— Спятила совсем? — увещевала я подружку.

— Ладно, чего ты. Он переживет.

— Да за такие слова… Слушай, это, между прочим, называетсяшантажом.

— Поучи. Моя мамуля глупых детей не рожала. Знаешь,расстраивают меня эти гады, потому что совсем без понятия. Я ведь чувствую,хороший детектив получился. Честно. Не потому, что я подруга, а просто… ну тыпонимаешь. А как написано! Агата Кристи, ей-богу. Я два раза плакала…

— Это нетрудно, — вздохнула я.

— Я плакала от счастья, что у тебя такой талантоткрылся. А эти гады его в землю зарывают. И ведь все из лени да зависти.

— Слушай, Женька, может, наплюем на все это? —робко предложила я: общение с творческой интеллигенцией к тому моменту здоровоутомило меня.

— И даже думать не смей! — погрозила мне Женькапальцем. — Будем искать спонсоров.

На этот раз она позвонила в первом часу ночи, как раз в тотмомент, когда жгучий красавец торжественно предлагал мне: «Стань моей навеки».Ответить я не успела, чем, должно быть, красавца расстроила, проснулась, снялатрубку и услышала Женькин голос:

— Дрыхнешь, а мне за двоих отдуваться приходится.

— Лучше б ты вздремнула, — посоветовала я, косясьна часы и пытаясь решить, как вежливо, но доходчиво дать понять подруге, что втакое время беседовать о делах я просто не в состоянии.

— Я к тебе сейчас приеду.

— Не надо, — испугалась я. — Завтра полноработы, надо выспаться.

— Тебя что, не интересуют новости?

— Хорошие или плохие? — насторожилась я.

— Плохие, — вздохнула Женька.

— Тогда, может, подождем до утра? Куда торопиться?

— Оно конечно. — Женька вторично вздохнула. —Хотя и мне несладко носить все это в себе… Сообщаю коротко: встречалась сГавриленко…

— Меценатом?

— Козлом. Такой, я тебе скажу… Ладно. Пусть живет.Говорят, и от лягушек есть польза.

— А чего звонишь так поздно? — Спать уже нехотелось и я была не прочь поболтать.

— Так ведь я с ним ужинала. Только что расстались.Денег не дал, а начал приставать. Прикинь, никакой совести у людей. Еле задверь выпихнула. Надо глянуть, нет ли у нас на него какого компромата… Жене-тоуж точно изменяет… Пропечатать гада, чтоб впредь неповадно было. Соловьем пел:Женечка, Женечка, а как дошло до дела, то есть до денег, так и скуксился.

— Может, у него и вправду денег нет? — усомниласья.

— Как же, нет, все у него есть. Он, видишь ли,патриотическому движению помогает, наш общий друг кубист-разделочник,оказывается, патриот, а мы рожей не вышли. Детективы ему не нравятся, вот еслиб ты «Хорста Весселя» написала, само собой на русском материале, тогда другоедело.

— Значит, не судьба, — посочувствовала я, а Женькаразозлилась:

— Между прочим, для тебя стараюсь…

— А ты не старайся, говорю, не судьба.

— Чтоб я этих ренегатских разговоров больше не слышала,черт с ним, с Гавриленко, без него мужики с бабками найдутся. Надо толькопроявить настойчивость и найти к людям правильный подход.

— Вот и ищи, — обрадовалась я, — а мне спатьпора.

Неделю Женька у меня почти не появлялась, говорю «почти»,потому что в четверг мы встретились, читали Женькины рассказы, плакали и пиличай, но о детективе даже не заговаривали. Так вот, после недельной спокойной иразмеренной жизни подружка вдруг ворвалась в нашу турфирму, одетая чрезвычайнооживленно: кожаные шорты, кружевной топ и парик ядовито-оранжевого цвета, изаорала с порога:

— Кончай работу!

На счастье, в комнате в тот момент были только я и Верка,обе к Женьке приученные, поэтому отреагировали спокойно: не бросились на улицус воплем «пожар!», а тихо-мирно продолжили трудовой подвиг. Верка, оторвавшисьот бумаг, спросила лениво:

— Чего орешь?

А я поинтересовалась:

— Тебе в парике не жарко?

— Я сегодня голову вымыть не успела, а тут такаявстреча. Собирайся, поехали.

— Куда? — вздохнула я.

— К спонсору. Есть еще на свете добрые люди.

— И кто он, этот добрый? — удивилась Верка.

— Аверин Ярослав Сергеевич, очень серьезный бизнесмен.

— Никогда о таком не слышала, — нахмурилась я.

— Ну и что, он тоже о тебе не слышал, вот ипознакомитесь.

— Аверин — это «Компьютерный рай»? — все-такиоторвалась от бумаг Верка. — Солидная фирма. Большие бабки. Может быть,действительно чего даст? — Верка была в курсе наших дел и, хоть рукописьне читала, считала ее выдающейся и близко к сердцу принимала чужие хлопоты.

— Может быть, — пожала я плечами и задала вопросЖеньке: — Где ты его откопала?

— Что за выражение? Он рекламу в нашей газете размещаетпостоянно, вот я и решила… Короче, Аверин нас ждет в 11.00. В 11.15 у него ужедругая встреча, так что или мы катим к нему, или счастье мимо нас. И я тебяумоляю, будь оживленнее, скажи что-нибудь приятное человеку, закинь ножку наножку… — В этом месте Женька перегнулась через мой стол и удовлетворенно кивнула:— Хорошо, что юбка короткая. Мужик он молодой, заметь, неженатый, ты красавица,а про меня и говорить нечего. Короче, если мы этого парня не обломаем, значит,мы кретинки, сидим дома и умные лица людям больше не кажем. Соберись, Анфиса,настал твой час.

Через минуту мы уже неслись в сторону площади Пушкина, где инаходился тот самый «Компьютерный рай».

Фирма занимала первый этаж особняка девятнадцатого века. Подороге Женька успела меня просветить: Аверин владеет сетью магазинов в городе иобласти, человек он, безусловно, порядочный, в том смысле, что в криминалеуличен не был, и вообще слухов о нем никаких, что само по себе говорит омногом. Политикой не интересуется, никуда не лезет, а доход имеет приличный, вобщем, наш человек, главное — произвести благоприятное впечатление.

Мы поднялись на высокое крыльцо, Женька нажала кнопку, дверьс легким щелчком открылась, подружка мне подмигнула и шагнула вперед.

В офисе царила тишина, пока мы шли длинным коридором, толькотелефонные звонки, доносившиеся из-за дверей, намекали, что работа идет полнымходом. Нас обогнала девушка в малиновом костюме и спросила: