готова отказаться от комнаты. Игра есть игра. Кстати, ты, случаем, не начал курить? А то окажется, что я уже выиграла.

– Нет, я не начал курить.

– Значит, ты ждал продолжения, – поддела его Катя.

– Значит, я за здоровый образ жизни, – сухо поправил ее Ян. – И что, ты уже придумала желание?

– Да, это будет интересно!

– Слушаю, – скучая, произнес Ян.

– Маша. Та девушка с фото…

– Ты хочешь, чтобы я убрал фото?

– Я хочу, чтобы ты убрал ее из своего сердца или души, или чего там еще, где она у тебя засела. А потом – да, и фото.

Ян усмехнулся в чашку.

– Я не совсем понял сути желания.

Не сводя с Яна глаз, Катя допила кофе маленькими глотками. Вытерла губы краем белоснежной салфетки и аккуратно сложила ее пополам. Сейчас… Нет, вот сейчас она произнесет это вслух.

– Маша вернулась. Я хочу, чтобы ты встретился с ней и расставил все точки над «i».

Ян так и застыл, поднеся чашку ко рту.

– Откуда ты знаешь? – наконец, спросил он.

– Возможно, она не так уж и не хотела, чтобы ее нашли, – пожав плечами, ответила Катя.

– И… – Ян сглотнул ком в горле. – Что Маша здесь делает?

– Понятия не имею. Ее статус на «Фейсбуке» сообщает только о том, что она вернулась домой.

Ян страдал. Он думал, переворачивал пласты воспоминаний и ожиданий. Кате вовсе не нравилось наблюдать за этим. Но так было нужно.

– А если я не захочу отказаться от нее снова? Невозможно приказать себе что-то чувствовать – или не чувствовать.

– Но ты же смог приказать себе ничего не чувствовать по отношению ко мне, – парировала Катя.

Эту реплику Ян проигнорировал.

– Хорошо. Я выполню твое желание, – только и сказал он.

Глава 35. Маша

– Маша!

Она обернулась – и Ян невольно замер.

Когда он впервые назвал ее по имени, подарив вместе с цветком себя, Маша выглядела почти так же. На ней была курточка похожего оттенка, кофе с молоком, распущенные пшеничные волосы. Даже солнце, казалось, светило так же ярко.

– Господи… Ян? Это действительно ты?! – Маша прижала ладони к губам.

Она говорила с заметным акцентом, блестела выбеленной улыбкой, но лицо осталось почти прежним: разве что появились морщинки в уголках глаз, и взгляд стал осторожнее – не такой открытый, доверительный, впускающий в душу любого.

– Да, это действительно я, – Ян улыбнулся, но получилось горько.

– И ты все еще бегаешь по утрам, – не отнимая ладоней от губ, продолжила Маша.

Ян и в самом деле по возвращении из Германии возобновил утренние пробежки: по дубовой роще, вдоль железной дороги. Но сегодня он специально поменял маршрут – ради этой «спонтанной» встречи, которую планировал несколько дней.

– Ты совсем-совсем не изменился!

«Кроме шрама», – возможно, хотела добавить Маша.

Шрам был ей неприятен, она отводила глаза.

– Так как ты, Ян?! Чем занимаешься?!

Похоже, она пыталась за эмоциями скрыть их отсутствие. Или чувство неловкости.

– Я… работаю с отцом, – Ян еще вчера продумал ответы на возможные вопросы, но теперь сбивался, словно актер, который плохо выучил роль. Ему казалось, что все понарошку. – Кредиты, ваучеры… Скучно. А ты?

– Преподаю на факультете гуманитарных наук в университете Техаса.

– А здесь какими судьбами?

– Мама болеет. Рак. Я приехала, чтобы побыть с ней.

– Жаль твою маму. Она хороший человек.

– Да… – Маша тяжело вздохнула, и возникла та самая пауза, которой опасался Ян.

– Знаешь… Сейчас не очень удобно… – он провел рукой вдоль майки с влажным треугольником у горловины. – Давай как-нибудь встретимся, поболтаем.

– Да, отличная идея!

– Завтра. На этом месте. В это же время.

– Я приду, – перестав, наконец, улыбаться, ответила Маша.

Ян вернулся домой ближе к полудню. Едва успел зайти в квартиру, как из «своей» комнаты выползла заспанная Кэт.

– Как все прошло?

– Еще не прошло, – ответил Ян.

Лицо Кэт вытянулось, в глазах – недоумение.

– А что ты думала? Улыбнулись друг другу – и разошлись? После всего, что было?

– Нет, но… – она не закончила, тряхнула головой.

– Но – что? Кажется, в твоем желании прозвучала фраза о точках над i.

Ян не хотел грубить, но сдерживать себя не получалось. Да и стоило ли? Все это он переживал по ее вине.

– И еще. Сегодня переночуй где-нибудь в другом месте.

Снова этот взгляд – словно Ян тыкал в нее раскаленным прутом.

– Можешь, конечно, остаться. Если ты настолько стойкая.

Кэт смотрела на него, хлопая ресницами. И Яну до боли в висках захотелось хорошенько встряхнуть ее за плечи, а потом потребовать ответа, глаза в глаза: «Ну, так что ты здесь делаешь?!» Но Ян не выдал себя ни единым движением.

– А если она не согласится? – спросила Кэт.

– Тогда переночую один, – с неожиданным даже для себя злорадством ответил Ян и ушел в свою комнату – от греха подальше, как говорила его мама.

Ян тщательно продумал маршрут: включил в «прогулочный» список все места, которые должны были всколыхнуть воспоминания.

Сначала они сели в трамвай номер «10», который до сих пор курсировал. Ян даже словно случайно посадил Машу на то самое кресло. Когда она повернула голову, разглядывая пейзаж за стеклом, Ян увидел почти ту же картину, что и много лет назад. И что-то шевельнулось в нем, заныло, но не сладость воспоминаний или тем более отголоски первой любви, а нечто, похожее на болезненную ностальгию. На ту ностальгию, которую переживаешь без желания вернуться.

Несколько раз он едва не назвал ее Кэт.

Потом был педуниверситет. У одной из колонн Ян потянул Машу за руку, усаживая рядом с собой, и стал рассказывать, как на этом самом месте дожидался окончания пар – когда еще не знал ее имени.

Ян шутил, Маша смеялась в ответ.

Он сокращал расстояние между ними крохотными шагами. Подав руку, помог спуститься со ступенек. Приобнял, пропуская в вагон метро. Поправил ей волосы, которые попали под ворот куртки. Маша спокойно принимала его внимание.

Они катались на колесе обозрения, показывая друг другу те места, до которых еще не добрались. Сидели в кинотеатре на нелепой комедии. Когда-то они пересмотрели с десяток подобных фильмов, но мало что запомнили, потому что их руки постоянно касались друг друга, а губы все время набредали на поцелуи. Теперь же это был просто фильм, который, казалось, длился бесконечно.

Потом они катались на лодке. Причалили к островку, утопающему в зарослях. Ян достал из рюкзака термос с мороженым. На этом же самом острове, как много лет назад, они пластиковыми ложками выковыривали из термоса