Он чувствовал, что слишком прост и не способен духовно развиваться. Поэтому он много раз обращался к Бхагавану: "Вы должны спасти меня, я не могу сам спасти себя." Однажды Мудальяру попалась одна тамильская песня, где поэт горестно жалуется, что он не цепкая маленькая обезьянка, которая может крепко держаться за свою мать, но скорее как мурлыкающий котёнок, которого мать должна носить в зубах за шкирку. Поэтому поэт молит Бога позаботиться о нём. Мудальяр показал песню Бхагавану и сказал: "Это в точности мой случай. Вы должны сжалиться надо мной, Бхагаван, держать меня за шкирку и смотреть, чтобы я не упал и не поранился." Ответ Бхагавана был типичен: "Это невозможно. Необходимы как ваше стремление, так и помощь гуру." Тогда Мудальяр привёл в оправдание, что даже писания признают эти два метода — малыша обезьяны и котёнка — Марката Ньяям и Маарьяра Ньяям — подходящие ищущим с разными способностями. Но, несмотря на все мольбы, это был единственный ответ, который он получил от Бхагавана. (Стремление ученика есть милость гуру. Нет запаздывания, нет разницы. Усилия преданного и милость гуру — синонимы. Мы должны крепко держаться за гуру, как малыш обезьяны, а гуру позаботится о нас, как кошка-мать!)

Самый большой вклад Мудальяр внёс в период с 1945 по 47 год, когда он записывал в дневник всё, что происходило в присутствии Бхагавана. Это было опубликовано ашрамом как День за Днём с Бхагаваном. Я видел этот дневник, занимающий несколько тетрадей. Все они в нескольких местах отмечены рукой Бхагавана. Лишь на некоторых страницах есть исправления, и они, по сути, минимальны. Если в Беседах с Раманой Махарши мы находим, что Бхагаван ссылается на традиционные санскритские трактаты, то в День за Днём с Бхагаваном' мы видим, как Бхагаван обильно цитирует древние тамильские религиозные тексты.

В конце пятидесятых начале шестидесятых я имел удовольствие подать идею Мудальяру записать все истории и случаи, которые он мне рассказывал, в форме книги. Он любезно и без колебаний согласился, и в результате появилась книга его мемуаров, под названием Мои Воспоминания о Бхагаване Шри Рамане. После окончания колледжа я два года жил в ашраме, пытаясь найти работу, так как моя семья не была хорошо обеспечена финансово. Я был первым в своей семье, кто окончил учебное заведение. Такие люди, как Майор Чедвик и Миссис Талеяркхан помогали мне в поисках работы. Когда я жил в ашраме и работал в офисе, милость Бхагавана заставила меня убедить старых преданных поведать мне о случаях, происходивших в присутствии Шри Бхагавана. Майор Чедвик и Мудальяр всегда делали мне одолжение. Я просил их записывать истории, которые они мне рассказывали. Это были первые две книги воспоминаний о Бхагаване. Когда в 1960 году я навсегда пришёл жить в Раманашрам, лишь немногие старые преданные ещё жили там, не считая Майора Чедвика, Дэвараджа Мудальяра, Рамасвами Пиллая и Кунжу Свами. Миссис Талеяркхан и С.С.Коэн жили вне ашрама. Я проводил много времени с Чедвиком, Кунжу Свами и Мудальяром, наслаждаясь их историями о Бхагаване, и жаждал услышать больше.

Социальный статус Мудальяра не был статусом обычного человека — он принадлежал к элитному классу. Британское правительство даже удостоило его титула Рао Бахадур, чем признало в нём важного человека в обществе. Он был известным адвокатом с превосходным интеллектом. Тем не менее, он отдал всё Бхагавану. Он говорил: "Духовная сдача означает, что мы сдаёмся не только на словах. 'Я' должно сдаться молчаливому состоянию 'Я ЕСТЬ'." Он вспоминал, как Бхагаван принял 'меня', 'ни на что не годного меня' и раскрыл бесценное сокровище 'Я ЕСТЬ'.

Должно быть, это было где-то между 1961 и 63 годами. Средства ашрама были весьма ограничены. В штате состоял только один повар мужчина. Еда готовилась менее, чем для пятнадцати человек, и рацион был строгим: миска риса, куламбу[19] без дала, жидкая пахта и рассол — никаких изощрённых бхикш! Я был занят во всех работах по ашраму, включая нужды обеденного зала. Мудальяр был возбуждён: его внучка должна была приехать сразу после свадьбы вместе со своим мужем. Я организовал им жильё в Морви Гест Хауз, обратный билет на автобус и гужевую повозку, чтобы привезти их от автобусной станции. Так как я должен был уйти в город утром, чтобы встретиться с адвокатом ашрама, я заверил Мудальяра, что вернусь вовремя, чтобы уделить внимание новобрачным.

Я немного задержался, и поэтому по возвращении из города тут же направился в комнату Мудальяра, чтобы принести свои извинения. Молодая пара была в Старом Холле. Когда я вёл Мудальяра и супругов в обеденный зал, он крепко сжал мою руку и очень эмоционально произнёс: "Я невероятно скучаю по присутствию Шри Бхагавана! Он был бы очень рад видеть, говорить с моими внуками, кормить их, как будто они его собственные, и уделил бы им особое персональное внимание." Эмоции настолько переполнили его, что не смог продолжить разговор. Было 10.30 — раньше обычного времени обеда — когда я завёл пару, сопровождаемую Мудальяром, внутрь обеденного зала. И был несказанно удивлён, увидев расстеленные банановые листья. (Мудальяр всегда ел только в обычное обеденное время.) Для них был сервирован настоящий пир с вада, паясам[20] и аппалам! Тут вбежал кассир ашрама и шёпотом сообщил мне: "Вы были с раннего утра в городе. По телеграфу пришёл денежный перевод с инструкциями, чтобы была организована изысканная бхикша для внучки заказчика и её мужа. И я устроил всё это без вашего разрешения… пожалуйста, простите меня!" Пара была так счастлива! После того, как мы их проводили, Мудальяр крепко меня обнял со слезами радости на глазах и воскликнул: "Ганешу! Какой же я большой глупец! Хоть я и не выражал этого открыто, я чувствовал себя несчастным, что нам придётся кормить их нашей повседневной сухой едой, и что если бы Шри Бхагаван был здесь, он бы обеспечил им хороший пир. Видишь, Ганешу! Чтобы устранить мою печаль, Бхагаван побудил кого-то послать денежный перевод! Какой же прекрасный пир на банановых листьях с вада, паясам и аппалам устроил наш сострадательный Бхагаван!" Говоря это, он рыдал и ронял радостные слёзы в бурном восторге и экстазе!

Мудальяр всегда был опрятно одет, мил и вежлив, никогда не злился. Однажды я спросил его: "Как так, вы всегда счастливы и приятны?" В ответ он поделился со мной тремя учениями: "Будь лёгким. Никогда не чувствуй уныние, что бы то ни было. Иисус Христос говорил: 'Будьте светом самим себе'. Именно