горы осколков, он выпрямился и практически взбежал наверх. – Обязуюсь хранить и защищать! – выплюнул он почти в лицо тёмной половине Эффи, а потом резанул себя по ладони осколком стекла и, крепко схватив серую с чёрными прожилками руку, повернулся к своим детям: – Фир, Тофа! Я вас люблю, детки! Я всегда буду рядом, но не всегда смогу поговорить и помочь. Берегите друг друга! И снесите к стуже старую часть Университета! По камню разберите, если нужно! Верьте Руте! – По его руке, по лицу, как заражённые вены, зазмеились чёрные полосы. Кожа потемнела. Правый глаз полыхнул синим.

Эффи осыпалась пеплом. Растаяла, как Снегурочка, прыгнувшая через костёр.

Последние слова Тоффина потонули в хрипе.

– Отец! – рванулся к нему Фир.

– Папа! – Тофа тоже вскочила и бросилась за братом.

Рутарий выгнулся, скривившись как от боли и явно сдерживая нечто, рвущееся изнутри.

– ВОН! – проревела темнота вокруг.

Аню словно ударило чем-то в грудь. В глазах совсем потемнело, дыхание вышибло. Кажется, она пролетела несколько метров. Или нет? Волшебная куртка Вит смягчила падение, но спина и локти всё-таки почувствовали всю прелесть «жёсткой посадки».

Аня увидела, что под ногами у неё не каменный пол, а брусчатая мостовая. Рядом, ругаясь вполголоса, поднималась Нарсу. Охнул и схватился за руку Фир. Тофа, потирая коленку, потянулась к брату, надеясь помочь. Сашку почему-то отбросило дальше всех, и он по-детски слюнявил ранку на ребре ладони.

В этот момент тёмный туман, окутавший площадь, начал редеть. Проступили очертания мэрии, Университета и других домов, окружающих площадь. До фонтана Твилингаров оказалось подать рукой. Студёных больше нигде не было видно: то ли их забрала с собой исчезнувшая Эффи, то ли они разлетелись искать новых жертв.

– Ой… что это? – Аня не сразу поняла, что это такое круглое торчит слева от башни Хоньи. В редеющем тумане «круглое» медленно повернулось, продемонстрировав огромные бивни. Слон? Без хобота и стоящий на задних ногах? Слишком уж высокий…

Из-за башни выплыло большущее туловище, покрытое грязной белой шерстью. Существо было прямоходящим. Толстые передние лапы оно использовало для лавирования между домами.

– Это серый великан! – встревожился Никонов. – Их горные гоблины используют как боевые машины. Я не думал, что они прорвались в город!

Аня искоса взглянула на одноклассника – на биологии он такими познаниями видов не блистал.

– Тофа, – быстро сориентировался Фир, – сможешь подпалить ему шерсть?

– Смогу, но… – сестра с сомнением посмотрела на свой пистолет. – Он ведь начнёт метаться… кучу домов разрушит. Вдруг там ещё есть форситы?

– Тогда живо в мэрию! Надо их предупредить. А потом в порт.

* * *

Уже подбегая к ступеням мэрии, Аня заметила, как из проулка, куда протискивался гигант, повалили какие-то низкорослые создания, увешанные холодным оружием. Вроде и смешно, да только всё равно не по себе – оружие-то настоящее.

Внутри был ещё больший хаос, чем в прошлый раз. Все куда-то бежали – уже на пороге на них чуть не налетел вестовой в песчаного цвета форме форситской гвардии.

– Где Корб?! – ухватил его Фир здоровой рукой.

– В восточном крыле! – отмахнулся тот.

– Рута! – Аня заметила целительницу, склонившуюся над раненым.

Та подняла голову, слабо улыбнулась. Круги у неё под глазами недвусмысленно говорили, как она устала.

– Рута, там на площади… гоблины! Надо уходить в порт!

Стальной блеск в глазах. Кивок.

– Ой, молоде-ец… – проворчала рядом Нарсу. – Не могла погромче крикнуть?

Фир тоже неодобрительно покосился, но промолчал.

– А что? – Хотя Аня уже и так всё поняла. Её услышала не только Рута. Форситы вокруг встрепенулись. Кто-то бросил раненых, кто-то кинулся к дверям, расталкивая остальных беглецов. Другие, наоборот, ринулись по лестнице наверх. Стоны и тихий говор превратились в плач и крики.

Щёки запылали. Фир пробирался сквозь хаос в указанном вестовым направлении. Рута встала на середине лестницы.

– Ну-ка, прекратите панику! – её голос, на удивление звучный, перекрыл остальные голоса. Большинство паникёров остановились, повинуясь желанию следовать за кем-то более мудрым и уверенным. Но были и те, кого голос целительницы не впечатлил.

Аня тронула Тофу за руку:

– Идите. Я сделала глупость. Надо теперь помочь Руте.

Тофа кивнула с улыбкой, хотя в её глазах всё ещё стояла печаль.

– Тогда я тоже останусь, – услышала Сашкины слова Аня.

Нарсу кивнула. Рока справятся с ролью вестников сами.

Они втроём поднялись по лестнице. Аня кивнула Сашке:

– Давай немного поколдуем. Перекроем пути побега.

Он просто кивнул, и совместными усилиями они вырастили красивые ледяные сталагмиты, загородившие дверь и подступы к окнам.

Собравшиеся сбежать вынужденно остановились, злясь на юных магов. Впрочем, вымещать на них злость они не спешили. Какой-то хмурый детина играл желваками. Ещё одна пожилая горожанка в форме полевой медсестры бормотала себе под нос что-то нелестное в их адрес.

– Где Тоффин? – тихо спросила Рута, оглядев собравшихся и так или иначе готовых слушать форситов.

– Он… заменил Эффи, если я правильно поняла… – невесело отозвалась Аня.

– То-то светло… вот ведь старый дурень! – это уже тише, с болью и как бы только себе. И уже громче, обращаясь к горожанам: – В этом здании есть чёрный ход. Он за банкетным залом на первом этаже. Сейчас вы – все, кто может идти, возьмёте раненых и без паники и толкотни пойдёте туда!

На неё смотрели с недоверием, хотя кто-то уже двинулся в указанном направлении.

– Ваш рутарий пожертвовал собой, чтобы спасти от одной угрозы, но, когда появилась другая, вы готовы предать его память! – В голосе Руты сквозил гнев. – Ты и ты, – она указала на двоих форситов в форме, – идите к чёрному ходу. Будете останавливать трусов, готовых спасать свою шкуру, не помогая другим. И следите, чтобы не было давки!

– При всём уважении, госпожа… – кашлянул один из военных – коренастый мужчина со щёткой усов, – приказы нам отдаёт комендант.

– Считай, что ты только что его получил, рядовой, – раздался спокойный уверенный голос из задних рядов.

Корб! Слава богу!

Появление коменданта сразу же разрядило обстановку. Форситы сбивались в небольшие группы, поднимали раненых и шли, стараясь не толкаться, к чёрному ходу.

Какого-то паренька Корб отправил наверх с донесением Совету о срочной эвакуации.

Снаружи раздались крики, бряцание оружия и доспехов, в окна полетели камни.

– Не выйдет! – с весёлой злостью воскликнул Сашка и принялся замораживать разбитые окна.

Аня хихикнула и присоединилась к нему.

– Надолго их так не задержишь, – покачал головой комендант. – Дождёмся мэра и Фаркаса и уходим. Пара отрядов на Верфяной и Доковой улицах у меня есть. Я отправил им вестовых, так что успеем погрузить на корабли всех, кто сможет пробиться в порт…

Видимо, Корбу нужно было порассуждать вслух, потому