— Почему матриархат? — Удивился несправедливости мира Скворчащий животик.

— Потому, любопытный ты наш, что вы всей толпой бодро топаете спасать принцессу, а ведут вас две женщины. Именно поэтому у нас матриархат. А теперь просто очистите помещение. Нам спать пора. — Любезно пояснила я.

Никто не стал спорить. Наверное, тоже выдохлись. Просто развернулись и вышли. Правда упиравшегося все еще пытающегося что-то доказать Скворчащего животика Арагорну пришлось утаскивать буквально за шкирку. Ну это уже детали. Еринэль тоже задержался немного, но лишь для того, чтобы настоятельно попросить хотя бы обдумать возможность продолжать дальнейший путь без пищащего свертка в нагрузку. Я обещала. Но чисто чтобы отвязался. Спать. Ура! Наконец то. Но лечь мы так и не успели. Хотя и пытались.

Он словно соткался из темноты. Возможно, он и раньше там был. Просто тихо стоял в холодной тьме дальнего угла, куда не проникал слабый свет маленького магического светляка, слышал и видел практически все происходящее в комнате, просто предпочитал не выдавать свое присутствие. Наверное, я бы и сейчас не заметила его присутствия, если бы не Тиграш. Чуткий боевой кот вдруг напрягся, оскалил зубы, вздыбил белую шерсть на холке и предупреждающе зарычал. Я как раз собиралась положить малыша на наше ложе, устланное мехами, когда где-то в области периферийного зрения из чернильного мрака выступил он. Затянутый в черную кожу, стройный, высокий, его янтарного цвета миндалевидные глаза выражали высокомерную надменность, словно мы с Лиссой не стоили пыли не его высоких черных ботфортах, а красиво очерченные плотно сжатые губы только подчеркивали этот эффект. Добавим кожистые крылья за спиной и, если бы не острые уши явно эльфийского происхождения, точно приняла бы его за одного из демонов. А что? Аполлион вполне мог прислать кого-то из своих слуг чтобы напомнить о моих обязательствах перед ним, либо чтобы забрать родовое кольцо, до сих пор стискивающее мой палец мертвой хваткой.

Я инстинктивно прижала ребенка к груди. Тиграш издал грозный рык и вздыбил шерсть еще больше. Лисса сформировала магический файербол в ладони. Наши манипуляции не произвели на незнакомца никакого эффекта. Он даже породистой бровью не повел. Просто окинул нас тяжелым взглядом военачальника, узревшего группу подростков с их первыми деревянными мечами, и настоятельно посоветовал не дурить, убрать магию, если мы, конечно, не намереваемся проделать в стене окно. Ему лично все равно, но хозяева жилища могут огорчиться.

— К тому же вы сильно рискуете замерзнуть насмерть. — Снисходительно добавил нежданный визитер. — И, леди, будьте любезны придержите вашего тигра. Если он нападет, я буду вынужден его убить. Если я не ошибаюсь, тигриные всадники тяжело переживают потерю своих любимцев и вам точно будет его не хватать.

Я в очередной раз пожалела, что не могу дотянуться до мечей. Этот наглец запел бы по-другому, увидев остро отточенную сталь эльфийских клинков. Но руки заняты. Не бросать же ребенка на пол. Да и в мягкости постели сильно сомневалась. Оглядела невозмутимого эльфа с головы до ног и шестым чувством поняла: этот убьет — не поморщиться. Тиграш серьезный противник и в большинстве схваток я поставлю на него последние деньги, не моргнув глазом, но рисковать его жизнью непонятно зачем не хотелось. Лисса, видимо, тоже пришла к похожему выводу, так как файербол в ход не пустила, но и убирать магический снаряд тоже не спешила.

— А вы, собственно, кто? — Запоздало поинтересовалась я.

— Очень рад, что вы спросили. — То ли улыбнулся, то ли оскалился незнакомец. — Я имею честь быть отцом этого очаровательного младенца. Спасибо, что приютили моего сына, но думаю, дома ему будет гораздо лучше.

А вот в этом я как раз сомневалась, о чем тут же без обиняков и сообщила:

— Мать подбросила собственного сына совершенно посторонним людям. Малыша едва не заморозили насмерть, а теперь является типа его папаша, который шлялся все это время не пойми где, и требует малыша назад? Своевременное появление заботливого родителя. Нечего сказать.

— Что значит «типа папаша»? — Удивленно изогнул темную бровь эльф. — Я физиологический отец этого ребенка. А поскольку мы с матерью ребенка официально женаты, он еще и законнорожденный, если вас волнует именно это.

Нас это не волновало. Какая к лешему разница, состоят ли в браке родители маленького фурии или нет. Мы же не из полиции нравов. Гораздо интереснее почему ребенка подкинули. И можно ли вообще доверять воспитание подрастающего поколения таким безответственным эльфам.

— А чем докажете, что вы ему действительно папашей приходитесь, а не просто сомнительная личность, шатающаяся ночью по чужим спальням? — Проявила бдительность Лисса.

— Да. — Поддержала колдунью я, мысленно прикидывая как бы так ненавязчиво пристроить мелкого на шкуры и дотянуться до оружия. По всему выходило тихой сапой этого не провернуть, что сильно печалило. — Предъявите нам свидетельство о рождении, справку из больницы или еще какой-нибудь официальный документ.

— Документ? — Несколько опешил тот, будто любое его слово принималось окружающими как истина в последней инстанции. — Но я действительно его отец! У меня есть крылья.

Он демонстративно распахнул кожистые крылья и помахал ими прямо перед нашими носами для пущей убедительности. Я почувствовала легкое дуновение ветра на коже лица. «Усы, лапы и хвост — вот мои документы!» невольно припомнилась фраза кота Матроскина из мультфильма «Каникулы в Простоквашино».

— Так себе доказательство. — Подала голос Лисса. — У меня, например, руки и ноги имеются. В этом мы с малышом тоже похожи. Значит, я его мать?

— Согласна. И документы обычно печатью заверяют. Так что нужны доказательства повесомее. — Поддержала я колдунью.

Эльф глубоко вздохнул и как-то нехорошо прищурил янтарные глаза. Целых несколько мучительных секунд я думала, что мужик дошел до точки и порешит нас с Лиссой прямо здесь и сейчас, затем просто заберет малыша из моих ослабевших рук, счастливо прижмет к груди и отчалит в неизвестном направлении. А наши два хладных трупа обнаружат только утром. М-да. Незавидная перспектива как ни крути.

Но новоявленный папаша решил нас удивить своим оригинальным поведением. Он начал раздеваться. Первым, что он снял — был его меч, витая рукоять которого скрывалась в густых полосах цвета воронова крыла. Затем, на пол легли заплечные ножны, чьи наконечник и устье были затейливо отделаны узорчатым серебром. В полумраке комнаты таинственно сверкнул янтарного цвета камень навершия рукояти. Возможно, это был топаз или что-то в этом роде. Никогда не понимала зачем вообще вставлять камни в рукоять меча? Пораниться же можно. Следом эльф стянул с себя черную кожаную куртку. Сделал это медленно, томно, со вкусом, будто находился не черте где в горах, а начинал представление для взыскательной публики дорогого клуба.

— Стоп, мужик. — Попыталась остановить я грядущий стриптиз, как только ночной визитер решительно потянул вверх черную тунику. Он замер, держа ткань зажатой в кулаке. Вверх не тянул и ладно. — То, что ты делаешь — это неправильно.