— Спасибо… что спасли меня, — проговорила Этна, чувствуя на себе дикий взгляд Матери леса и не смея поднять глаз от земли. Страх все еще не желал покидать ее тела, но по крайней мере огонь в костре не затухал и перестал трепыхаться, продолжая гореть.

— Как ты развела этот огонь? Я следила за тобой, — нетвердой походкой Волчица обогнула целительницу и приблизилась к костру, который тянулся к Этне своими языками, садясь перед ним на колени. Ее меховая мантия с шорохом волочилась за ней. Она протянула грязные ладони к источнику тепла, но не рискнула прикоснуться к жару.

— Я… Это моя сила, Мать леса. Я только сегодня о ней узнала, — неловко проговорила Этна, наблюдая за Белой Волчицей, прежде чем сесть рядом с ней, спокойно касаясь горячего пламени, которое стало гореть чуть ярче от прикосновения. Мать леса издала удивленный звук, склонив голову и во все глаза глядя на то, как огонь обволакивает чужую руку, не причиняя ей никакого вреда.

— И зачем она тебе? — ее голос звучал приглушенно, со слабыми вибрациями в горле, хотя речь была вполне разборчивой.

— Чтобы вернуть Смерть домой. Было пророчество, в котором говорилось, что дочери огня и той, что утаила ее рождение, суждено вернуть сестру Жизни на континент.

Волчица задумчиво молчала, взирая на пламя, отражающееся в ее желтых глазах. Иногда она переводила свои дикие очи на Этну и наблюдала за тем, как живой огонь целовал ее руки, а шрамы подсвечивались будто изнутри, вторя свету пламени. Наконец она нарушила ночную тишину:

— Я слышала об этом. Смерть ушла, но рассердилась она лишь на людей. Звери умирают также, как и в те времена, когда мои ноги твердо ходили по земле.

— Целители говорят, что я не обязана исполнять пророчество, что можно оставить все, как есть.

Мать леса перевела на нее мудрый взгляд, хрипло и с подвываниями смеясь, качая головой, а волчья морда, венчающая ее макушку, качалась в такт ей.

— Но ведь для чего-то это пламя было дано тебе. Нельзя закрывать глаза на несправедливость лишь потому, что боишься менять прежний уклад жизни. Они глупы, твои целители, — она все еще хрипло посмеивалась, скаля губы в волчьем оскале. — Если бы Жизнь не наслал ту лихорадку, у меня не было бы повода идти за помощью к волкам. Не было бы тех, кто оказывает помощь нуждающимся, понимаешь? Тебе дана сила не для того, чтобы баловаться пламенем в ночном лесу. Верни Смерть домой, Спящая в огне.

Обращение резануло слух Этны, что та даже чуть вздрогнула, посмотрев в лицо Матери, на котором до сих пор остались капли засохшей крови.

— Но я не знаю, как это сделать, — целительница покачала головой, всматриваясь в дикие глаза Белой Волчицы, будто в них могли найтись ответы на все ее вопросы.

— Придет время, и ты узнаешь. Обуздай свою силу и найди ей применение, ради которого тебя ею и наделили, Спящая.

Мать леса поднялась на ноги и, не прощаясь, двинулась в сторону мрачного леса, волоча свой плащ по земле. Вдалеке завыли волки, а Этна, произнеся молитву и соединив указательные и большие пальцы вместе, прижала их к груди, благодаря за свое спасение. Огонь, потрескивая и тихо ворча, тянулся к своей хозяйке, будто кот. Спящая в огне еще какое-то время прислушивалась к звукам леса, но они затихли, будто все спали в умиротворении.

Проснувшиеся солнца нещадно светили в спину Этне. Она шла уже несколько часов по мосту, чьи деревянные половицы успели высохнуть от капель проливного дождя. Стоило Белой Волчице скрыться в тени деревьев, как Этна поняла, что ей нужно делать. Головоломка сложилась в ее голове также просто, как складываются буквы в слова на бумаге.

Она — Спящая в огне. Подумать только. Немыслимо. Она должна возвратить на континент Смерть, но пока решение этой задачи казалось слишком туманным, далеким, сложным и непонятным. В пророчестве не было никаких ясных и четких указаний. Она что, должна поумолять сестру Жизни? Должна ли она отправиться в Мертвые земли и привести ее за руку в Форланд? И при чем в пророчестве вода? Опять множество вопросов и опять ни единого ответа. Остается надеяться лишь на то, что рано или поздно все тайны распахнут свои двери перед ней, ответив на все вопросы.

Вернуть Смерть — задача непростая и над ней придется поломать голову, зато пока Этна знала, что может вернуть свою справедливость. Меланта зря думала, что, не позволив ей пройти Отбор напугает ее и больше никогда не увидит. Нет. Этого не будет. Этна уже идет по ее душу. Она твердо намерена вкусить то, что принадлежит ей по праву рождения. Вот только чтобы сделать это, придется попросить помощи у Кая и сделать свой план мести более совершенным, потому что просто прийти в замок и заявить свои права на престол звучит весьма провально. Нужно быть умнее и хитрее сестры, чтобы занять свое место при Дворе. Нужно проявить к ней столько же милосердия, сколько она сама и получила.

Этна вернулась в Дом Белой Волчицы почти сразу после ухода Матери. Ей нужно было взять хоть немного еды в дорогу и сменить обувь — ее сапоги так и не просохли после ливня и дойти в них до Запада не представлялось возможным. Забрав из дома съестные припасы и наполнив бурдюк водой, Спящая, не особо долго размышляя, сменила свои влажные сапоги на сухую обувь Августы. Благо, что размер у них был одинаковым. Она сама не знала, почему не взяла обувь той же Виолы. Может намеренно хотела позлить целительницу своим поступком напоследок. В конце концов ей же надо было как-то проститься со всеми целителями. Пусть не думают, что она стала ужином болотника. Она жива и не намерена и дальше жить так, будто понятия не имеет, кто она и на что способна. Хватит с нее. Пусть ее собственные сапоги будут молчаливым прощанием со всеми.

Возможно, после долгой дороги с Юга ей стоило взять небольшую передышку и хотя бы поспать, не говоря уже о еде. Но ей казалось, что каждая секунда промедления заставляет сестру лишь больше злорадствовать из-за своей победы. Этне нужно было как можно скорее попасть на Запад, придумать план вместе с Каем и попасть во Двор. Поэтому сейчас она уверенно шагала по мосту, вглядываясь в голубую линию горизонта, гадая, ждет ли ее Кай. Наверняка ждет, раз перед прощанием предложил помощь. Ей было приятно думать о том, что русал готов помочь ей, готов наравне с ней сражаться за будущее, которого она была достойна. За будущее, которое было ее по праву.

Спящая ни разу не остановилась за эти часы. Голова болела от усталости, а ноги гудели и лишь острое желание взять то, что принадлежит по праву, заставляло ее двигаться вперед. Она даже быстро перекусила на ходу, чтобы не терять драгоценного времени и лишний раз не задерживаться на мертвом мосту. Ей все еще было не по себе находиться здесь, но сейчас этот страх немного притих. В конце концов, в ее жилах течет настоящий огонь. Она больше не должна бояться ничего и никого, поскольку уверена всем своим естеством, что самое страшное, что есть на этой земле — это она сама. Этна сможет постоять за себя в случае чего, сможет защититься, если возникнет необходимость. Сейчас она отчетливо ощущала это.

Еще до полудня Этна добралась до Юга и надеялась, что такими темпами к вечеру будет на Западе. Хотя она и не была уверена в том, что мост с Юга до Запада такой же длинный, но растягивать свое путешествие еще на сутки или шагать по ночной дороге ей не хотелось, поэтому придется постараться успеть добраться до земли морского народца до заката трех светил. Конечно, умей она ездить верхом все было бы в разы проще, но придется довольствоваться тем, что есть.