Ягун поднял над головой руки, в одной из которых была трубаот пылесоса.

– Сдаюсь! Я наврал! Херц не «мозг», а «сердце»! Какойможет быть мозг у хорошенькой девушки, которая похожа на фарфоровую балерину вантикварном магазине? Балерину, которую всяким Дрейфусам и Блохам так и хочетсязавернуть в вату и спрятать в свой жлобский сейф… Лоткова, не надо большесбрасывать меня с пылесоса! Умоляю: я балеринами не интересант! И вообще ястарый больной человек, который скоро разменяет третий десяток. Какие мнедевушки? Мне бы до кровати доползти, охо-хо-хо-хо…

Ягун некоторое время поохал, затем поправил серебряный рупори бодро продолжал:

– Полетели дальше, комарики мои чокнутые! Номер девять– Клопперд Блох. Чудо на костыле! В своем роде это наша Ритка Шито-Крыто.Появляется всегда там, где его не ждут, там же, где его ждут, не появляетсяникогда. Ситуация для понимающих людей несколько двусмысленная. Я часторазмышляю, что будет, если пригласить его, скажем, на день рождения?.. Бабусядумает, что в костыль Блоха, который по официальной версии на пружинке, встроентелепорт. Колитесь, дядя Блох, как вы его туда засунули?

Клопперд Блох не внял призыву и колоться не стал. Вследующие несколько секунд он четырежды исчез и четырежды проявился в разныхконцах игрового поля, точно поставил четыре точки. Зрители приветствовали этотфокус бурной овацией.

– Спортивная карьера Клопперда Блоха складывалась долгои мучительно, – продолжал Ягун. – В юности его постоянно мурыжили наскамейке запасных, которую Клопперд со злости грыз своими молодыми зубами.Наконец, не выдержав, он набросился с кулаками на тренера, и тот согласилсядать малышу шанс. В первом сезоне Клопперд забил двенадцать мячей, из которыхтри были обездвиживающими. Следующие тридцать сезонов окончательно утвердилиего репутацию. В общем, Клопперд Блох – это вам не Трупперд Плох, господа!Любите его, пока он жив! Учитывая, что сборная вечности мало с кем церемонится,случиться может все, что угодно. Недаром моя бабуся вместо пяти штатных носилоквелела приготовить пятнадцать. Кстати, бабуся, пятнадцать-то зачем, когдаигроков десять? Ну еще одни, допустим, для меня, а еще четыре? Для арбитров,джиннов?..

Комментатор почесал лоб, пригорюнился и впал в глубокую арифметическуюзадумчивость, из которой его вывело только появление на поле десятого игрока.

– Номер десять – Татьяна Гроттер! – завопилЯгун. – Итак, она звалась Татьяна! С героем моего романа без промедленья,в тот же час, хочу я познакомить вас! Надеюсь, призрака Пушкина тут нету?Сегодня, сам не знаю почему, я брею его, как садист котенка! Рассказывать проТаньку, кто она такая и с кем ее едят, я вам не буду. Сами разберетесь! Равнокак не буду объяснять и правила игры в драконбол. Разве что вкратце, для особотупых туристов. Есть пять мячиков, два дракона и двадцать ослов, условноподеленных на две команды. Каждый творит, что хочет, а умный комментаторобъясняет, что игроки сделали и с какой целью. Часто этого не знает сам игрок ибывает ужасно удивлен, узнав, как много в его действиях было глубинного смысла…

Ягун хотел еще что-то добавить, но в этот момент взгляд егоупал на ангар, ворота которого с усилием открывали сразу шесть джиннов. Почемуджинны открывали ворота вшестером, сказать сложно. При необходимости с воротамиможно справиться без особых проблем в одиночку. С другой стороны, ангарныеджинны редкие лоботрясы.

Но, несмотря на лень джиннов и их попытки ничего не сделать,цель все же была достигнута. Ворота открылись. Рада неторопливо вышла на свет.Посмотрела на солнце. Расправила крылья. Чешуя ее пылала, отполированная доблеска. Наросты, кустарник и мох исчезли. Узнать в сияющей красавице скальногодракона, которого Таня не так давно приняла за огромный камень, было нереально.Это была заслуга Тарараха и десятка домовых, которых он привел с собой, хорошопредставляя, из какого кувшина у джиннов растут руки.

– Счастлив представить вам нашего дракона! Точнее,дракониху! Ее величество Рада! Красивая девочка, не правда ли? Если б я былдракон, то влюбился бы в нее сразу, не отходя от кормушки, – затарахтелЯгун. – Как говорил любитель драконов Иван Андреич Крылов: «Какие перышки,какой носок и, верно, ангельский быть должен голосок!»

Взлетая, Рада издала звук, похожий на скрип дверных петель.Из запертых ангаров ей откликнулись Гоярын и его сыновья.

– Вообще, голосок, конечно, не очень. Но так и в жизнивечно бывает. Или ноги прямые, или характер хороший. Третьего не дано, –удрученно признал Ягун.

Лоткова поперхнулась. Она почему-то до сих пор пребывала взаблуждении, что ноги у нее ничуть не хуже характера.

В этот момент Рада, наконец набравшая высоту, выдохнуластрую огня. Да еще какую! Разбившись о защитный купол, струя брызнуларасплавленным огнем. На защите осталось темное копотное пятно.

Стадион восторженно охнул.

– А вы как хотели! Уровень! – небрежно уронилЯгун. – Обычный средний дракон палит как революционный матрос из маузера:много, яростно и мимо. Выглядит это, конечно, круто. Бесплатный фейерверк! Наделе же от такой пальбы дракон быстро выдыхается, погасает, и через двадцатьминут можно брать его за хвост и уволакивать с поля. Однако наша Рада –истинный художник. Струя ее пламени может быть разной – тонкой, широкой,холодной, горячей, – короче, той, которая нужна в данный момент матча. Огненнаяструя простреливает все поле. Более того, Рада способна даже расписатьсяпламенем по воздуху. Вот только не думаю, что она уже продумала себе роспись…

Ягун долго бы еще расхваливал дракона, если бы двойная,очень яркая, молочно-белая вспышка не ослепила его, равно как и большую частьзрителей.

– Вы видите эти вспышки? Я тоже уже нет!.. Помогите мнекто-нибудь проморгаться!.. Ага, ну вот! Игроки сборной мира поспешно драпают…ну хорошо, не драпают, а в свободно-паникующем режиме освобождают центр поля,позволяя материализоваться сборной вечности! Раз, два, три… Дальше можно непродолжать. Бесплатное обучение счету до десяти не входит в программу нашегообразовательного центра. Сегодня считать дураков научишь, завтра писать, а тами сам без работы останешься! Сиди на крыше и кури бамбук!.. В общем, перед вамидесять игроков сборной вечности. Дракон пока не материализовался. Видимо, онпоявится позже.

– Ягун! Их девять! – подлетев к комментатору,крикнула Таня.

– Кого девять?

– Игроков сборной вечности девять, а не десять!

– Чушь! Их должно быть десять. Считай лучше, –возмутился Ягун.

Все же он пересчитал игроков, и лицо у него вытянулось.