красавицу было, а что делать, надо овец на той горе пасти, вот и уговорили отца девушки, что бы отдал свою дочку за охотника. Тот и согласился. Охотник сшил себе из овечьих шкур маскировочный халат, когда он надевал его на себя и входил в стадо овец, ни кто не мог его там увидеть из людей, даже самые зоркие и опытные пастухи могли пройти мимо него и ни чего не заметить. Погнали одно стадо в горы, охотник зарядил свое ружье и пошел не со стадом рядом, а прямо в стаде. День там находится, два, три, а волки не идут и все тут. Он и нужду не мог справить и не ел совсем, иначе бы волки его сразу бы нашли. Все думает, последнюю ночь просижу в стаде, на утро выйду, сил больше терпеть нет. А волки, оказывается, совсем рядом были. Голодные зверюги, а на отару не нападают. Чуют человечий дух, а где, понять не могут. Вот один совсем молодой и не опытный волк не выдержал голода и кинулся на стадо. Охотник тут же его и уложил метким выстрелом. Расцвело. Смотрит охотник на волка и ни как в толк взять не может. Обыкновенный волк, таких в долине полно и все их прекрасно стреляют и собаки отлично их ловят. Нет в этом волке, ни какой диковины. Решил его в селение отнести и показать людям, что это самый обыкновенный волк. Волк не маленький был. Как я уже вам рассказывал, все кто жил на той горе, очень большими были. Взял он его за передние лапы и взвалил себе на спину. Он уже почти спустился в долину и тут вдруг понял, что у волка левая лапа длиннее, чем правая. Он положил волка на землю. Оказалась, что и задняя левая лапа длиннее правой. Получилось, что левые лапы длиннее правых. Ни когда он такого не видел в своей жизни. Сел на камень и стал думать. Ничего умного в голову не шло, а вот как подумал о своей любимой, так сразу все и понял.

Все кто слушал Акима сидели внимательно, они ловили каждое его слово. Один Семен слегка улыбался, видать, он понял, куда Аким клонит. А Аким продолжал.

— Полное прозрение к охотнику пришло. Все и деньги у него будут, и любимую девушку с собой увезет на родину. Спустился с горы, пришел в селение и стал на площади. Собрался народ. Он об особенностях волка ни чего, ни кому не сказал. А вот какую речь произнес. Всем пастухам и охотникам надо идти со мной. Поднимемся в горы до самых снегов, нас много. Начнем бить в колотушки и волков погоним вниз. Обязательно всех надо гнать, только против часовой стрелки, кто не знает, что это такое, я объясню. Ни одному волку не давайте вырваться назад. Тут и стрелять их не надо будет. Как побегут против часовой стрелки, так и будут падать на спину. Ни один не убежит. Их и собаки легко ловить будут, и вы их вязать сможете. Все разом и переловим. Тут ропот людской начался. Что ты нам голову морочишь, мы много раз пытались так делать, но волки все равно убегали. Ни денег не получишь, ни нашу красавицу. Чуть не прогнали его, могли еще и побить сильно. Но охотник не испугался. Делайте что говорю. Не переловим всех волков, я готов тут же свою голову сложить. Эти слова подействовали на жителей селения. Раз человек готов умереть за свою правду, значит, нужно слушаться его. Он им еще раз сказал. Гоним волков против часовой стрелки. Всем понятно? Все хором и ответили, да. Утром и пошли. Поднялись наверх и давай стучать в колотушки и барабаны, такой грохот подняли, что волки и не выдержали, повыскакивали из своих нор и скрадов. Вот тут их и погнали вниз именно против часовой стрелки по серпантину дороги. А они бежать не могут, всё на спину валятся, разворачиваются и пытаются прорваться, но люди стеной стоя и не пускают их. Так они и падали все на спину. Тут их и собаки грызли и люди вязали. Вот так всех и переловили.

Аким умолк. Слушатели, так и не могли понять, в чем весе дело. Потому князь Гагарин и спросил у Акима.

Аким, так в чем смысл-то? Почему волки на спину падать стали?

Поняли все, когда князь Болховской на четвереньки встал, примеряясь, как с укороченными правыми конечностями по серпантину скакать.

— Во, заметил Аким, его сиятельство все поняли-с. Почасовой стрелке-то на горе с короткими правыми лапами легче скакать, корпус наклонять не надо, вот волки шибче собак и бежать могли. А как их против часовой стрелки бежать заставили, так они и стали падать на спину.

Раздался такой хохот всех слушателей Акима, что в лесу гул начался, все птицы из леса по улетали. Смеялись все. Князь Болховской как стоял на четвереньках, так и пополз, умирая от смеха. Он не плакал, он рыдал.

— Аким, Аким, если и сын твой такой рассказчик, я ему жалованье втрое повышу.

— Знамо дело, сын мой и все эти рассказы он с малолетства слыхивал. Так, что ваше сиятельство, не забудьте, о чем сами сказали.

Крестьянская жилка в Акиме тут же проявилась. Смеяться уже стал и Семен.

А тут и стол был уже накрыт, и в рюмки, как положено, было налито. Аким поднял чарку.

— С полем вас! Господа. Славная охота сегодня была.

Потом выпили, как обычно и по крови. Вспомнили и Поляка. Много было тостов. Хорошо поели и отправились в путь, в усадьбу. На завтра была назначена охота на зайца.

— Только бы ветра сильного не было, поговаривал Аким. Видели, какая заря багряная была, тут может к вечеру, и задуть сильно.

VI

Пока одни травили волка, две женщины, оставшиеся в усадьбе, мило беседовали. А разговор их начался так.

— Ваше сиятельство, не желаете ли чаю, пора и завтракать.

— Анна, не надо меня так больше называть. Ты почти уже княгиня, значит и ровня мне. Называй меня по имени. Ты же знаешь, я из мелкопоместных дворян. Жили мы не так богато. Вон, у твоего жениха Аким лучше живет, чем мы когда-то. Я была у него в доме и все видела сама. Я рада за тебя Аннушка. Когда мой благоверный тебя привез, то я думала, для своих утех. Приревновала тебя страшенно. Еще бы немного и жить тебе на улице, в лучшем случае