Словно повинуясь внутреннему приказу, оба одновременно вступили в зал. Ричард сначала двинулся навстречу сэру Эдварду, поэтому я поспешила к более пожилому сэру Джеймсу, как и приличествовало встречать гостей равного положения.

– Милорд, мы так рады, что вы удостоили Готорп визитом, – сказала я. – Надеюсь, дорога не утомила вас?

– Благодарю вас за приглашение, госпожа Шаттлворт. Необычайно великодушно с вашей стороны устроить такой прием во время наших долгих северных ассиз.

Целуя мне руку, он не сводил с меня своих темных глаз. Наше общение прервало удивившее меня сообщение управляющего.

– Господин Томас Поттс, – в очередной раз провозгласил он.

Сэр Джеймс еще не отпустил мою руку, но я, взглянув в сторону двери, увидела у входа высокого и стройного молодого мужчину.

– Надеюсь, госпожа Шаттлворт, вы простите меня за то, что я взял на себя смелость пригласить к вам также нашего постоянного спутника в поездках по северным краям? Позвольте представить вам, господина Поттса, секретаря ассиз.

Молодой человек изящно поклонился мне.

– Разумеется, добро пожаловать, господин Поттс, – приветливо произнесла я.

Секретарь прошел по залу и, окидывая его взглядом, уделил должное внимание дворянским гербам на стенах и верхней галерее менестрелей. Он выглядел немного моложе Ричарда, вероятно, лет на двадцать с небольшим.

– Господа, – Роджер, видимо, счел, что настал его черед приветствовать наших гостей и, спокойно подойдя к каждому из них, обменялся рукопожатиями, – давненько мы с вами не виделись. Когда же это случилось в последний раз… уж не во вторник ли?

Все гости искренне посмеялись, и им незамедлительно предложили бокалы с вином.

– Так вы, господин Поттс, сопровождаете эти ассизы? – поинтересовалась я у молодого человека.

– Да, – тихо ответил он, и я уловила легкий шотландский акцент, – недавно мы покинули Йорк, а послезавтра ассизы начнутся в Уэстморленде.

– Надо же, моя мать как раз живет в Уэстморленде, в окрестностях Киркби-Лонсдейла, – заметила я.

Он вежливо кивнул.

– А скажите мне, – я понизила голос, хотя остальные мужчины, громко переговариваясь, удалились к столу, – раз вы уже побывали в Йорке, то, должно быть, присутствовали на судебном разбирательстве по делу Дженнет Престон?

– Вы правы, – ответил он так любезно, словно мы говорили о прибыльном для нас торговом судоходстве. – Вы знакомы с Томасом Листером из Уэстби?

– Да.

Я умолкла, ожидая, что он продолжит эту тему, но не дождалась.

Его темные глаза метались по залу.

– У вас на редкость современная обстановка.

– Спасибо, – ответила я, осознавая, что это весьма сомнительный комплимент.

– Вам нравится жить на севере?

– Честно говоря, север мне привычен, мы редко выезжаем в южные графства. – Мы направились к столу, где уже предусмотрительно добавили шестой куверт. – А вы впервые приехали сюда с ассизами?

– Да, это мой первый и необычайно интересный выезд. Должен сказать, северяне показались мне весьма… странными. Здесь у вас все другое: блюда, юмор, города. Я уже начал скучать по Лондону.

Он улыбнулся, показав острые, точно булавочки, зубы. Улыбнувшись в ответ, я заняла свое место, из-за размера живота оказавшись дальше всех от стола. Роджера также представили молодому секретарю.

– Рад познакомиться с вами, – сказал мистер Поттс, и, перехватывая другой рукой бокал вина, несколько запоздал с рукопожатием.

Роджер мельком взглянул на меня и отвернулся.

Подали первую перемену блюд: сваренную в пиве лососину и соленую сельдь. Бокал вина помог мне справиться с потрясением, вызванным приездом Роджера, и я переключила внимание на королевских судей.

– Как проходят ваши ассизы?

– Отлично, госпожа, – добродушно ответил сэр Эдвард, слегка пригладив усы, обрамлявшие округлые и розовые, как яблочки, щеки, – пока мы проехали только полпути, нам еще предстоит поработать в Кендале и, как вы знаете, в Ланкастере. – Я слегка покраснела, отчаянно надеясь, что он упомянет перед Роджером о просьбе, высказанной мной в письме, но он сменил тему. – Мы уже завершили дела в Дареме, Ньюкасле и Йорке, а Карлайл ждет нас после Ланкастера. И тогда нам предстоит долгий путь домой, на юг.

– Должно быть, – продолжила я, – в вашей работе вам приходилось сталкиваться с самыми разными необычными обвинениями. Давно ли вы уже выезжаете в наши северные графства?

– Два года, – ответил сэр Эдвард.

– Я принимаю участие в ассизах немногим меньше десяти лет, – подхватил сэр Джеймс.

– А я впервые отправился в такую поездку, – с важным видом заявил их секретарь.

Взгляды мужчин опустились к тарелкам, и все мы приступили к обеду.

– Недавно я слышала одну новость… – Я постаралась придать своем голосу степенную уверенность. – Говорят, в Йорке вы признали виновной в колдовстве какую-то женщину?

– Действительно, – ответил пожилой судья, – интересное получилось положение, поскольку не прошло еще и четырех месяцев с тех пор, как мы рассматривали то же обвинение в отношении этой женщины на Великопостных ассизах.

– И вновь, насколько я понимаю, обвинение выдвинул Томас Листер, – заметила я.

Гости за столом умолкли. Кусок селедки завис возле рта сэра Джеймса, не успев попасть по месту назначения.

– Совершенно верно, – признал он, – а вы, должно быть, интересуетесь законами королевства.

– Но на сей раз ее признали виновной.

– Да, эту женщину признали виновной в тяжком уголовном преступлении, убийстве посредством колдовства Томаса Листера-старшего, – тихо, почти задушевно, произнес Джеймс Элтэм.

Наверняка он приберегал влиятельную мощь своего голоса для судебных заседаний.

Я кивнула, выталкивая языком из глубины рта рыбную косточку, чтобы не подавиться ею.

– Сэр Эдвард, однако, очевидно, помиловал ее на Великопостных ассизах, поэтому ее жизнь милосердно продлилась на несколько месяцев, – добавил он, взглянув на своего коллегу. – Хотел бы я знать, имели ли вы тогда представление о том, насколько сомнительна репутация ее сторонников, и не потому ли вынесли такой вердикт.

– Я ничего не знал, – блеснув глазами, откликнулся сэр Эдвард. – Все эти Престоны так голосили, – пояснил он остальным гостям. – Беднягу Элтэма, фигурально выражаясь, обливали грязью в каждом городке от Йорка до Джисберна. А между ними, как вы знаете, больше шестидесяти миль.

Я попыталась представить толпы поселян на улицах Падихама и Колна, протестующих против ареста пендлских ведьм, и не смогла вообразить себе ни единого поднятого кулака.

– А до нынешнего года вам приходилось судить людей за колдовство? – спросила я.