Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы с Питером для миссис Анны — живая мишень.
Милана проводит пальцем по золотому ободку чашки, погруженная в задумчивость.
До отца Миланы я так и не смог дозвониться, правда, быть может, он занят и перезвонит мне позже?! Он нужен Милане. Я чувствую, она одинока. Как бы я ни старался, я не в силах заменить ей её родителей.
— А что, если мы пойдём всеми к маме и поговорим с ней с глазу на глаз?! Без криков, ругательств… — предлагает, оживившись, Милана. — Я видела на маскараде её с Марком — значит, им удалось помириться.
— Ох, сестричка, — вздыхает Питер, — получится ли? И помимо Марка, Анны есть еще… — Я пинаю его ногой, чтобы он замолк. Завести разговор о Нике, Марии, Джейсоне — означает еще больше усугубить положение и испортить летний безмятежный вечер, которых, как бы драматично не звучало, в моем запасе осталось не так много. «Никогда не надышишься вволю», — подает разум.
— Мы все оказались в одинаковых условиях, — с намерением утверждаю я, чтобы развернуть слова брата в другую колею. Но, видя по лицам, что Милана и Ритчелл утопают в мыслях, я предполагаю, что они и не заметили его резкую, подозрительную словесную остановку. — Нужно навсегда покончить с тем масштабным событием и разорвать его на мелкие кусочки, расставив все по своим местам! — непоколебимо уверяю я. Для этого Ник должен быть здесь и обговорить об этом со своей супругой, дочерью и сыном.
— И как нам это сделать?! — озадаченно спрашивает Ритчелл, приподняв опущенные глаза. — Времени до свадьбы не так много.
— У меня есть вариант «А», который должен сработать. — Я глотаю чай.
— Какой?
— Не имеет смысла говорить о нём. Как только все получится, так и увидите.
— Джексон, на тебя вся надежда, — умоляет Ритчелл, — у нас с Питером столько хлопот впереди. Мы не можем разбираться еще и с семейными заботами, примирять всех…
Истекает несколько минут.
— И сегодня, — ободряется Питер с задорностью, развевая появившееся юморное настроение, — появилась ещё одна: покупка белого малыша с крыльями.
Я коротко смеюсь.
— Ангела, что ли? — со смешком отзывается Милана.
— Если бы, ангела.
Подключается уже улыбающаяся Ритчелл:
— Джексон, я спасала твой подарок, как могла!..
— Благодарю! — Я смешливо кланяюсь ей. — Одна ты понимаешь меня, что такие подарки нельзя никому отдавать!
Питер с Миланой, посмотрев друг на друга, закатывают оба глаза.
— Дарить такие подарки — транжирство и безрассудство!
Милана кивает несколько раз, укусив баранку.
Я недовольно поджимаю губы.
— И, милая, ты пока думай, как мы скажем родителям об этой покупке, — излетает фраза для Ритчелл.
— А представьте, если бы мы всеми вместе куда-нибудь полетели… — Я делаю мечтательное лицо.
Питер насмехается:
— А пилотировать ты, что ли, будешь?
Цокнув, сделав недовольную гримасу, меня так и подмывает сказать: «Ты достал уже со своими никчемными усмешками!»
— Я промолчу, — сдерживаюсь я.
— Хорошее решение, лучше молчи, — с уверенностью говорит он. — Слишком много проблем от тебя в последнее время.
Милана, приняв думающее лицо, тут же бросает, пока я с силой второй раз ударяю его большую лапу в лакированных туфлях:
— А вообще не стоило мне так спешить с его продажей и раз уж так получилось, неплохая идея использовать его, а пилотировать будет Тайлер.
— Тайлеру только этого не хватало! — брякает Питер.
Питер разошёлся. Он так и до правды дойдет. Черт возьми. Видимо, держать то, что я просил его в строжайшей тайне так, чтобы ни одна душа не узнала, не входит в круг его способностей, и я снова ошибся, доверившись ему.
— Кто-то говорил, что расскажет в подробностях о свадьбе! — вставляю я, пока мы все вчетвером не поперессорились из-за моего, не совсем удачного, как оказалось, подарка.
— Согласна с Джексоном! — подхватывает радостно Милана. — Ритчелл, не ты ли обещала? Шопинг не дал нам с тобой поболтать о свадьбе.
Я тянусь за добавкой чая, выдохнув, что предыдущая тема закрыта. В нашей компании есть двое весьма любопытных и донельзя стремящихся к справедливости — Питер и Милана, поэтому с каждым словом, лезущим в свет, нужно быть внимательным.
— Да! Начну вот с чего, — счастливо говорит Ритчелл, влюбленным взглядом косясь на Питера. — Дорогие наши Джексон и Милана…
— Как официально, — смеётся Милана, не давая договорить подруге. Её милая привычка, обостряющая иногда во мне раздражительность.
— Милана! — восклицает Ритчелл. — Ты опять за своё?!
— Любимая, пора уже свыкнуться с её особенностями, — защитник вступает в бой. — Никто же не говорит тебе каждый раз, когда мы обедаем или ужинаем всеми, что ты чавкаешь!..
Я издаю звук: «О…оо…ооо».
Разразившись смехом, держа трясущимися пальцами от смеха чашку, я озираюсь на нахмуренное лицо Ритчелл. У Питера, что ни слово, то шутка. Как он это делает?!
— Ах ты… — Она надувает капризно маленькие губки, хитро обдумывая, как задеть его. — Никто же не говорит, а я скажу, что Питер до сих пор храпит по ночам, как свинья!
Смех Питера длится ровно до тех пор, пока в его сознание не закрапывается мысль Ритчелл. Округлив глаза до потолка, с притворной серьезностью выдает:
— Свинья значит? Я же говорил, дело в искривлении носовой перегородки…
— Не хочу это слышать! — И хмурит бровки.
Чувствуя, что накаляется обстановка, Милана со всего проста слагает:
— Джексон и вовсе поет в ванной, используя душ в качестве микрофона!
Как? Как она узнала? Делаю потрясенное лицо.
— Свинья, певец, болтушка и чавкающая женщина, — прыскает Питер. — Вот так компания!
Смех застилает всю беседку.
— Одним словом банда, — молвит голосисто Ритчелл. — Вы меня перебили! Вернемся! Я хотела сказать, мы с Питером….
— Вы с Питером… — и снова невольно вставляет Милана, мой любимый комментатор (а смотреть с ней фильмы — это что-то с чем-то, не соскучишься). — А-а-а-а! — взвизгивает она. — Я не знаю, я не знаю, как это получается, — живо голосит она. — Оно само.
— МИЛАНА! — хором подхватываем мы втроем, помирая со смеху.
— Детка, — сквозь смех пытается сказать Питер, — мы почти привыкли к твоим странностям.
«Наказывал же ему удалить «детку» со своего лексикона».
— К твоим, Питер, мы будем привыкать ночью, — оскаливаю зубы я.
— Вы дадите мне сказать или нет?.. — качает недовольно головой Ритчелл и поджимает губы.
— Слово даме-с, — официально объявляю я.
— Спасибо, Джексон. И… — Мы втроем беспричинно смеемся. Милана закрывает рот, дабы не произнести и звука. — Вы сумасшедшие!
— Все в тебя, — покатывается со смеху Питер, что, кажется, его белая рубашка, слишком натянутая на его жировой слой кожи, разорвется.
— Может подгузники