После этого Эйнджел пошла осматривать территорию, прилегающую к дому. Она оказалась больше, чем думала молодая женщина. Помимо лимонной рощи, здесь был огромный сад, спускающийся террасами к морскому берегу. Там цвели розы, герани и магнолии. Между ними располагались фонтаны с водными растениями и оранжереи с тропическими цветами. Садовник Рико объяснил Эйнджел, что все было посажено таким образом, чтобы цветение не прекращалось круглый год.

Эйнджел поняла, почему Рико, в отличие от двух других садовников, решил остаться. Он был добродушен и всегда хотел угодить, но не отличался особой сообразительностью. Он здесь родился и прожил все свои двадцать три года. Вероятно, он знал, что не сможет адаптироваться к жестокому внешнему миру.

Витторио был для Рико богом. Эйнджел казалось, что если она еще раз услышит: «А вот хозяин всегда…», то сделает что-нибудь ужасное. Обреченно вздыхая, Рико поведал ей, что он не представляет, как справится со всем этим в одиночку. Эйнджел чувствовала то же самое. Она вдруг поняла: у Витторио Таццино была причина смеяться над ней.

На следующий день Эйнджел решила прогуляться по гребню холма. Через пару часов она остановилась, чтобы отдохнуть и полюбоваться морскими волнами, освещенными солнцем. Отсюда был виден пляж с зонтиками и лодками, выстроенными в ряд у кромки воды. С этой высоты люди казались не крупнее муравьев. Очарованная, Эйнджел облокотилась на перила и…

И вдруг ощутила, как земля задвигалась у нее под ногами. В следующее мгновение молодая женщина почувствовала, что падает, и отчаянно попыталась за что-либо зацепиться…

Эйнджел охватил смертельный ужас, но тут ее пальцы коснулись чего-то металлического. Ей удалось обеими руками схватиться за основание перил, но она лишь на долю секунды испытала облегчение. Эйнджел больше не двигалась вниз, но теперь она висела над крутым обрывом, и ее пальцы вот-вот могли разжаться.

— Помогите! — закричала молодая женщина. — Помогите!

Но это было все равно что звать на помощь посреди пустыни. Никто не знал, что она отправилась сюда, а внизу ее вряд ли могли услышать. В любом случае им понадобилось бы время, чтобы добраться до нее, а Эйнджел не знала, сколько еще продержится.

— Помогите! — снова крикнула она, осознавая, что это бесполезно.

Мне никто не поможет.

Эйнджел попыталась нащупать какую-нибудь опору, но ее ноги лишь беспомощно болтались в воздухе. Силы иссякали, от страха перехватывало дыхание.

Молодая женщина снова позвала на помощь. На этот раз это было похоже на крик предсмертной агонии.

Остается лишь ждать, когда силы покинут меня.

Тогда я просто рухну вниз.

— Не двигайтесь, я уже иду! Порыв ветра унес эти слова, и Эйнджел подумала, что ей послышалось.

— Помогите! — закричала она, испытывая одновременно надежду и дикий страх.

Но ответа не было.

Скорее всего, мне это просто почудилось. Никто не придет мне на помощь, и скоро я умру.

— Я здесь.

В следующее мгновение она увидела прямо над собой лицо Витторио Таццини и подумала, что у нее начались галлюцинации. Мужчина опустился на колени, затем лег на землю.

— Все хорошо. Не паникуйте. Потерпите еще немного.

Витторио протянул руку и схватил ее вначале за одно запястье, затем за другое.

— Отпустите перила, — приказал он.

— Я не могу…

— Вы должны, — терпеливо произнес мужчина. — Я не смогу втащить вас наверх, пока вы за них держитесь. Доверьтесь мне.

Но ее пальцы словно примерзли к перилам. Когда она попыталась сделать то, что сказал Витторио, послышался жуткий грохот, и на ее голову посыпались комья земли. Подняв глаза, Эйнджел обнаружила, что Витторио свесился над пропастью.

— Не думайте об этом, — сказал он.

— Как я могу не думать? Вы сейчас упадете!

— Думайте о хорошем и доверьтесь мне. Отпустите перила.

Тяжело дыша, Эйнджел подчинилась и сразу же почувствовала, как сильные руки тащат ее туда, откуда только что посыпалась земля. Витторио медленно тянул ее вверх дюйм за дюймом до тех пор, пока не смог подняться на колени. Когда он это сделал, ему пришлось усилить хватку. Пристально глядя на него, Эйнджел видела, как напряглись жилы на его руках.

— Еще чуть-чуть, — прошептал Витторио. В следующее мгновение он резко подался назад, и Эйнджел, проскользнув под перилами, оказалась на твердой земле.

Она была в безопасности, но не могла унять охватившую ее дрожь.

— О боже… — шептала она. — О боже…

Витторио обнял ее и прижал к себе. Она прильнула к нему. Ей почему-то показалось, что, если он ее отпустит, она начнет кричать. Молодая женщина попыталась успокоиться, но не смогла. Безопасность земли под ней была будто бы иллюзорной. Только он мог защитить ее.

— С вами все в порядке? — через некоторое время спросил Витторио.

— Нет, — отрывисто произнесла Эйнджел. — Со мной сейчас случится истерика. Простите меня.

— Не извиняйтесь, — ответил мужчина. — В этом нет ничего плохого.

Теперь уже ничто не могло ее остановить. Дрожь усилилась, и по щекам Эйнджел потекли слезы, что нисколько не смутило Витторио. Он еще крепче сжал ее в объятиях, но в этих объятиях не было нежности, они скорее походили на капкан. Немного успокоившись, Эйнджел произнесла:

— Черт побери! Я считала себя более смелой.

Немного ослабив хватку, мужчина посмотрел на нее. Их лица находились так близко друг к другу, что его дыхание щекотало ей губы.

— Почему? — мягко спросил Витторио. — Вы были на волоске от смерти. С вами раньше уже случалось подобное?

— Нет.

— Тогда почему вы думаете, что должны были с этим справиться?

— Теперь мы оба знаем, что я не могу, — отрезала Эйнджел, злясь на себя и на него.

— Ну и что? Разве кто-то принял закон, по которому вы должны быть суперженщиной? Или вы просто хотите, чтобы окружающие считали вас таковой?

— Заткнитесь!

Витторио ухмыльнулся.

— Вижу, вам уже лучше. Пойдемте, если вы можете встать.

Эйнджел позволила мужчине помочь ей подняться.

— Где ваша машина? — спросил он.

— Я шла пешком.

— Тогда поедем на моей. Она находится неподалеку.

Его машина оказалась маленькой и старой. Эйнджел забралась на переднее сиденье, закрыла глаза и не открывала их до тех пор, пока они не приехали на виллу.

— Принеси нам чего-нибудь крепкого, — сказал Витторио Берте.

Они прошли в большую комнату с высокими окнами. Через несколько минут Берта принесла бутылку виски и два бокала. Витторио налил в них виски, и Эйнджел залпом выпила свою порцию.