Осторожно, очень осторожно Акки отодвинул свой стул назад, приготовившись к прыжку. Пристально глядя на старика, опиравшегося обеими руками о стол, Анна молчала. По разорванному рукаву, смешиваясь с вином из опрокинутого стакана, стекала струйка крови. Наконец герцогиня заговорила:

– Но, крестный, как вы можете этому верить! Чтобы я приказала убить отца!..

– Что же тогда означает эта записка?

– О! Она относилась… к старым, не имеющим значения мечтам, – закончила она, повернувшись к Акки. – Я вам об этом рассказывала вчера, на Лооне. Мы собирались начать войну против бриннов, спалив несколько ферм на северо-западной границе. Я должна была убедить отца поддержать наши планы и открыть арсенал. Только это… Вы ведь верите мне, крестный, скажите: вы ведь верите мне?

Она зарыдала, обхватив голову руками. Во дворе поднялась суматоха, послышались крики, мимо окна со свистом пролетела стрела.

– Анна, Анна, поклянись, что ты говоришь правду! – взмолился Роан.

Постепенно часть приглашенных собралась вокруг старика. Другая группа людей, по виду охваченных ужасом, оказалась около двери. Акки незаметно расстегнул застежки своего плаща.

– Клянусь всем самым святым для меня, памятью родителей и моего брата!

– Но кто же тогда? Вы, Неталь?

Великан-барон поднялся на ноги:

– Да, я, Неталь, я, герцог Берандии. Ничего не бойтесь, Анна, вы останетесь герцогиней, если вас не смущает мысль о браке с потомком хлебопека, о чем вы мне недавно напоминали. Порой и пекари творят революции! Теперь я – владыка, один-единственный. Мои люди в данную минуту уже захватили все ключевые пункты. Замок, город, вся Берандия целиком принадлежат мне!

– Бушран и стрелки…

– Бушран подчинится герцогу, Анна, вы прекрасно знаете. Для него важен только герцог, кто бы им ни был.

– Ошибаетесь! Он будет со мной, со мной! – Она хищно улыбнулась. – Вы не знаете главного, Неталь: Бушран любит меня!

– Тем хуже для него: в таком случае он погибнет вместе с другими. Большинство лучников на моей стороне. А теперь, когда я знаю, что он любит вас, я не буду таким идиотом, чтобы оставлять его в живых.

– А эти, Неталь? – она повернулась к остававшемуся неподвижным Акки. – Вы полагаете, что сможете победить и их тоже?

– О! Этим совершенно безразлично, кто правит Берандией! И неужели вы думаете, что я настолько глуп и позволю им уйти? Боюсь, сеньор Акки, вскоре с вами произойдет досадный несчастный случай, раз уж вы так глупы, что пришли сюда безоружным. Ваш зеленый друг не сможет помочь; должно быть, он уже мертв или у нас в плену. Ага! Вот и наше оружие!

Сгибаясь под тяжестью мечей, которые он нес, вошел какой-то мужчина. Неталь направился к нему. И тогда быстрый, как молния, координатор запрыгнул на стол и, пробежав по нему между кубками и бутылками, набросился на первого же из мужчин, который только что получил оружие. Короткая схватка, креннский захват – и тот рухнул со сломанной шеей. Держа меч, Акки прижался спиной к стене. В течение одной или двух минут продолжалась беспорядочная схватка, нападавшие, которых было слишком много, лишь мешали друг другу. Клинок Акки вычерчивал большие сверкающие круги, рассекая головы и пронзая тела. Вскоре он оказался один посреди круга из убитых и раненых.

– Ну что, Неталь? – прокричал он. – Что вы теперь думаете о неспособности людей цивилизованных? Я даже не вижу вас поблизости!

Рядом с ним промелькнула тень. Резко развернувшись, он увидел прямо перед собой Анну с золоченым кинжалом в руке.

– Нет, Анна, вы погибнете! Уходите!

– Уходите, Анна, – крикнул Неталь. – Я не желаю вашей смерти. Вы для меня слишком дороги!

Она ничего не ответила на это.

– Вот уж действительно, – сказала она Акки, – вы слишком плохого мнения обо мне и о моем народе! Чтобы я осталась в стороне, когда мой союзник сражается?.. Не дай бог! Ну что, трусы и предатели, чего же вы ждете? Неужели среди вас нет никого, кто выступит в мою защиту? По правде сказать, я начинаю думать, что его превосходительство Акки прав и вы не лучше зеленых!

– Довольно, Анна! – прокричал Неталь. – Последний раз прошу: уходите отсюда! Мы вот-вот нападем на этого человека, который должен погибнуть!

Акки обвел взглядом зал. Плотная группа, десятка полтора юношей из знатных семейств, продолжала перекрывать дверь, еще около десяти держались рядом с Неталем. Возле столов Клотиль пыталась оказать помощь лежавшему на полу Роану. «Ни малейшего шанса… – подумал Акки. – Если бы только Хассил мог помочь… Но жив ли он?»

Нападавшие осторожно приблизились, и Акки скрестил меч с одним из них. Его физическая сила, искусно развитая его расой за многие поколения, явно превосходила силу любого из берандийцев, взятого в отдельности, в том числе Неталя. Но их было десять!

В коридоре зазвучали шаги, забряцала сталь, и дворяне, преграждавшие дверь, в беспорядке отступили на середину зала. Со щитом в одной руке и саблей в другой, в сопровождении четырех гвардейцев в легких доспехах, появился Бушран.

– Проклятье! – завопил Неталь. – Не дайте им пройти! И убейте этого человека!

Они бросились в атаку. Акки подумал, что настал его последний час. Казалось, он видит кошмарный сон, в котором обречен наносить удар за ударом без передышки. Один из нападавших упал к его ногам, хотя Акки его не коснулся. Из спины поверженного торчала золоченая рукоятка кинжала. Вдруг его меч ударил в пустоту. Ни Неталя, ни его сторонников в зале больше не было. К нему подошел Бушран – весь в крови:

– Прекрасная битва, сеньор Акки! Вы там все такие, на ваших планетах? Идемте же, идемте скорее! Вы тоже, ваша светлость. Нас уже ждут лошади. Возможно, нам удастся добраться до тех мест, где проживают изгнанники. Здесь больше ничего нельзя сделать, вот все, что осталось от моих лучников, то есть почти никого, – добавил он, показывая на трех раненых воинов. – Остальные мертвы или оказались предателями. Я бы предпочел, чтобы они были мертвы! Клотиль, идем же, ты тоже!

– Благодарю вас за вашу верность, капитан, и если я когда-нибудь верну себе трон, то обязательно об этом вспомню. Но мы не можем оставить моего крестного в руках этих собак!

– Конечно же нет, черт возьми! Но это усложняет дело. Как думаете, вы сможете ехать верхом, граф?

– Я попытаюсь, капитан. Если не смогу, оставьте меня.

– Пьер, Жозеф, помогите графу. Пойдемте же, время не ждет.

Проследовав по коридору, они вышли на террасу. Внизу, под ними, двор был пуст, лишь несколько трупов лежало на гранитных плитах. Они торопливо пересекли его, проскользнули под свод и вышли на крепостную стену. Часовой, попытавшийся их задержать, был тут же убит.

– Я больше не могу, оставьте меня здесь, – сказал Роан. – Прощайте, Анна! Берегите ее, капитан, и вы тоже, сеньор Акки. И простите меня, Анна, за то, что подозревал вас – вас, которая была мне как дочь.