Оторвавшись от шикарного инструмента, я нервно походила по комнате, внимательно исследуя место заточения, и обнаружила отдельный гардероб за встроенной в стену дверцей.

А вот когда я туда вошла, то просто оторопела. Понимаю — чужой мир, чадры, бурнусы, черные и цветастые местные наряды — это как раз совершенно объяснимо. Но как и откуда в моей комнатке-гардеробе взялись тряпки моего мира, да еще в таком количестве — загадка века!

А они были — и джинсы известных лейблов, и майки с футболками, и боди, и висящие рядами наборы дорогущего белья, и босоножки от Fendi, и вечерние платья от-кутюр, и строгие деловые костюмы, и туфли, туфли, туфли!.. Всякие: с высоким каблуком, на танкетке и на низком ходу. Всех цветов радуги.

Душу грели ряды сапог, полусапог и босоножек, валенок, тапочек, унтов и галош. Всё моей полноты и размера, всё подобрано по ноге и на мой вкус.

Да-а… у кого-то точно бездна издевательского остроумия!

Я вышла в залу и углядела на столике листок бумаги в красивой резной рамочке. Витиеватыми буквами меня извещали:

«Сегодня — карантин и отдых.

Завтра — первый тур: лицезрение внешнего облика.

Послезавтра — второй тур: оценка способностей к развлечению.

На следующий день — третий и заключительный тур: оценка способности удивить.

После этого — бал и выбор фаворитки года.

Удачи!»

— Не дай-то бог! — пробормотала я. — А если дай — то не мне и в малых дозах.

Собственно, у меня было время, чтобы спокойно все обдумать. Другое дело, что я понятия не имела — где мне искать злосчастную эльфийку, из-за которой я приперлась в это змеиное… вспомнила славную Шушу, исправилась… паучье гнездо.

Логично было предположить, что искомый объект будет завтра на первом туре. Значит, сегодня у меня выходной и банный день, а завтра начнем играть в доктора Ватсона. Почему Ватсона? Ну, потому что я не обманывалась: до Шерлока Холмса я откровенно недотягиваю. Дедукция у меня, может, и была… Если честно, я ею еще не пользовалась… а вот курить трубку и играть на скрипке я не умею точно. Только на нервах. Шучу!

Я со стоном наслаждения стянула сапоги и прошлась по мягкому ковру. Выудив из гардероба спортивный костюм, отправилась отковыривать штукатурку с лица. Экзотика экзотикой, но прыщи под нее, думаю, не попадают. Да и разноцветный ирокез уже устал стоять и норовил подло завалиться набок.

Отмокая в душистой пене, я ловила редкие в последние недели моменты удовольствия, одновременно с расслаблением тела напрягая серое вещество. Оно, правда, не слишком-то и напрягалось… все больше растекалось и скатывалось!

Кстати, мне же еще нужно фикакуса пристроить. А то знаю я этого террориста-осеменителя! В лучших чувствах обмичурит весь сад. А кому предъявят алименты? Мне, естественно. Эдак никакого гонорара с таким домашним любимцем не хватит.

Мысли вильнули в сторону. Интересно, как там устроились девочки? Не знаю почему, но я чувствовала в Эсме и Шушу родственные души. Им у диэров тоже не нужен статус фаворитки.

Эсме, мне кажется, пришла для того, чтобы родные отстали. Шушу — та вообще по натуре мне виделась авантюристкой. Тем более с ее физиологией на роль любимой жены претендовать было крайне сложно.

— Леля?!! — раздалось поблизости. — Ты где?

— Здесь, в ванной комнате, — ответила я на вопрос Эсме. — А ты где?

— Вишу на твоем балконе, — радостно сообщила мне орчанка.

Сказать, что я вылетела из ванной пулей, — не сказать ничего! Я подорвалась и взлетела, как шутиха на фейерверке. Когда я ворвалась в спальню, смежную с ванной, и вырулила на балкон, хотя меня яростно заносило на поворотах, ибо мыло смыть не успела, то обнаружила на балконе Шушу, спустившую вниз хвост, а по ее хвосту ловко карабкалась орка.

— Это что за спецназ на выезде? — выдохнула я. — Нельзя было предупредить, что никто не собирается падать вниз?

— Зачем? — удивились девушки в унисон. Они выглядели весьма довольными.

— Затем! — рыкнула я, поплотнее заматываясь в халат и отжимая с волос воду. — Нервы мои сохранить… например… — Ноги на мраморном полу стали замерзать.

— А у тебя есть нервы? — заинтересовалась Шушу.

— Я что, не человек? — обиделась я до глубины души.

— А с виду не скажешь!.. — влезла в разговор Эсме, показавшись за перилами балкона. Она внимательно посмотрела на меня и обвинила Шушу: — Ты сказала, что будет весело и Леля посмеется!

— А она разве не смеется? — удивилась змеелюдка, рассматривая мою перекошенную физиономию и крючащиеся от злости руки.

— Сейчас я тебе объясню аполитичность твоего утверждения, — обманчиво спокойно ответила я. — И потом громко и вульгарно посмеюсь над твоим оторванным хвостом!

— Вредина! — показала мне язык Шушу и рванула в спальню.

— Сама такая! — не осталась я в долгу и дернула за ней.

— Я с вами! — Эсме наконец-то перелезла через перила и присоединилась к нашей шебутной компании.

Внутри все помирились и улеглись на громадную кровать.

— Знаете, девочки, — призналась орчанка, обводя руками необъятные просторы, — у меня от таких размеров начинается агорафобия…

— Чего у тебя в гору? — приподнялась на хвосте змеелюдка.

— Агорафобия, неуч! — фыркнула Эсме. — Слишком много свободного пространства. Неуютно.

— Ага, — закивала головой Шушу. — Нужно срочно наставить юрт и запустить коз!

— Да хотя бы, — согласилась орчанка. — Но можно и без коз. Все же ковры жалко, хотя они и не мои…

— Смотрите, — показала я на прямоугольный сверток на прикроватном столике, перевязанный розовой лентой с пышным бантом. — По-моему, это подарок.

— Открывай скорее! — захлопала в ладошки Эсме. — Люблю сюрпризы!

Шушу подцепила хвостом сверток и протянула мне.

— Спасибо! — поблагодарила я, разрывая роскошную бумагу. Внутри оказалась книга Феодоклы Перикопско-Суэмской с интригующим названием «Победить демона — и сдаться в любовный плен!».

Донесла эту информацию до подруг. Те переглянулись, хмыкнули и предложили:

— Лель, может, почитаешь немного?

— Думаете, надо? — Читать это что-то не тянуло. Я пристально разглядывала устрашающую деву-воительницу на обложке рядом с худосочным мужичком с рогами, вылитым доном Альфонсо. Причем мужик, призванный изображать демона, вид имел мечтательно-романтичный и если и хотел кого-то взять в любовный плен, то явно не лошадеподобную героиню. Хм, судя по его смазливому личику, возможно, даже и не героиню вовсе… — Это, судя по всему, обыкновенный любовный роман.

— Тебе что, жа-алко? — заныла Шушу, давя на мою исстрадавшуюся психику. — Я, может, просветиться хочу! У меня, может, опыта никакого! Я, может, даже не знаю, каким местом нужно яйца откладывать!