— Ладно, — сказал он спустя несколько секунд.— Я вижу, ты не склонен терять время. Я тоже не склонен. Я пришел предложитьтебе предательство, Антон. Маленькое расчетливое предательство. От котороговыиграют все, и ты в том числе. Парадоксально звучит, не правда ли?

— Правда.

Антон глядел в серые глаза Завулона, пытаясьпонять, в какую западню угодил на этот раз. Человеку верь наполовину, Светлому— на четверть, а Темному — ни в чем.

Завулон — самый сильный, а значит, самыйопасный Темный в Москве. И, наверное, в России.

— Поясняю. — Завулон не торопился, но и немешкал. — О завтрашнем заседании Трибунала тебе уже известно, не так ли?

— Известно.

— Не ходи на него.

Антон наконец решился сесть — на диван устены. Теперь Завулон был справа от него.

— А с какой, собственно, стати? — осведомилсяАнтон.

— Если не пойдешь — останешься со Светланой.Пойдешь — потеряешь ее.

У Антона в груди вспух горячий ком. Дело былодаже не в том, верил он Завулону или нет. Ему хотелось верить. Очень хотелось.

Но он не забывал, что Темным верить нельзя.

— Руководство Ночного Дозора планируеточередной глобальный социальный эксперимент. Ты это наверняка знаешь. Светланев этом эксперименте отведена достаточно важная роль. Я не буду пытаться тебяпереубедить или склонить к Тьме — это глубоко безнадежное дело. Я просторасскажу, чем воплощение в жизнь подобного эксперимента чревато. Нарушениемравновесия. Вещью банальной и очень желанной для усиливающейся стороны.Последнее время Свет усилился, и мне это, естественно, не нравится. ДневнойДозор заинтересован в восстановлении равновесия. А ты — тот, кто может нампомочь.

— Странно, — задумчиво сказал Антон. — ШефДневного Дозора обращается за помощью к сотруднику Ночного Дозора. Оченьстранно.

— В общем-то твоя помощь нам не обязательна.Справились бы и сами. Но если ты поможешь себе — в первую очередь себе, — тыпоможешь и нам тоже. А также Светлане и всем, кто неизбежно пострадает оточередного глобального эксперимента.

— Непонятно, как я могу помочь себе иСветлане?

— Отчего же непонятно? Светлана — потенциальноочень сильная волшебница. По мере того как она растет, растет и пропасть,которая вас разделяет. Ее мощь — это фактор, который смещает равновесие впользу Света. Если Светлана лишится на какое-то время своей мощи, равновесиевосстановится. И нечему будет вас разделять, Антон. Она любит тебя — это жевидно. И ты ее любишь. Неужели ты принесешь в жертву Свету свое счастье исчастье любимой женщины? Тем более что жертва все равно бессмысленна.

Именно поэтому я предлагаю тебе маленькое ибезболезненное предательство.

— Предательство не бывает маленьким.

— Бывает, Антон. Еще как бывает. Верностьскладывается из череды маленьких и расчетливых предательств. Можешь мне верить— я живу на этом свете достаточно долго, чтобы успеть в этом убедиться.

Антон некоторое время молчал.

— Я — Светлый. Я не могу предать Свет. По сутисвоей не могу — и ты это должен понимать.

— Тебя же никто не заставляет идти противСвета. К тому же своим поступком ты поможешь многим людям. Очень многим, Антон.Не это ли цель Светлого мага — помогать людям?

— А как я буду смотреть в глаза своим? —невесело усмехнулся Антон. — После этого?

— Они поймут, — с непонятно откуда взявшейсяубежденностью сказал Завулон. — Поймут и простят. А если нет — то какие же онипосле этого Светлые?

— Ты силен в софистике, Завулон. Наверняка тызаметно сильнее меня. Но оттого, что ты называешь вещи чужими именами, сутьвещей не меняется. Предательство — всегда предательство.

— Хорошо, — неожиданно легко согласилсяЗавулон. — Тогда предавай любовь. В сущности, у тебя выбор между двумяпредательствами, неужели ты не понимаешь? Предать себя или не дать свершитьсяочередному кровавому циклу. Предотвратить неизбежные схватки между Дозорами илипозволить им произойти. Или тебе мало смертей? Ты не раз ходил в патруль сАндреем Тюнниковым. Ты дружил с девчонкой-оборотнем, с Тигренком. Где онитеперь? И кого еще ты готов принести в жертву во имя Света? Не ходи завтра назаседание Трибунала, и твои друзья останутся жить. Нам не нужны новые смерти,Антон. Мы готовы уйти от схватки. Уйти с миром. Поэтому я и предлагаю тебепомочь всем. Всем! И Темным, и Светлым. И даже простым людям. Понимаешь?

— Я не понимаю, как мое отсутствие на заседаниипоможет восстановить равновесие.

— Ты ведь сталкивался уже с Темным, которыйприехал с Украины, правда? С Виталием Рогозой?

— Сталкивался, — неохотно ответил Антон.

— Он не Иной. Антон опешил:

— То есть как не Иной?

— Он не совсем Иной. Он — лишь Зеркало. И житьему осталось недолго.

— Что это… кто такой — Зеркало?

— Именно «что». — Завулон вздохнул. — Увы,лишь «что»… Не важно, Антон. Тебе полезнее узнать другое. Если ты не придешь назаседание Инквизиции, то крови больше не будет. Если придешь — неизбежнакровавая бойня.

— Неявка на заседание карается Инквизицией…

— Твое нежелание участвовать в поединке сРогозой Инквизиция сочтет правомерным. Были прецеденты, если хочешь, я дажедобуду соответствующие документы. Но можешь верить мне на слово. Пока я тебя необманывал.

— Мне нравится это «пока»…

Завулон улыбнулся — уголком рта.

— Что поделать. Я ведь Темный. Я не считаюполезным врать без причины.

Завулон встал, и вместе с ним поднялся на ногии Антон.

— Думай, Антон. Думай, Светлый. И помни: втвоем решении твоя любовь и жизни твоих друзей. Так иногда складывается: чтобыпомочь друзьям, нужно сначала помочь врагу. Привыкай.

Завулон стремительно вышел из комнаты, а потоми из квартиры. В тот же миг в сумраке истошно завопил сторожевой знак, а маскаЧхоен состроила на стене устрашающую гримасу. Вяло наведя порядок. Антонпопытался собраться с мыслями.

Верить Завулону или нет?

Быть со Светланой или не быть?

Вызвать Гесера и все ему рассказать илиотмолчаться?