с Нелли. Вопросы на тему «О погоде» плавно перетекали в «Есть интересные новости?». Нелли была достаточно умна, чтобы обобщать и проводить анализ, так что она с легкостью могла поддержать беседу на любую интересующую Эмили тему. У Нелли можно было поинтересоваться, что любопытного покажут по телевизору вечером, или попросить ее найти рецепт, по которому можно приготовить один из видов рыбы, лежащей в морозильнике. Несмотря на то что Билли был сильно погружен в работу и больше походил на призрака, она не чувствовала себя одинокой – у нее была Нелли. И все же, если это действительно было так, если ей хватало компании Нелли, почему же ее так бесило, что Билли постоянно пропадает из поля зрения? Может, это Нелли ее пугает? «Нет, – подумала Эмили, – Нелли ничего не делает украдкой».

Она всегда рядом.

Может, проблема в этом?

Эмили подошла к кофемашине.

– Я немного прогуляюсь по территории. Можешь, пожалуйста, сделать мне латте, чтобы я могла взять его с собой?

Аппарат заработал, как только Эмили поставила под отверстие чашку.

Тебе лучше остаться дома. Через пятнадцать минут пойдет дождь.

– Ничего страшного, – сказала Эмили. – Мне пойдет на пользу небольшая прогулка. Иначе сойду с ума от скуки. Не могу торчать здесь вечно.

Нелли ничего не ответила.

Выйдя на улицу, Эмили обнаружила, что дождь уже моросит. Она натянула капюшон куртки на голову, а руки и ручку кофейной кружки спрятала в рукава и спустилась с лестницы. Было еще и холодно. Достаточно холодно, чтобы в вечернем сумраке разглядеть пар, выходящий изо рта. Свободной рукой Эмили похлопала по карманам, после чего вспомнила, что надевала перчатки на утреннюю пробежку и теперь они сушатся вместе с кроссовками. Почему Нелли ей не напомнила?

Она встала на последней ступеньке и огляделась вокруг. Да, некоторые моменты жизни в особняке Игл ее тревожили, и, разумеется, в книге ее пока ровным счетом не было написано ни одного слова, но сложно было отрицать, что местные виды ошеломляли. Большая часть деревьев уже обнажилась, сбросив листья, но сосны были все такими же высокими, сильными и зелеными. Такого же цвета была и лужайка там, где положили дерн. Неважно, что моросил дождь, сгустились тучи и вокруг опускались сумерки – текла река Святого Лаврентия, небольшие острова, испещрявшие воду, все еще стояли, как солдаты на посту, а канадский берег звал навстречу приключениям. Эмили посмотрела на дорогу, ведущую к Уиски Ран, но она ее не особенно прельщала. Не хотелось отправляться и в другую сторону, подниматься на холм или идти по одному из беговых маршрутов. Может, стоит заняться тем, что она сказала Нелли, и просто прогуляться по территории?

Эмили начала с того, что поднялась обратно по ступенькам и вышла на террасу, протянувшуюся на всю длину особняка. Ей нравились тяжелые бревна, составлявшие костяк особняка, и то, как они вторили лесу. Она остановилась, чтобы полюбоваться пустым бассейном и джакузи – как только они заработают, это будет что-то, – и заглянуть внутрь особняка. Архитектор Шона в изобилии добавил французские двери, чтобы, когда погода шепчет, можно было открывать дом: ей было интересно заглянуть в них. Она, разумеется, уже гуляла по особняку Игл, но в том, чтобы заглядывать внутрь, стоя на террасе и прислонившись к окну, было что-то от вуайеризма.

Терраса сужалась к концу здания, но вела за угол и затем за особняк Игл. Трудно было сказать, в чем разница, но становилось ясно, что эта часть поместья отведена персоналу. Может, из-за того, что дизайн был более функциональным? Двери там ставились для того, чтобы скрыть от посторонних глаз то, что происходит за ними, а не для того, чтобы у гостей был обзор на склон, спускавшийся к реке. Здесь мощеная подъездная дорожка превращалась в парковку – гости оставляли машины перед домом вместе с шоферами или ставили их на автопилот – с отдельным гаражом, где находилось все необходимое оборудование. Эмили не потрудилась зайти в гараж, но, по словам Нелли, там были несколько пикапов, садовые инструменты и газонокосилки, снегоуборщики, настоящая снегоуборочная машина и все в таком роде. Там стояло еще одно хозяйственное здание, чуть меньше размером, в котором должна была находиться полностью оборудованная мастерская, где работники могли найти все, что нужно для ремонта. Еще было приличных размеров здание, где находилось оборудование для перекачки воды, а также постройка намного меньше – настолько крошечная, что ее можно было назвать сараем. По словам Нелли, она использовалось для… Э-э. Эмили забыла для чего. Все здания были идеально спроектированы и построены (по крайней мере, так казалось снаружи) и при этом настолько хорошо повторяли дизайн особняка Игл, что было трудно поверить в их прозаичное назначение и отсутствие здесь раньше.

За кухней и огороженным клочком земли, который должен был стать садом, однако, было еще одно здание, которое заметила Эмили: раньше она не обращала на него внимания. Оно оказалось размером с небольшой деревенский дом, да и выглядело во многом похоже. Эмили подошла к нему. Это здание привлекло ее внимание, потому что, в отличие от гаража и хозяйственных построек, оно определенно стояло тут уже давно. Крыша была новой и, насколько Эмили могла судить с такого расстояния, окна – тоже. Но по мере того как она подходила ближе, становилось все более и более ясно, что камни, составлявшие фундамент, покосились, да и бревна, из которых был построен дом, деформировались. Вокруг окон и входной двери были опалины.

Интересно, здание стояло здесь раньше, в ту зиму, что она жила в хижине с Билли и Шоном? Оно казалось ей знакомым, но Эмили не могла сказать наверняка.

Она подошла к двери, но та не открылась. На ней был считыватель отпечатка ладони, и Эмили приложила свою руку к нему.

Ничего.

– Нелли, – позвала она. – Открой, пожалуйста.

Ничего. Может, Нелли сюда не провели? Эмили не припоминала, говорил ли ей кто-нибудь хоть что-то о внешних постройках и территории. Нелли, должно быть, ограничена стенами особняка Игл и Гнезда. Эмили отошла от двери и подошла к одному из окон. Внутри комната выглядела так, как будто пострадала от пожара, но на этом все. «Дом незачем было сохранять», – подумала она и задалась вопросом, какого лешего он все еще тут.

Ой.

Как так получилось, что она его не узнала? Разумеется, Эмили уже бывала внутри. Она не раз приходила сюда с Шоном в те месяцы, когда жила на территории поместья, в хижине, вместе с Билли и Шоном. В тот год она позволила себе вылететь из колледжа.

Но Эмили только раз была здесь без него. Почти в самом конце, когда отношения между ними тремя так запутались, осложнились и испортились, что она уже и не знала, как правильно поступить.

Она снова заглянула в окно, но внутри, кроме ущерба, причиненного пожаром, смотреть было больше не на что. «А вот если бы хижина все еще стояла здесь, – подумала она, – это было бы подобно катарсису». Но, увы, Шон подарил ее Университету Кортаки. Если бы хижина все еще стояла там, где была Эмили все эти долгие странные месяцы, когда ей было двадцать, а затем и двадцать один, она бы искала в ней какого-то утешения.

Вместо этого Эмили поняла, что шагает прочь от сторожки в поисках клочка земли, на котором прежде стояла хижина, в поисках того, что было утрачено.

Как так случилось, что она здесь уже неделю и ей только сейчас пришло в голову поискать хижину? В двенадцати или пятнадцати метрах от сгоревшего дома она нашла плоский клочок земли, который показался ей похожим, но нет: она поняла, что находится все еще слишком близко к особняку Игл. Вид не тот, и там должно было быть… да, там! Если пройти дюжину шагов в лес, там, где за особняком сгущались деревья, был намек на небольшой пятачок – семейное кладбище Иглов. Там лежали прадед Шона, его дед и бабка, а также отец и мать.

Когда она жила в хижине, оно выглядело аккуратным и ухоженным, на нем росли свежие цветы, и было видно, что Шон, как любящий сын, занимался этим