вторыми родами умерла абсолютно здоровая женщина, а вы говорите, бывает… Не складывается у меня картинка, милорд. Вы часом не перед её смертью с матерью Люсьены сошлись?

– При чём тут это? Намекаете, что это она Викторию прокляла? Не знаю, может, и так. Сейчас поздно в том разбираться, хотя думать так мне бы не хотелось… Во время родов вообще-то умирают многие женщины, это тяжёлое испытание родить ребёнка. Но вам того бояться не стоит. Вы же детей иметь не можете, сами сказали. Кстати, а почему вы решили, что не можете?

– Милорд, – Миранда поморщилась, голова ещё была тяжёлая, и придумывать правдоподобную причину её бесплодия ей было нелегко, – неужели до сих пор сами не догадались?

– Нет.

– Первый мой мужчина был не против иметь от меня детей, но Господь их нам не послал. А вот второй иметь их от меня не собирался, поэтому, несмотря на мои уверения, что вряд ли они у меня будут, подстраховался. И о своём бесплодии теперь я знаю наверняка.

– Это как?

– Милорд, возможности инквизиторов и их палачей поистине безграничны, и превратить женщину в бесплодного урода они могут легко.

– Ты хочешь сказать… – герцог непроизвольно скривился, в очередной раз сменив манеру обращения к ней.

– Да, я хочу сказать именно это.

– Какая мерзость…

– Что поделать, – безэмоционально откликнулась она. – Я сожалею, конечно, что вам навязали в супруги такую мерзкую тварь, но в вашем праве меня вовсе не касаться, продолжив развлекаться на стороне. А можете и вовсе вернуть Его Святейшеству.

– Ты совсем рехнулась? Я не это имел в виду! Не это! Как ты могла такое подумать?! – герцог подался вперёд и, схватив её за плечи, несильно тряхнул. – Я сказал мерзко, что они сотворили с тобой такое! Мне тебя жалко! Понимаешь? А ты на свой счёт приняла.

– Успокойтесь, милорд, – Миранда, перехватив, отвела его руки от своих плеч. – Дайте мне поесть. Не считаете меня мерзкой тварью, и хорошо, не считайте дальше.

– А ну объясни, что произошло и почему ты так со мной разговариваешь! – убрав руки, властно потребовал герцог. – Ты на что-то обиделась?

– Ни на что, – не поднимая на него взгляда, холодно выдохнула Миранда. – Вы в своём праве, и я ни на что не обижаюсь. Лишь покорно прошу дать мне поесть, поскольку я очень голодна.

– Точно обиделась… Но на что, не понимаю… Ты бы хоть намекнула. На то, что позавчера сказал, что это может быть спектакль с твоей стороны? Так я уже сказал