– Мы с тобой подходим друг другу, – Риэдна погладила меня по щеке свободной рукой. – У меня очень сильная энергетика, я могу тебя подкармливать. Если тебе нужна в пару аристократка, то знай, что я урожденная маркиза. Мы дольше остаемся молодыми, чем простые люди. И главное, мы не можем читать мысли друг друга. Видеть, как из-за тебя страдает любимый человек… Это невыносимо больно и тяжело.

– Слышишь, ты сама сказала “любимый”, – никогда не думал, что придется однажды выступать в роли семейного психолога. – Без Кирсильда тебе будет плохо, как мне без Лиры. Да, иногда она ведет себя просто невыносимо. Хочется взять журнал или газету и стукнуть ее по голове в надежде, что мысли там прояснятся и среди них заведется хоть одна здравая. Но в разлуке с ней я не могу быть счастливым. Знаю, что не обрету это прекрасное чувство ни с тобой, ни с любой другой женщиной. Потому мой совет – порадуй купленным нарядом мужа, когда он вернется. Может, это станет той искоркой, которой вам не хватало, чтобы ярче разжечь семейный очаг. Покажи ему, что он тебе дорог и ты не считаешь его неудачником, а любишь как прежде.

– Придется мне так и поступить, – Риэдна опустила руку и накрыла ей мои пальцы. – Давай, питайся и уходи. Не соблазняй меня своей красотой и благородными манерами.

– Считаю, что разрешение получено, – я плотоядно улыбнулся в предвкушении “десерта”. – И надеюсь, у вас в семье все наладится. Приготовься, ощущения могут быть… разными. Но я постараюсь все сделать очень быстро.

Риэдна застонала, когда я буквально вцепился в нее. Вздрогнула, отклонившись назад, и мне пришлось ее придержать под спину. Из-за проклятого врага самоконтроль у меня хромал на все лапы. Забирая у нее энергию, которая на поверку оказалась действительно мощной и очень питательной, я отвлекал магистрессу рассказами о своей семье. Говорил о матери – талантливой художнице, о сестре, племянницах и о деде, погибшем в прошлом веке на войне.

Отпустил, как только почувствовал ее слабость. Посоветовав ей лечь и постараться заснуть для скорейшего восстановления сил, я вышел из спальни под присмотром железного слуги. Я убедился в том, что сильнейшая магичка не может меня обеспечить столь же легким и кажущимся бесконечным потоком энергии, как несносная скрипачка. Риэдной я вряд ли смог бы объесться, не причинив ей вреда. Но пока и такая подпитка для меня много значила. Мне нужны были силы для противостояния опасному врагу.

Глава 41. Приглашение на бал

Лирана

Я привыкла к тому, что в последний день уходящего года по улицам спешат суетливые прохожие, кто-то несет плюшевую игрушку, кто-то большой торт, а кто-то еще не нарядил елку и возвращается с базара домой с пушистой зеленой елочкой на плече… А уж к полуночи, когда часы пробьют двенадцать раз, веселые гуляющие соберутся на городской площади, чтобы посмотреть салют.

Но в этот раз, глядя в окно на пустой заснеженный двор и слушая далекие гулкие отголоски предупреждения из рупора, я чувствовала себя так, будто вновь началась война. В ее первый день тоже включали тревожное публичное оповещение. И сейчас жителям советовали отказаться от ночных прогулок. Готовилась облава на монстра.

Мне было слишком тяжело даже думать обо всем творящемся в Белиствиле кошмаре. Чувство вины давило на мои плечи все сильнее, отзываясь болью в сердце. С огромным трудом давались каждая улыбка или ласковое вдохновляющее слово. Да, я заботилась о том, чтобы дочка не грустила взаперти. Но Мисси скучала по своим новым друзьям-сверстникам, а еще по мастеру Райдену и мадам Клатинде. Мечтала, чтобы все они пришли к нам вечером на праздничный ужин.

Но я понимала, что встречать этот Новый год нам придется так же, как и прошлый, в одиночестве и тоске. Кулинарная книга, которую я одолжила у мадам Клатинды, не пригодилась. Вдвоем мы с дочкой обойдемся самыми простыми праздничными блюдами вроде жареного гуся или заранее испеченных печений. Не нужно накрывать стол для гостей. Честно говоря, и гусь уже был под вопросом. Купленная на рынке тушка ждала своего часа в холодильнике, а я не могла заставить себя взять в руки нож и заняться разделкой.

Казалось, что день за днем проживая в беспросветном отчаянии я увядала, как цветок на морозе. Жизненная сила утекала из меня без постороннего вмешательства, просто сама по себе. Оттого с каждым часом становилось все больнее, тяжелее и тоскливее. Ничто уже не радовало: ни яркое солнышко в окне, ни разноцветные огоньки елочной гирлянды.

Надеялась отвлечься от гложущей тоски за чтением любимой книги, милой романтичной истории, но от безукоризненной любви и верности главных героев стало еще грустнее. Мне хотелось бы представить себя счастливой с Райденом, но даже мечтать об этом теперь стало бессмысленно. Я из-за собственной глупой гордыни убила наш шанс на семейное счастье. И мало того, по моей вине стали погибать ни в чем не повинные девушки. И Райден тоже умрет.

В город приехало столько боевых магов из королевских спецслужб, что чаще можно было встретить на проспекте высокого широкоплечего мужчину в черном плаще и надвинутой на глаза шляпе, несущего в руке тонкий кожаный портфель, чем улыбчивую старушку, закутанную в пуховую шаль и покачивающую на ходу тряпичной сумкой, где лежат овощи или яйца.

Поначалу я не обратила внимание на гудок клаксона во дворе. Не подумала, что кто-то мог приехать за мной. Но водитель сигналил все громче, дольше и настойчивее. Я выглянула в окно и увидела машущего мне рукой мэра. Он стоял возле служебного мобиля и приглашал меня спуститься. Коротко стриженная черная шуба из коричневой норки блестела на солнце, делая его похожим на круглый шоколадный пряник. Полосатый шарф развевался по ветру, а шляпу-котелок мэру и вовсе приходилось придерживать, чтобы ее не унесло в сугроб.

Мне очень не хотелось выходить к нему. Подумать только, в письме Райдену я грозилась выйти замуж за этого человека. Сама же после ссоры с рыжим эрцгерцогом вообще забыла о существовании мэра. Не звонила ему сама и не ответила на его звонок, а тем более даже мысли не допускала о