— Ну ты и… — я замолчала.

Паучара. Хотя ему по должности положено… а вот все контакты с семьей у него наверняка ограничены еще жестче, чем мои. И устроить из помолвки представление — единственный способ оперативно сообщить матери, что ее сын всерьез подумывает жениться.

Интересно, потенциальная свекровь уже привыкла к оригинальной манере Люта сообщать важные новости или сейчас тоже капает ядом? А то потенциальная теща, поди, уже обрывает линии прослушки, чтобы получить право звонка и задать возможному зятю тот же наивный вопрос, что и я… только в чуточку более доходчивой форме, чтобы он сразу проникся.

Еще ничего не подозревающий Лют сощурился на очередную вспышку голографической камеры, встав чуть ближе, чем требовалось. Полшага назад — и я прижалась бы к нему спиной.

— Смилуйся, женщина, я не успел забежать за ирисками, — взмолился особист, не меняя выражения лица.

Я таким самообладанием похвастаться не могла и нервно прыснула, оттянув внимание еще одной камеры. Все остальные провожали Найдена, бдительно придерживаемого эльфами в разрезных мундирах, а оператор с городского новостного портала даже увязался следом, покинув выделенное место с ярко-желтым флажком.

— Ну же, Тиш, ты ведь на самом деле все уже решила, — подначил меня Лют, исхитрившись провести пальцами вдоль моего позвоночника точно в момент между двумя вспышками.

На второй голограмме я вышла с ярким и совершенно недвусмысленным румянцем, а особист — чрезвычайно серьезным и собранным. С руками по швам.

Я собралась было обернуться и честно высказать все, что думаю о его представлениях о романтике и манере добиваться своего, но назойливый оператор с местного канала и не думал убирать камеру. Пришлось стоять ровно — недолго. Третья вспышка оказалась магически-зеленоватой и вдобавок загорелась не со стороны журналистов.

А из коридора, куда только что вышел Найден с сопровождающими — и оператор со шрамом за ухом.

— Вот черт! — выдохнула я и бросилась вперед.

Охрана меня опередила, но поделать ничего не смогла. Коридор был пуст и прохладен — будто в пику душному залу и летней жаре на улице.

Лют присел на корточки и провел рукой над зеленоватой крошкой, рассыпанной по полу. Чуть в стороне лежал целый кристалл с темным пятном на сломе, и от одного взгляда на него меня замутило.

Я наконец вспомнила, у кого видела похожий шрам за ухом. У Сота, еще одного воспитанника леди Ивиш. Только когда мы виделись, он мог похвастаться роскошной шапкой рыжих кудряшек, и при попытке вспомнить его облик первым делом вспоминались солнечные блики на тугих медных локонах и открытая улыбка, способная расположить к себе даже бетонную стену.

Оператор был стрижен под ежика и сутул. Но так ли это сложно для профессионального шпиона?..

— Телепортация, — мрачно подтвердил Лют, поднимаясь на ноги, и немедленно начал сыпать распоряжениями.

Его, что характерно, безоговорочно послушались. Журналистов как ветром сдуло, гости потихоньку рассосались, немногочисленная прислуга собралась в одном углу зала с организаторами, а в коридоре вскоре орудовала целая бригада в узнаваемой униформе.

Меня как-то незаметно и предельно вежливо переместили в комнату персонала, и парой минут позже я обнаружила перед собой чашку со сладким чаем и чуть теплую воду в стакане. Лют появился только четверть часа спустя и выглядел темнее тучи.

— Это был… — начала я, но особист только отмахнулся, устало подперев бедром чей-то шкафчик.

— Я знаю, Сота уже опознали, — мрачно сообщил он. — Пришел по реальному журналистскому удостоверению, стаж работы на портале больше семи лет, комар носа не подточит… только вот неделей раньше он снимал репортаж о восстановлении Малых Буйков.

Я подавленно промолчала. То-то он снимал издалека! Попробовал бы подойти хоть на шаг ближе — и мы бы тут же учуяли магию, заготовленную для телепортации. А теперь ищи ветра в поле.

— Описания разосланы, и Сот, и Найден объявлены в розыск по всем каналам, — сказал Лют. — Но, по совести, они могут быть где угодно. А преломляющее поле позволяет скрыться хоть посреди людной площади. Тиш…

— Понятно, — вздохнула я и криво усмехнулась. — Зато я буду точно уверена, что тебя не сошлют куда-нибудь на стройку. Шиш тебе вообще позволят оставить без присмотра первого мага в Свершившемся Союзе, женат ты или нет! — и на той же нервной волне продемонстрировала ему отогнутый палец. Безымянный, но дракон на нем скалился так злорадно и натуралистично, что у Люта кровь от лица отхлынула.

— Ну-ка, пойдем со мной, — не терпящим возражений тоном потребовал он и сцапал меня за вытянутую руку.

— Куда? — наивно поинтересовалась я.

В скверике перед зданием администрации Хотен с Беляной курили одну сигарету на двоих, а привязанная к скамейке Тайка с нескрываемой надеждой всматривалась в окна, за которыми то и дело мелькали хвостатые эльфийские силуэты. От этого завораживающего зрелища ее не отвлек ни Лют, ни притащенная им на буксире хозяйка.

— О, Беляна, ты вовремя, — скороговоркой произнес Лют, — приглядишь за Тайкой еще с полчаса? Потом мы вернемся и заберем.

Беляна затянулась, игнорируя мой излишне выразительный взгляд, и передала зажженную сигарету Хотену. Напрашивающийся возглас: «Ты же не куришь!» — я сдержала только чудом.

Что ж, теперь он курил. Не меньше, чем Беляна.

— Полчаса, — веско сказал Хотен. — Не больше.

Беляна явно проглотила комментарий касательно выдержки среднего особиста. Лют ответил ей той же любезностью, а я открыла рот — но высказаться не успела, потому как меня бесцеремонно поволокли куда-то к центральной улице Горницы.

— Да куда мы?

— Увидишь, — зловеще пообещал Лют и свернул к маленькому скверику, где как раз снимали свадеб этак пять разом, из-за чего невестам приходилось ждать очереди, чтобы сделать голограмму на фоне цветущей магнолии. Решительно настроенный особист, протаскивая меня мимо чужих празднеств, испортил по кадру трем разным операторам, но выразить свое возмущение рискнула только я.

— Лют!

Он наконец остановился и даже обернулся, выразительно заломив брови.

«Учреждение регистрации гражданского состояния», — гласили две зеркальные таблички возле двустворчатых дверей за его спиной. Судя по выцветшем на ярком столичном солнышке цифрам, приемные часы заканчивались через десять минут.

— Филигранный расчет, однако, — пробормотала я себе под нос, мигом растеряв весь ершистый настрой.

Лют расценил мое замешательство по-своему.

— Найден совершил серьезную ошибку, когда не заставил тебя подписать заявление о регистрации брака, — сообщил он. — Будь уверена, я на те же грабли не наступлю.

Я и не сомневалась. Но…

— А если я хочу пышную свадьбу с красным платьем и счастливыми родителями? — скептически уточнила я у него, вдруг отчетливо осознавая: он ведь прав. Я действительно все уже решила. Давно.