— Да что ты! Вот сморчок!

Мама смотрела на Эдиту с сочувствием.

— Прав был на его счет папа, — с горечью произнесла она. — А я ошибалась. Да, не умею я разбираться в людях. Вот и Ирку приветила. И Сашу пригрела. А они оба оказались змеями. Вон чего удумали! А Игорь, он что, совсем тебя бросил?

— Совсем! — заверила Эдита маму, но посмотрела она при этом почему-то на Мурашова.

Но тот выглядел так безмятежно, словно бы давно это знал. Он-то знал, а вот Ирина с ее сообщником не знали. И действовали соответственно.

И тут заговорил Саша.

— Кстати о конфетах, — откашлявшись, сказал он. — Вы же помните ту конфету, которую я изъял из той коробки, которую вы со Светкой нашли на старой квартире?

— Конечно. Ты еще сказал, что ее надо исследовать. Вдруг там яд! И что? Он там был?

— Там был особый токсин, вызывающий отек и спазм дыхательных путей. Этот же токсин обнаружили в тех конфетах, которые передала Борису Королькову его якобы жена. И этот же токсин был найден в анализах Игоря и несчастной ни в чем не повинной тети Любы, которая тоже отведала на свою беду этих конфеток.

Светка побледнела.

— Я же их тоже ела! Выходит, я тоже могла умереть?

— Могла, — кивнул Саша. — Но как ни удивительно, тебя спасло твое же обжорство. Ты разом слопала столько конфет, что твой желудок просто взбунтовался. В результате ты отрыгнула отраву раньше, чем токсин успел основательно всосаться в твою кровь. Так что ты отделалась сравнительно легко.

— Укол против аллергии мама мне все же сделала. Я помню, у меня не только живот болел, но и дыхание было затрудненным. Но укол помог, дышать стало легче. Хотя живот еще несколько часов побаливал.

— По сравнению с тем, как пострадали остальные, — это цветочки. Двое угодили в реанимацию. А одну так и вовсе не удалось откачать. — И повернувшись к обвиняемым, Саша добавил: — Вот результат ваших злодеяний, вызванных вашей жадностью!

Но тем было все равно. Вид у них был совершенно равнодушный. Что один труп, что два, вот что читалось на их лицах.

— Кто из вас принес коробку с отравленными конфетами на старую квартиру Марины?

Александр Сергеевич признался:

— Это сделал я. Но коробку дала мне Ирина.

— И зачем?

— На этой квартире мог оказаться только близкий Марине человек. С помощью этих конфет мы хотели сократить число таковых.

— Мерзавцы! — воскликнула мама. — Вы оба просто мерзавцы! Законченные негодяи!

Преступники возражать и не стали. И кажется, их вполне устраивало такое положение дел.

— К Игорю отправилась Ирина. Мило с ним поболтала, они попили кофейку, обсудили пропавшую Марину и Эдиту. Ирина посетовала на неприятности, которые возникли у Марины. Спросила, как он намерен поступить с Эдитой. Игорю бы тут сказать правду, что с Эдитой он порвал, глядишь, и цел бы остался. Но он, желая выглядеть хорошо, ни словечком ни обмолвился о том, что он и Эдита отныне чужие люди. Ирина для себя сделала вывод, от Игоря надо избавляться. Потом показала ему видео, которое якобы случайно попало в Интернет. Все то же самое видео, на котором Эдиту собираются преподнести Хозяину в дар. Там же было и еще несколько других аналогичных видео, на которых процесс заканчивался смертью несчастных жертв.

— Вот почему Игорь, когда мы его похитили, так перепугался, увидев меня! — воскликнула Эдита. — Он и впрямь думал, что я мертва.

— Да, он страшно испугался, когда ты возникла перед ним живая и даже почти невредимая!

— Но токсин уже попал в его организм и начал свою работу. Игорь почувствовал недостаток кислорода, потом начал задыхаться. Его счастье, что мимо проезжала бригада врачей, которая оперативно оказала ему первую помощь, а затем доставила в стационар. И второму Королькову тоже повезло. А вот тете Любе нет. И ее жизнь тоже на вашем счету.

— Одним меньше, одним больше. И в сущности, какая разница, когда умирать? Рано или поздно всем предстоит отправиться туда.

— Сами-то вы отнюдь туда не торопитесь.

Ирина с Александром этого и не отрицали. К ним их собственные рассуждения не относились. Это жизни других можно было приносить в жертву. Собственные жизни для них были драгоценны.

— Ну что? — произнес следователь. — Все вопросы разъяснены? Тогда можем расходиться. А то, признаюсь, после целой ночи допросов я чувствую потребность в отдыхе.

Когда все встали, Эдиту внезапно осенило.

— Погодите! — воскликнула она. — Но если Хозяин — это не тетка Ира, тогда кто же этот таинственный Хозяин?

Увы, ответа на свой вопрос она не получила. Что следователь, что Мурашов с Леной всего лишь сочувственно посмотрели на нее. Неужели ты думаешь, девочка, что тебе это кто-нибудь сейчас скажет?

— Но вы сами хотя бы его знаете?

— Знаем.

— И вы его задержите?

— Обязательно задержим, — пообещали ей. — И задержим, и посадим… Но не прямо сейчас.

— А когда?

— Когда придет время.

Этим обещанием Эдите и предстояло утешиться. Ну хоть что-то. Жизнь научила ее, что довольствоваться надо малым. Сама жива, и слава богу! Хотя посмотреть с другой стороны, то как малым? И если оценить все случившееся в общем и целом, то Эдита получила самое важное. Сама ее жизнь вернулась в привычное счастливое русло.

Бабуля привычно суетилась дома. Мама ходила на работу. И даже папа вернулся с охоты целым и невредимым, даже не подозревая о том, какой опасности подвергались его женщины в его отсутствие. Он притащил с собой целую сумку мороженой бобрятины, уверяя, что на вкус это отличное мясо и, кроме того, огромная помощь местным жителям.

Мама не стала спорить насчет гастрономических качеств подарка. Она натушила целую латку мяса, которое и впрямь оказалось и нежным, и вкусным, и позвала гостей, чтобы все могли снять пробу с этого диковинного блюда.

— Вы бы слышали, как жители, прощаясь, меня благодарили, — рассказывал папа, навернув несколько кусков рассыпающегося от жара мяса. — Бобры расплодились у них по речкам и ручьям настолько, что стали настоящим бедствием для всей округи. Эти прожорливые ребята грызут все, что ни попадется им на зуб. Деревья падают, рвут линии электропередач, а бобрам хоть бы хны. Плодятся и размножаются так, что запрудили весь край. Где было раньше сухо, теперь не пройти, одни сплошные бобровые запруды. И ладно бы свои местные бобры так активизировались, но это даже не наш европейский бобр. Это какие-то пришлые чужаки из Канады. Наши рыжие, а эти черные. Людей не боятся совершенно. Ведут себя нагло, можно сказать, по-захватнически. Наших бобров обижают, с привычных мест вытесняют, прохода им не дают. Захватчики они и есть! Очень рад, что слегка проредил их поголовье.

Папа был доволен, можно сказать, даже счастлив. В гостях у них был Саша, который и сам являлся охотником. И Мурашов, который был человеком военным, а потому к насилию привычным. Никаких там стонов о нанесенном живой природе вреде папа от этих двоих не услышал. Напротив, его слушали затаив дыхание. Папе только это и было нужно. Наконец-то у него появились настоящие собеседники, которые не только понимали, но и разделяли его взгляды на охоту.