В 1792 г., когда он стал генералом, Морков был отмечен еще раз – на его груди засияли звезда и крест кавалера ордена Св. Георгия II степени, награды чрезвычайно редкой для генерал-майора. Но Морков ее заслужил: во главе 8‑тысячного отряда он у польского местечка Зелинцы сумел, сражаясь на два фронта с превосходящими силами Костюшко, принудить неприятеля к отступлению, удержав позицию за собой.

Вскоре к этим наградам прибавилась очередная – золотая шпага с бриллиантами. 1796‑й год, год вступления на престол Павла I, сделал его графом. Но уже через два года – отставка и опала. Генерал-лейтенант граф Морков поселяется в Москве. Вторая столица стала его постоянным местом жительства. Он полюбил город и его жителей, они – седого ветерана: недаром ведь с началом Отечественной войны 1812 г. московские дворяне, узнав, что избранный ими в начальники ополчения Кутузов уже возглавил ополчение Петербурга, не колеблясь, отдали голоса Моркову, который приведет московское ополчение на Бородино…

Турецкой твердыни более не существовало – все русские отряды поработали на славу. Отныне здесь находилась лишь русская крепость Очаков. Турки потеряли свыше 7 тысяч убитыми, 170 знамен, 323 орудия и большое число пленных.

В результате взятия Очакова русские войска приобрели важный стратегический пункт, который должен был прикрывать с моря весь Днепровско-Бугский лиман с находящейся там кораблестроительной базой Черноморского флота. Недаром современники отмечали, что «Очаков есть южный естественный Кронштадт».

Война продолжалась, но больше в 1788 г. в общем ничего сделано не было. Так как в то же время в Молдавии, решая весьма ограниченные задачи, действовала 2‑я армия под командованием П.А. Румянцева. Стратегического взаимодействия между армиями налажено не было. Это состояние дел усугублялось тем, что Г.А. Потемкин зачастую из соображений личного соперничества ограничивал инициативу Румянцева.

Армия Румянцева считалась резервной. Командующий, поставленный в фактическую зависимость от Потемкина и союзного австрийского командования, долго вообще не выезжал к своим войскам и отсиживался в имениях. Прибыв, наконец, в действующую армию, он убедился в своих подозрениях о изначально определенной его армии второстепенной роли.

Военные операции развивались без учета его советов и рекомендаций. Его заставляли действовать по чуждой ему кордонной системе, нежизнеспособность которой он сам неоднократно доказывал делом. Румянцев получал указания от Потемкина, весьма настойчивые советы, переходящие в прямые требования, представителя союзной австрийской армии принца Кобурга, многочисленные упреки из Петербурга, где в попрекающих не было недостатка, учитывая отсутствие любви у Екатерины к нему.

Но все же и в этой кампании Румянцев показал образцы маневренных действий. В свои действия он внес существенно новое: в противоположность союзникам-австрийцам, действовавшим растянутыми силами, слабо связанными между собой отрядами, Румянцев в нужный момент быстро сосредоточивал в необходимом направлении все свои войска.

Он поступил так в отношении своего центра после переправы через Днестр, когда австрийцы, не предупредив союзников, оставили Яссы. Турецкое наступление оттуда угрожало любому участку армии. Развернув операцию у Бендер, Румянцев, не стягивая своих сил, поставил тем самым противника под опасность флангового удара в случае его прорыва к Хотину или в тыл русских войск. Маневрируя, он сковал турок у Рябой Могилы. При всякой попытке к наступлению противопоставляя им сосредоточенные силы. Заставив турецкие войска после падения Хотина отступить от Рябой Могилы, Румянцев без потерь добился стратегического успеха, который могло дать выигранное сражение…

В разгаре боевых действий на юге для России сложилась тяжелая военно-политическая обстановка на Балтике. Дипломатия Англии и Пруссии стремилась вовлечь в войну против России Швецию, усиленно разжигая там планы, направленные на завоевание приморских областей, перешедших к России в Северной войне. Шведский король Густав III расценивал сложившуюся обстановку как весьма выгодную для осуществления этих планов, так как основные силы России были сосредоточены против Турции, а позиция Англии и Пруссии позволяла надеяться на помощь этих европейских держав. В июне 1788 г. русскому правительству было вручено ультимативное требование Густава III, в котором шведский король требовал от России возвратить ему часть Карелии с городом Кексгольмом, разоружить Балтийский флот, отдать Турции Крым и принять его «посредничество» в русско-турецком конфликте.

В это время русский Балтийский флот готовился к дальнему походу в Средиземное море, чтобы принять участие в боевых действиях против Турции в Средиземном море, так же как в 1770—1774 гг. Эскадра Балтийского флота была полностью подготовлена к походу. Три линейных корабля и пять других судов уже вышли из Кронштадта и в конце июня достигли Копенгагена. Однако дальнейшее плавание не состоялось из-за назревавшей войны с Швецией, и враждебной позиции, занятой Англией.

* * *

В кампании следующего, 1789 г. Г.А. Потемкин наметил для своих главных сил основную цель – овладение Бендерами, Аккерманом на Днестре и другими бессарабскими крепостями турок. Корпус Н.В. Репнина должен был прикрывать действие главных сил со стороны Дуная. Дивизия А.В. Суворова – около 10 тысяч человек – была выдвинута в район Бырлада на стык с австрийскими войсками, которые занимали растянутое кордоном расположение от Адриатического моря до реки Серет. Рядом с русскими войсками находился корпус принца Кобургского численностью около 18 тысяч.

Турки воспользовались инициативой боевых действий, которая была им предоставлена. Турецкий 30‑тысячный отряд во главе с Осман-пашой попытался прорваться на стыке расположения союзных русской и австрийской армий. Получив сведения о движении противника, Суворов во главе 7‑тысячного отряда пришел на помощь австрийскому корпусу (18 тысяч человек). 19 июля русско-австрийские войска перешли в контрнаступление. Отбросив османский авангард, Суворов и Кобург 21 июля 1789 г. с ходу атаковали противника на укрепленных позициях при Фокшанах. Бой длился 10 часов и закончился крупным поражением турок.

Между Суворовым и австрийским командующим принцем Кобургским установилось тесное сотрудничество. Вскоре это сыграло свою роль. В сентябре великий визирь Юсуф-паша предпринял попытку переломить неудачный для Турции ход военных действий. Он выдвинул 30‑тысячный отряд в сторону Измаила, заставив Потемкина сосредоточить в этом районе свои главные силы. Узнав об успехе своего плана, Юсуф-паша со 100‑тысячной армией двинулся против 18‑тысячного корпуса Кобургского, стоявшего в районе Фокшан. Однако австрийская разведка вовремя узнала о движении противника. Кобург тут же отправил сообщение об этом Суворову.

Имея 10 тысяч солдат, Суворов выступил с 7‑тысячным отрядом на помощь союзникам. За два дня суворовские «чудо-богатыри совершили 100‑километровый марш-бросок и подошли к Фокшанам раньше турок. Тем временем Юсуф-паша, даже не предполагая о подходе русских, разместил свое войско в трех укрепленных лагерях между реками Рымна и Рымник. Об этом Суворов узнал из донесений своих разведчиков. Медлить было нельзя.

В ночь на 11 сентября 1789 г. русско-австрийские войска совершили 14‑километровый марш