– Когда это было? Примерную дату не припомните?

– Ну, вот как ты говоришь, во время ремонта. Я приехалаиз деревни за кой-какими вещами. Собрала целый баул. Тащила его через прихожую.Волокла, можно сказать. Из-за чего краской перепачкала. Расстроилась очень,попыталась оттереть, но не вышло. Злая из квартиры вываливаюсь, а тут он.Пропустил меня, дверь придержал да еще спросил, не помочь ли... Воспитанный.

– Он вошел в квартиру?

– Ага. Я когда выскочила, он руку к звонку тянул. Нораз я открыла, он просто вошел...

– К кому притащился-то? – полюбопытствовал дядяВася.

– В другой бы раз я обязательно узнала к кому, а тогдаиз-за сумки переживала, не до того было... – Она в задумчивости потеребиласвой пучок. – Но вообще-то в квартире тогда, кроме Графини, еще кто-тобыл. Я слышала, когда сумку в своей комнате собирала, как она кому-товелела убрать за собой со стола.

– А кто тогда в квартире проживал? –поинтересовалась Лара и незаметно включила диктофон, лежавший в кармане.

– Кроме нас и Графини, Котя Семакин с сестрой и матерью,Андромедыч с бабкой (развелся он к тому времени), семья Больбух, но они на вселето на Украину уезжали и в Москве не появлялись, как и Васнецовы, только этигде-то в нашей русской глубинке кантовались... – Баба Шура вопросительноглянула на мужа. – Кто там еще проживал-то у нас, а, Васьк?

– Коцман, портной, не помнишь его разве?

– Конечно, помню, чего ты меня за склеротичку держишь?Плюгавый, чернявый, хроменький. Кошка у него еще была сиамская.

– Тоже от Графини млел. Бесплатно ее обшивал. И дажешляпки делал. Из фетра...

– А восьмая комната запертая стояла. Как раз передремонтом муж с женой, что там проживали, в аварии погибли.

– Так что в квартире вместе с Графиней тогда мог находитьсялибо Котя, либо Боря Коцман, либо Андромедыч, – подытожил дядя Вася.

– А рабочие в доме находиться не могли? – решилауточнить Лара.

– Нет, вечер был. Они работу уже закончили, – уверенноответила баба Шура и продолжала фонтанировать воспоминаниями. – Они вообщетогда закруглялись. Раз я сумку изляпала, значит, уже все покрасили, а красилиони в последнюю очередь...

– В последнюю очередь они стену в нашей комнатепереложили, – заспорил с ней супруг. – Прямо на следующий день послетого, как ты в город съездила. Помню, Графиня говорила, что рабочие стену послетвоего отъезда сломали, но к вечеру новую выложили.

– И ведь мало того, что выложили, так еще и кирпич весьбитый вывезли, – приняла эстафетную палочку разговора баба Шура. –А того красавца я больше у нас к коммуналке не видела. Может, в моеотсутствие приходил...

– Почему вы думаете, что он приходил?

– Ну а как же? Коль куртку оставил, наверное, приходил.Искал, поди, да каменщики ее прихватили, спрятали в нише, а потом забыли.По-другому она никак туда попасть не могла!

Логика в словах бабы Шуры была. Беда только в том, что внише обнаружилась не только куртка, но и останки ее хозяина, а значит, в маесемьдесят первого произошло преступление гораздо более серьезное, нежеливоровство. Но мысли эти Лара, естественно, оставила при себе. Поблагодаривстариков за гостеприимство, Лариса покинула дом Кузнецовых.

На обратном пути к дому (жила она в их с мужем квартире, онпоступил по-джентльменски: ушел и жилплощадь оставил) Лариса размышляла. Ейподумалось вдруг, что вся эта идея с заменой старой кладки на новую былазатеяна именно для того, чтобы в нише труп спрятать. Вынести его из дома несмогли, вот и «замуровали». Кто именно, по-прежнему оставалось загадкой. Нестаруха же Берг! Убить она, конечно, могла, духу бы у нее хватило, но сложитькирпичную стену вряд ли. Значит, «кожаного» лишил жизни кто-то другой.Очевидно, тот, кто находился в квартире помимо Графини: либо Семакин, либоКоцман, либо Свирский. Этот вывод Лару расстроил. Все трое сейчас если и живы,то недееспособны. Котя в психбольнице, Андромедыча хватил удар, а в БорисеАбрамовиче еще пять лет назад (именно тогда Лара его отселила) душа чудомдержалась – племянник его из комнаты на руках выносил, – не можетбыть, чтоб Коцман до сих пор был жив. А коль и Эллина Берг преставилась,то узнать, кому она в тот день велела прибрать со стола, теперь непредставляется возможным. Значит, следствие зашло в тупик!

«А вдруг она жива? – с надеждой подумалаЛара. – Некоторые доживают и до ста. И она была очень крепкойстарухой, когда я ее отселяла...»

Доехав до дома и поднявшись в квартиру, Лариса села закомпьютер. В нем хранились координаты всех жильцов старой коммуналки. Былтут и адрес Эллины Берг. Лара вывела его на экран и стала звонить в справочную,чтобы узнать номер телефона. Но оператор ей ничем не помог, сказав, что даннаяквартира не телефонизирована. Сие известие Лару обнадежило. Отсутствие телефонамогло означать, что Эллина Берг все еще там проживает. Старуха так ненавиделатехнический прогресс, что отказаться от телефона было абсолютно в ее стиле!А вот если бы туда въехал кто-то другой, он обязательно бы...

«Хотя нет, не обязательно, – тут же поправила себяЛара, – ведь сейчас у всех, даже древних стариков, есть мобильники... Да иавтоматы на каждом углу стоят...»

Лариса выключила компьютер и заспешила к двери. Она решиласъездить по адресу Эллины. Конечно, можно было не срываться, а сделатьнесколько звонков, чтобы узнать, кто сейчас прописан в старухиной квартире, нов этом случае пришлось бы некоторое время ждать ответа, а ждать Лара не любила.

Она выбежала из дома и, вместо того чтобы поймать машину(свою личную «Хонду Сивик» Лариса разбила в прошлом месяце – как всегда,торопилась на работу и «не заметила» столб), двинулась к метро. Так быстрее!

Добравшись до нужного района, Лара быстро нашла интересующийее дом, он находился прямо возле станции метро. На подъездной двери, к счастью,не оказалось ни кодового замка, ни домофона, и уже через минуту Лара стояла удвери в старухину (или не ее, кто знает?) квартиру.

Звонок не работал, пришлось стучать. Лариса побарабанила покосяку согнутым указательным пальцем. Когда ей никто не открыл, постучалагромче и настойчивее по двери кулаком. На сей раз ее стук был услышан – доЛарисы донесся звук шагов, потом скрипучий старческий голос:

– Кто там?

– Эллина Александровна, это вы? – крикнула Лара черездверь. Старуха не посчитала нужным ответить, она молчала, но от двери неотходила. Тогда Лара бросила еще одну фразу: – Если вы Эллина Берг, то яхотела бы с вами поговорить... – Опять тишина. И вновь шагов неслышно. Старуха не уходила, но и впускать незваную гостью не собиралась. –Я Лариса Белозерова, – представилась Лара, надеясь, что, услышавзнакомое имя, Графиня (теперь у нее не оставалось в этом сомнений), сменит гневна милость. – Лариса, племянницы Ивы, я выкупила коммуналку, в которой выжили... Я могу задать вам несколько вопросов?