Алиса что-то ела, совершенно не чувствуя вкуса, как присильном насморке. Ее трясло. Может, простудилась, подумала она. Скорее быкончился этот обед…

Но все когда-нибудь кончается. Вадим Сергеевич вышел первым,а Алиса нарочно замешкалась. Что это со мной? Такого не было много лет… Мненадо как-то оторваться от них. Познакомиться с кем-то из группы… Но все были восновном парами. Одна ехала только Алиса. И ей вдруг это не понравилось. И чегоя, дура, одна сюда приперлась? Но я всегда езжу одна… Только вот в Прагу соСветиком…

– Алиса! Алиса! – закричал Рома. Он махал ейрукой.

Она пошла к нему и заметила, как Вадим Сергеевич отвернулся.

Отворачивайся, отворачивайся, голубчик, тебя все равно этоне спасет! Я же видела твой взгляд, чувствовала твое возбуждение, меня необманешь. Вот погоди, вернемся в «Пальм-Марину»…

И что, собственно, будет в «Пальм-Марине»? Я хочу с нимпереспать. Может, после этого весь трепет как рукой снимет. Хорошо бы, а то якак-то отвыкла от этого… Господи, чего я так волнуюсь? Это же портит всевпечатление, мне совершенно до феньки этот Тунис с его берберами итроглодитами. Пока, кроме верблюжонка, ничто мое сердце не тронуло… Идиотка,балда, дубина… Может, вообще в нем нет ничего хорошего, в этом старом дядьке…Нет, у него красивые ноги, стройные… И шорты ему идут, хоть он и довольногрузный. Тяжелый, наверное… Боже, как мне хочется ощутить на себе эту тяжесть…Нет, я точно шизею… Да меня же на смех подняли бы, если бы узнали, что яплевать хотела на богатого и красивого Светика, даже смотреть не желаю всторону красавца Харди и умираю из-за этого старого пня, с которым только вчерапознакомилась. Нет, я определенно геронтофилка… Между прочим, от геронтофилии идо некромании недалеко. Ну это уж ты хватила, матушка, со смехом одернула онасебя.

А зачем, собственно, мучиться и ждать возвращения в«Пальм-Марину»? Сегодня ведь мы тоже остановимся в хорошем отеле и что же мнемешает осуществить свою идиотскую мечту? Надо попробовать… Как у него рукадрожала. Интересно, а чего, собственно, он с собой борется? Из-за Ромы? Или ондумает, что я для него слишком молода? Говорят, я не выгляжу на свои сорок…Хотя двадцать лет существенная разница. Но не для меня, мне на это наплевать.Значит, так, Алиса Витольдовна, вам просто необходимо переспать с этимдедушкой, а там будет видно… Не думала, что у меня в жизни еще такое будет…Только нельзя, чтобы Рома что-то заподозрил. Я совсем не хочу терять дружбуэтого мальчишки… Господи, а вдруг… Вдруг это и вправду моя судьба – заменитьРоме маму? К этому я, наверное, готова, я буду хорошей матерью… Но как я могузаменить ему мать? Кто еще позволит? Только если выйду замуж за его деда… Нотогда я буду парню бабушкой! Ничего себе ситуация, просто фигня какая-то…

– Алиса, вы почему смеетесь?

– Рома, я хочу тебя попросить: говори-ка мне «ты»,ладно?

– Да? – удивился мальчик. – Можно?

– Я же сама тебе предлагаю, а то мне как-то скучно, чтоты со мной на «вы».

– Правда? – Глаза у него просияли. – Хорошо,я попробую. Но дед может рассердиться.

– Почему?

– Он считает, что тыкать взрослым – это фамильярность.

– Да, он, конечно, прав, но это ведь не твояинициатива, понимаешь?

– Конечно, понимаю. Класс!

Рома сидел рядом с ней, а Вадим Сергеевич дремал у другогоокошка. И Алиса решила кое-что выяснить.

– Рома, а твой дед, он кто? Пенсионер?

– Да нет, что вы! – рассмеялся Рома. – Дед уменя начальник. Он вообще-то строитель, инженер. Строит нефтепроводы.

– Так он, должно быть, часто уезжает?

– Не очень… Но бывает.

– Он у тебя строгий?

– Не так уж. Он классный! Все друзья завидуют, какой уменя дед классный.

– У тебя много друзей?

– Много друзей не бывает. У меня двое. Санька и…Анюта. – Рома вдруг покраснел. – Ой, Алиса, а можно с вами посоветоваться?

– С тобой!

– Да, с тобой?

– Советуйся!

– Я бы хотел привезти им какие-нибудь сувениры…особенно Анюте…

– Поняла. Только сейчас рано об этом думать, я сама ещепрактически не знаю, что тут есть интересного. Но обещаю, мы обязательночто-нибудь подыщем для Анюты. А Саньке ты уже решил, что подарить?

– Да. Сушеного скорпиона. Но девочки такие штуки,наверное, не любят?

– Я лично была бы в ужасе! – засмеяласьАлиса. – А эта Анюта с тобой в одном классе учится?

– Нет. Она далеко живет…

– Постой-ка, это не из-за нее ли тебя тогда лупили?

– Да, – кивнул Рома. – Точно.

– А где же ты с ней познакомился?

– На даче. Мы соседи.

– Понятно.

– А у тебя много друзей?

– Сам же говоришь – много друзей не бывает. Но двеочень близкие подруги есть – Тата и Соня. А вот знакомых и приятелей куча. Ноэто же совсем другое дело, правда?

– Скорей бы мы уже приехали, – вздохнул Рома.

– Надоело в автобусе?

– Нет, не в этом дело… Просто очень охота на верблюдепрокатиться. А ты поедешь?

– На верблюде? Ни за что! Я боюсь!

– Ты трусиха?

– Вообще-то нет, но верблюд меня как-то не вдохновляет.Высоко очень… Но там можно и на «карете» с лошадкой, как сказал Зухияр.

– Дед тоже не хочет лезть на верблюда, – сказалРома.

– Ну и что? Тебе-то он разрешит?

– Еще бы! А вообще-то я думал, ты ничего не боишься…

– Почему? Я, например, жутко боюсь змей. И завтра вэтот зоопарк вообще не пойду.

– Алиса!

– Что – Алиса? Не хочу, чтобы мне потом во сне эти гадыползучие снились. Надо ж такую пакость выдумать – змеиное шоу!

– А еще чего ты боишься?

– Замкнутого пространства.

– Это называется клаустрофобия, да?

– Да. Так что я не такая уж героиня.

– А что ты больше всего на свете любишь?

– Больше всего на свете? – улыбнуласьАлиса. – Даже не знаю… Может, цветы…

– Цветы? В горшках?

– Вообще-то я всякие люблю.

– Ты их выращиваешь?

– Нет. Я просто страдаю, когда у меня в доме не стоятцветы.

– А зверей любишь?

– Обожаю. Особенно кошек. Но у меня нет кошки.

– Почему?

– Я же одна живу, часто уезжаю и на работе целыми днямиторчу, тут кошку не заведешь… А у тебя есть звери?