Обвила его шею руками, а потом осторожно провела ладонью по ребристому рогу.

– Ни одной минуты, Рион. Я не могу без тебя… – спустилась на острые бронзовые скулы, коснулась оскалившегося рта. – И согласна на все… Стать твоей игрушкой, пленницей, кем угодно… Прости меня… Прости…

Он с хрипом втянул воздух. И придавил меня своим телом.

– Ненормальная… – прошептал, жадно касаясь языком моих губ. – Моя… Моя… Никогда больше не отпущу… Привяжу тебя… не отпущу… Не могу без тебя…

Я открыла губы, впуская его. Крылья хлопнули, и мы оказались на кровати. Меня жадно целовал демон, а я… была счастлива. Обвила его ногами, схватилась за шею.

– И даже… так? – глядя на меня желтыми глазами, прорычал он.

– Да, – прошептала я, обводя кончиками дрожащих пальцев его нечеловеческие черты.

Он издал сиплый рык и содрал с меня платье, разрезав когтями. Поднял голову, заглядывая в глаза. Но я лишь улыбнулась.

– Не останавливайся…

Рион коротко и как-то мучительно вздохнул и прижал меня к себе.

А потом меня накрыло лавиной его страсти, его желания, горячих рук и губ, от которых не было спасения, да я его и не хотела. Я таяла, таяла… Это было лучше, чем Сила, мощнее, чем Источник, притягательнее, чем Бездна. Мне хотелось плакать и смеяться одновременно. Мир чувственности затягивал меня неизведанностью, хотелось окунуться в него без остатка, погрузиться целиком, раствориться. В глазах демона горело пламя хаоса, истинный огонь, без которого я замерзала. И я грелась с жадностью, почти обжигалась и блаженно жмурилась, словно сытая кошка. Только с ним мне было тепло. Только рядом с ним, с тем, кого я столько времени боялась, ненавидела и не понимала! Только рядом с ним я оживала, и стужа моей души уходила, расцветала робкими снежными пролесками.

Ласкал меня демон. Исступленно и жадно вылизывал горячим языком каждый кусочек моей кожи, заставляя кричать от наслаждения. Наверное, он был ужасен – рогатый и крылатый, со вздыбленной на широкой спине полоской шерсти, с черными когтями и рисунками на коже. Но я видела в нем того, кого люблю, и сходила с ума от счастья быть с ним. Впервые я поняла, что имели в виду святые старцы, говоря о красоте в глазах смотрящего. Мой демон был красив, как никто на земле. В любом обличии. В нем сейчас не было нежности первого раза, была неистовая жажда обладания. Он ласкал меня так, как я и представить себе не могла… Его крылья бились в воздухе, пока язык двигался между моих ног, а я выгибалась, комкая в ладонях простыни.

Бесстыдство происходящего не укладывалось в голове, но я и не задумывалась. Лишь стонала, пока он держал мои бедра, не давая мне отстраниться… Словно все еще боялся, что я захочу сделать это. Спазмы экстаза уносили меня куда-то в небо, снова и снова… Но Рион не дал мне ни минуты передышки, накрыл своим телом. Уже – человек. Черный омут глаз и мощная плоть, заполнившая меня. И губы, вбирающие в себя мой крик…

– Мне нравятся твои крылья, – шепчу я в эти губы, твердые, горячие, нежные…

Мне нравится все в тебе. Я хочу добавить это, но он врезается в меня с голодом умирающего зверя, и я уже не могу говорить… могу лишь чувствовать. Лишь парить. Мое сердце снова стучит, и душа наконец свободна. Больше не будет клеток. Он смотрит мне в глаза так же жадно, как входит в мое тело, смотрит не отрываясь. Мы не можем насмотреться, мы оба боимся, что это лишь сон, и от того наша близость становится все яростнее, мы уже хрипим, цепляясь друг за друга горячими пальцами. Неистовство остывает медленно, оставляя томительную нежность и сладкое эхо близости. Но мы по-прежнему не размыкаем сплетенных рук. И соединенных тел.

И это длится бесконечно. Но заканчивается так скоро…

Хотя бы потому что я запросила пощады от сумасшедшей ненасытности Риона, и теперь лежала у него груди, обрисовывая пальцем контур его губ, скул, бровей… Прикасалась к прямым черным ресницам, теребила темные пряди, пропуская их сквозь кольцо своей ладони.

– Ветряна, если ты не прекратишь, мы продолжим, – он улыбался, глядя в потолок.

А я была счастлива от того, что могла видеть эту улыбку.

– Мне надо возвращаться, – тихо отозвалась я.

И сразу руки на моей спине стали тяжелее, а взгляд – темнее. Я с беспокойством ждала ответа. Кроме безумного притяжения у нас осталось слишком много нерешенных вопросов. И задавать их было страшно.

– Нет, – прорычал он.

Я открыла рот. Закрыла и свернулась кошкой на его груди.

– Хорошо.

– Хорошо? – переспросил демон.

– Угу. Хорошо.

– И никаких возражений?

– М-м-м, – промычала я. – В Риверстейне будут беспокоиться. Искать меня. Я не хочу никого волновать, конечно. И у меня там дела, ученики, школа… Моя земля, мой Источник. Для меня это все очень важно. Но… хорошо. Как скажешь.

Рион перевернулся и навис надо мной, так что темные волосы коснулись моих щек.

– Прилежная девочка научилась манипулировать? – с насмешкой протянул он.

– Даже не думала, – лукаво улыбнулась я.

Арххаррион хмурился, сжимал зубы, не хотел отпускать. Я видела, как он борется с собой, и ждала с замиранием сердца. Потому что если он снова меня не отпустит… Я не знала, что буду делать.

Рион со вздохом ослабил зажимающее меня кольцо рук.

– Завтра я официально сделаю тебя своей лаяной и объявлю будущей парой. Ты будешь под защитой Хаоса, а Империя больше не сможет претендовать на тебя.

Он внимательно смотрел мне в глаза, наблюдая, следя за моей реакцией.

– Хорошо, – повторила я.

– Твоя покладистость меня даже пугает.

– Разве тебя может что-то напугать? – со смехом спросила я.

– Да, – коротко ответил он.

А я задохнулась от того, что горело в его глазах: от острой боли, от страха меня потерять. Потянулась к нему, обнимая.

– Я с тобой. Я не убегу. Просто… отпусти меня.

– Я хочу тебя привязать. Посадить под замок. Спрятать… Но понимаю, что ветер так не удержать.

Арххаррион усмехнулся и прижался губами к моей шее. Арха взметнулась огнем, и это двойное ощущение от его губ и огня под кожей заставило меня вскрикнуть от удовольствия. Рион рассмеялся и снова начал целовать, исследовать мое тело, обжигать кожу.

Закатное солнце окрашивало комнату красными всполохами, под окном вспыхивал лабиринт, бросая на белые дорожки огненные искры. А мы все не могли оторваться друг от друга, снова и снова сплетая руки и тела в бесконечном танце близости.

В Риверстейн я вернулась поздним вечером. Арххаррион открыл переход в замок, и мы вышли в моей комнате. Я чувствовала, что ему это не нравится, что он злится, хотя лицо было спокойным. Не представляла, как мы будем жить дальше, как сможем принять друг друга и смириться, как решим свои нерешаемые вопросы, но я точно знала, что больше не могу и не хочу жить без него. Наверное, для осознания этого меня нужно было хорошенько стукнуть по голове!