Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Происхождение собачьего имени Борьку интересовало мало. А вот что эрдельтерьер чемпион Москвы — этого он не знал. Значит, тоже служебная собака, может быть надежным защитником.
— Мой папа Юмку полузащитником зовет, — засмеялась Маринка.
— Почему «полу»? — удивился Борька.
— Потому что врагов у нас нет, — объяснила Маринка. — И все люди для Юмки — друзья. Она всем радуется. Почтальон придет — к нему лизаться лезет. А энергии в ней — через край бьет. Играть может круглые сутки. Больше всего любит мячики. Дашь ей мяч, она его хвать в зубы и носится взад-вперед, как полузащитник от штрафной до штрафной.
Это сравнение сразу же напомнило Борьке о предстоящем футболе. И тут, как бы в подтверждение, с лагерной поляны донесся звук свистка — капитан Грант вызывал на поле желающих. А он заболтался, точнее — заслушался, и котел еще не готов.
Видимо, у Борьки на лице было написано все, что он думал по этому поводу.
— Давай иди, — сказала Маринка. — Я дочищу. Тут совсем немного осталось — и приду болеть.
— Спасибо. — Борька понимал, что за все, что Маринка сделала, одного сухого «спасибо» явно мало, тем более что «чуть- чуть» — это целый черный от копоти бок, но все слова словно разом вылетели у него из головы. Тут капитан Грант свистнул второй раз, и Борька помчался на поляну. «Ладно, потом что-нибудь придумаю», — решил он.
На поляне как будто только Борьку и ждали. В стороне от палаток были уже поставлены ворота — по две воткнутые палки. Матки-капитаны Борис Нестеров и Сашка-Таганский уже набрали себе команды. Только в команде Бориса было шесть человек, а у Сашки — пять. Так что Борька вовремя прибежал.
— А котел? — спросил Борис Нестеров.
— Лучше нового. — Борька ехидно улыбнулся ему в ответ.
— После игры проверю, — предупредил командир.
Ну что за человек!
Капитан Грант свистнул, и игра началась. За Борькину команду играл Витька. Борька сначала подумал, что это для них плохо — все-таки Витька в отряде самый маленький. Но на первой же минуте он лихо проскочил к чужим воротам, красиво прокинув мяч между ног у Дениса, и забил гол. Вот тебе и самый маленький.
Противник бросился отыгрываться, но все тот же Витька перехватил мяч, опять обыграл Дениса и по краю рванулся к воротам. Защитник побежал ему наперерез, а Борька остался один в центре. Витька тут же подал мяч в его сторону. Командир выскочил из ворот и решительно пошел на перехват. Борька с ходу пробил по пустым воротам. Точнее, хотел пробить. Но удар пришелся точно Борису по щиколотке. В самую косточку. Борис упал, схватился руками за ногу, подтянув колено под подбородок, и волчком покатился по земле.
Ох, как неудачно получилось! Ведь теперь все, и в первую очередь сам Борис, решат, что Борька специально его «подковал», отомстив таким образом за наряд и прочие придирки. А Борька, может, и сыграл опасно, но, честное слово, у него и в мыслях такого не было, чтобы Бориса «подковать».
Подбежал капитан Грант:
— За грубую игру… — Тут он вдруг посмотрел Борьке на ноги. — Та-ак, почему в ботинках?
Все одно к одному. Теперь уже точно посчитают, что Борька вышел играть в футбол не в кедах, а в туристских ботинках, чтобы подшибить Нестерова. А когда ему, спрашивается, было их переобувать? После перехода — за дровами, потом обед, потом котел чистил.
— Грант Александрович, он ненарочно! Я сам ногу подставил, а он в мяч играл.
Это Борис. Вот уж чего Борька никак не ожидал. Оказывается, не такой уж он формалист. Все-таки высказался в Борькину защиту. Хотя по-прежнему корчится на земле. Борька по себе знает, каким болезненным бывает удар в косточку.
— Командир, ты как?
Кажется, он за все время в первый раз произнес слово «командир» без иронии.
— До свадьбы заживет, — подбодрил Бориса капитан Грант.
— Главное, чтобы до завтра, — простонал тот. — Переход же…
Действительно, как он будет на маршруте?
Капитан Грант ограничился удалением Борьки с поля.
— Грубость умышленной не считаю, — сказал он. — Но, во-первых, в такой обуви все равно играть не положено, а главное, Борис выбыл из игры и заменить его некем. А игроков в командах должно быть поровну. По справедливости.
Капитан Грант вообще любит это слово — справедливость.
— Ты не огорчайся, Борька, — сказала Маринка.
«Интересно, — подумал Борька, — кого из нас двоих она имеет в виду? Может, обоих? Но тогда нужно было сказать:
«Не огорчайтесь, Борьки!»
А Борис Нестеров думал совсем о другом.
— Все-таки ты сачок, — сказал он Борьке, глядя на котел, сверкавший чистотой у Маринки в руках. — Дать тебе, что ли, еще один наряд?
8. ПОМНИШЬ, ТОВАРИЩ…
Что такое один час? Иногда кажется, что это очень мало. «Подумаешь, — говорит Борька маме, — всего-то часок провалялся на диване, а тут сразу: целый день лежишь»!
Или когда гуляешь. Кажется, только вышел во двор, а тебе уже кричат: «Целый час уже гуляешь. Пора за уроки».
Ну а ребята из второго отряда за час успели свернуть весь лагерь, уложить рюкзаки (теперь спальный мешок у Борьки уже как будто сам залезает на положенное ему место, оставляя свободное пространство для других вещей). Дежурные сварили рисовую кашу на сгущенке и какао. И не только сварили, но и почистили котел. А уж миску и кружку каждому свои вымыть — это вообще дело секундное. Рядом с кострищем Сашка еще вчера выкопал яму, аккуратно срезав верхний слой дерна. В эту яму отправились все пустые консервные банки, предварительно обожженные на костре. Сегодня дерн положили обратно, и ямы как не бывало. Сам костер, тщательно залитый водой, — единственный след пребывания отряда на поляне. Точнее, будет единственный. Пока еще примята трава там, где стояли палатки, но через день-два она поднимется.
— Молодцы, ребята, — сказал капитан Грант.
Приятно слышать.
Подъем был в шесть (если бы Борькиной маме сказали, что сын способен подняться в такую рань, она бы просто не поверила), а ровно в семь все с рюкзаками на спинах уже были готовы двигаться дальше.
Капитан Грант вывел отряд к излучине речки — к тому самому месту,
