– Слушай, люди бывают теми еще тварями. Но, поверь, есть и нормальные. Вполне. Все же, в том поселении твой дом, хоть какие-то знакомые. Родственники, может. Друзьям семьи. Школа… детдом. Прошел день. Ты должен был уже остыть, отойти от обиды. Возможно, там тебя ждет лучшее будущее, чем если ты отправишься со мной черт знает, куда.

– Ты сказал у тебя есть цель.

– Да, но чтобы… в общем, до нее еще надо дожить.

Повисла пауза. Логан приподнял ткань полотенца.

– Карл?

– У меня нет дома.

– Может быть, есть кто-то, кто бы за тобой…

– У меня никого нет. Если ты не хочешь, чтобы я шел с тобой, если я для тебя обуза, и ты струсил – так и скажи. Я найду, чем заняться.

– Я бы дал тебе лет десять.

– …это к чему?

– На вид. Но говоришь ты как двадцатилетний.

Карл помолчал.

– Мне одиннадцать.

– Ну вот и чудно. Никуда ты не уйдешь. Зря я, что ли, купил тебе обалденный рюкзак. Завтра примеришь. А сейчас объявляю отбой.

Карл даже присел, чтобы посмотреть на Логана.

– Ты… мне что-то купил?

– Ну ты же не догадался сбежать из дома с вещами.

Мальчишка помолчал. И после значительно паузы едва слышно выдавил из себя:

– Спасибо.

Когда Логан взглянул на Карла, тот уже быстро отвернулся обратно к стенке, зажмурившись. Мужчину поразило то, как мальчишка это выдохнул. Это коротенькое слово благодарности. Это слабое, словно выстраданное «спасибо» прозвучало так, будто никто и никогда ничего ему не дарил. «Да что же ты за существо такое… Пытаешься казаться взрослым, говоришь, как взрослый, а так тянешься… к простому детскому добру»

Логан не знал, что эту загадку ему предстояло разгадывать долгие годы.

– Прекрати хмуриться, малец, и не ворчи. Тебе идет.

Логан подло усмехнулся и опустил ладонь на голову Карла, верней, на покрывавшую его голову кепку. Мальчишка что-то проворчал себе под нос, потому что козырек кепки съезжал, придавливая непослушные рыжие, даже слегка местами вившиеся волосы, которые из-за этого падали на глаза и закрывали обзор. Карл нес набитый чем-то пакет, обхватив его руками и прижимая его к груди. За спиной Логана был рюкзак. Они шли по поселению. Очередному. Кажется, уже третьему. С их знакомства прошло две недели. После ночевки в перевалочном пункте мальчишка стал совсем неразговорчивым, и Логан никак не мог вывести его на разговор. Точно так же, как не мог понять, почему Карл так подолгу молчал. И начал оттаивать лишь по прошествии двух этих недель.

– Зачем мне эта кепка, – пропыхтел мальчишка, сдунув с лица непослушную прядь.

– Чтобы люди не пялились на твои яркие волосы. Нам лучше не привлекать внимание.

– Ты под два метра ростом. Серьезно думаешь, что мы незаметные?

– Ого, да мы сегодня разговариваем?

Карл снова нахмурился, Логан лишь усмехнулся. Ему иногда даже нравилось раздражать этого маленького вредину, да и тому, кажется, от этого становилось немного легче. Будто он переставал думать о чем-то своем. О чем-то очень тяжелом.

Они уходили из очередного поселения. На них косились, будто догадывались, что чужаки что-то унесли. Логан действительно на полночи отлучился, загрыз овцу и вернулся уже сытым. Карл, кажется, совершенно нормально это воспринимал, что Логана как минимум удивляло. «Чего же ты насмотрелся, ребенок, раз даже такая гадость кажется тебе нормальной…» Карл не жаловался, не гнушался их походной жизнью со всеми ее лишениями. Будто все это было для него в порядке вещей. Только под конец дня Логан иногда замечал, что мальчишка едва волочит ноги, и тогда мужчина замедлял шаг, понимая, что один его широкий шаг – это три шага значительно более маленьких ног Карла.

Когда они были на краю деревушки, Карл вдруг обернулся. Логан его окликнул, но мальчишка не отозвался. Он все еще прижимал к себе пакет и из-под козырька кепки смотрел куда-то за дом. Логан пригляделся и вскинул брови. Возле дома стояли пустые бочки. Прячась там, за ними обоими наблюдала маленькая девочка в потрепанной одежде. Она была босая. «Еще одна маленькая нищенка. Что-то их много стало» Логан, кажется, даже не успел подумать об этом, когда Карл вдруг небыстро направился к этой девочке. Та вжалась в стену дома, испуганно, но словно устало и отчужденно смотря на мальчишку. Тот остановился напротив нее, его глаза едва заметно светились. Какое-то время он смотрел на нее молча, после достал из пакета, порывшись в нем, буханку хлеба и отдал ей. Когда худые пальцы девочки вцепились в хлеб, когда она его забрала, Карл отвернулся и нагнал Логана. Он не поднимал взгляд, смотря себе под ноги. Логан не стал комментировать этот поступок.

Они завернули в рощу, мужчина посадил Карла себе на руку (к счастью, разница комплекций это позволяла) и сделал несколько мощных прыжков. Он поставил его на землю неподалеку от ската оврага, в котором текла речка.

– Зачем ты это сделал? – спросил Логан, начав спускаться, придерживаясь за выступавшие корни деревьев, иногда подавая Карлу руку. Тот изредка хватался за нее, чтобы не упасть. На вопрос он не ответил.

– Я понимаю, жалость и всякое такое, но тебе тоже надо будет что-то есть.

Они спустились к речке, мужчина встал на колено у кромки воды, умывшись. Прохладная вода приятно освежила горячую кожу. Всегда горячую.

– Она не ела четыре дня. Это видно. Так она никого не убьет.

Логан замер, он чувствовал, что мальчишка стоит где-то рядом, и не стал оборачиваться, взглянув на свое отражение в воде.

– Ты увидел это?

– Не нужно обладать моим зрением, чтобы это увидеть.

– Мне ты не казался… склонным к сантиментам.

– Мальчикам легче. Они просто могут кого-то убить.

Мужчина глухо усмехнулся без улыбки.

– Думаешь, убивать легко?

– Да.

– Пробовал?

Карл не отзывался.

– Общался с такими? Нищенками.

– На неделю ушел из дома. Пришлось.

– Вернули?

– Сам вернулся. Никогда себе не прощу.

– Не выдержал голода?

– Холода. Заболел во вторую же ночь. Но тем лучше. Когда болеешь – есть не хочется.

Логан, наконец, обернулся. Карл так и не подошел к воде, как-то сторонясь ее.

– Задетая гордость, да? Для ребенка она у тебя слишком уязвимая, – мужчина поднялся, отряхнув штаны. – Нам вниз по течению, там река разрастается, в определенном месте перейдем.

– Почему не можем перейти здесь?

– Потому что она раздваивается и потом расходится на несколько рукавов. Заблудимся. Да и там тропинка начинается.