на рассвете - затемно. Зеки-фрай просил возвращаться пораньше, да и не сильно себя тратить на женщин. Успеется еще.

Энцо не спорил с ланистой.

Просит он?

Ну и ладно, все равно уходит он от довольной и удовлетворенной женщины, оставляя ее спящей в теплой постели. Она не в претензии.

Ему тяжеловато?

А свобода дорогого стоит. И тренировок в том числе. Энцо забрался в паланкин - и кивнул Али.

- Едем?

- Опять вкруг?

- Опять, - монеты снова поменяли хозяина.

Теперь Лоренцо город знал, и неплохо. Не запутался бы ни днем, ни ночью. Но и Али заработок, и Лоренцо лишние знания... вот и ехали они кружным путем, когда...

- Стой!

Вслух Энцо не заорал только чудом, но шипение вышло таким выразительным, что Али остановился, как вкопанный.

- Ангел?

- Тихо, - оборвал Энцо.

И было, было отчего молчать.

Рядом с трактиром мелькнуло лицо, которое он век проживет - не забудет.

Эмин-фрай!

Ах ты... гадина!

Энцо выскользнул из носилок одним слитным движением.

- Подождите меня тут. Хорошо?

- Да, Ангел...

Успел Лоренцо в последний момент, Эмин-фрай уже сворачивал за угол... н-на тебе!

Оглушить человека? Тем паче, пьяного и после гулянки?

Для гладиатора это дело секунды. Эмин-фрай даже головы повернуть не успел, когда Энцо налетел, смял, оттащил в подворотню, мимоходом шуганув оттуда какого-то мужичка с ножом.

Видимо, выглядел гладиатор так, что шакал помойки предпочел не связываться. Жить хотелось...

Энцо быстро обшарил негодяя.

А что?

Тебе, тварь, меня продавать в рабство можно, а мне отыграться нельзя?

Погоди у меня, сволочь!

В карман Лоренцо перекочевал нож, кошелек, горстка всяких мелочей, которые неизбежно скапливаются у мужчин в карманах, потом Энцо стянул несколько перстней с толстых пальцев... мимоходом добавил капитану еще, ногой по голове...

Авось, не сдохнет!

И рванул рубаху... сейчас он его разденет, руки-ноги переломает - и ходу. А эта дрянь... если его Бог милостив, так выживет, а не подохнет! А если нет... вот, к Богу и претензии!

О, черт!

На шее капитана висела та самая цепочка.

Черный ворон.

Подарок Адриенны.

Энцо не знал, что капитану она понравилась, что мужчина решил сохранить ее для себя, да и опять же, особенно дорого за нее не давали - старая, невидная...

Вот и осталась.

Капитан к ней привык, даже и не замечал...

Энцо схватил ее, надел, выдохнул... почему-то сейчас он себя почувствовал цельным и правильным. Словно встал на место давно утерянный кусочек головоломки. И мысль появилась - все получится, свобода близко...

Что ж. спасибо тебе...

Правда, от переломов рук и ног капитана это не избавило. Энцо легко сломал ему все четыре конечности - руки сам по себе, на ноги просто прыгнул всем весом - и рванул наутек, отшвырнув куда-то ком одежды. Тряпки ему не нужны.

Паланкин ждал его на том же месте.

- Ангел? - поинтересовался Али.

- Там был человек, который меня в рабство продал, - коротко разъяснил Энцо.

- А-а, - откликнулся Али. - Ты садись удобнее, нам быстрее надо. Задержались, Мурат ногу подвернул... теперь поспешим.

- Спасибо, - Энцо посмотрел Али глаза в глаза. И почти взлетел в паланкин, подумав, что в следующий раз заплатит больше. Но оно того стоило.

- Тебе спасибо, что не ругаешься... едва шли... черепахи...

Паланкин медленно плыл над камнями мостовой.

Лоренцо нащупал подвеску, сжал, что есть силы так, что крылья ворона впились в ладонь, и впервые за все это время прошептал самое лучшее имя в мире.

- Адриенна...

***

Далеко, в Эрвлине, дана СибЛевран раскрыла глаза.

Она знала, где-то там, Лоренцо думает о ней.

Он жив.

Он ее любит.

Он...

В ладонь сам скользнул медный крестик.

- Люблю тебя...

И словно эхом, с другого конца земли, долетает...

- Люблю тебя.

Для вечных слов и вечных чувств нет ни времени, ни расстояния.

Адриенна (столица)

- Год?

- Хотите - казните, ваше величество.

Дан Виталис смотрел на монарха спокойно и рассудительно. Монарх на него - гневно и горестно.

- Всего - год!?

- Что я могу сделать, ваше величество? Может, чуть больше, если будете правильно питаться и пить лекарства. Может, меньше.

- Всего год.

Такой подлости от судьбы Филиппо Третий не ожидал. Нет, никак не ожидал... что он за год успеет-то? Практически, ничего! Разве что сына натаскать...

Впрочем, разум его величества уже включился в анализ ситуации.

- Ладно. Бонифаций, делай все, что от тебя зависит. Я и живую жабу сожру, если понадобится.

- Будете слушаться, ваше величество?

- Буду.

- И не казните за горькое лекарство?

- Хочешь раньше меня в рай проскользнуть? Перебьешься. Что там, кстати, с данной Карелла?

Дан Виталис покачал головой.

- Ничего хорошего, ваше величество. Дана хоть и беременна, но симптомы очень плохие. Весьма и весьма.

- От моего сына?

- Я полагаю, что от его высочества. Как лекарь, я многое вижу... дана ни с кем другим замечена не была.

У его величества были примерно те же сведения, так что...

- Ладно. Пусть рожает...

- Если доносит.

- Ты можешь ради этого постараться? Хотелось бы увидеть внука. Попробовать...

Дан Виталис только плечами пожал.

- Ваше величество, лекарь делает, что может, но я же не Господь Бог! Молитесь - и дано будет Вам!

- Разутешил!

- А лекарь не обязан утешать. Он обязан честно рассказать о диагнозе, - дан Виталис не сердился, чего уж тут непонятного? Он бы тоже... грустно тут!

И сам король, и перспективы с внуком... тут кто хочешь волком завоет, а его величество еще и ничего, держится...

- Ладно-ладно. Рассказал? Готовь пилюли.

- Да, ваше величество.

- И для меня, и для даны. А еще - молчи.

- Ваше величество!

- Все я знаю. Но - никому, понял? Даже моему сыну - ни слова.

- Хорошо, ваше величество.

- И не вздумай дане Карелла такое сказать. Насчет ее беременности. Она и так бестолковая, нервная, еще не доносит...

- А про нее вашему сыну сказать можно, ваше величество?

- Про нее - можно. Говори, пусть знает и побережет девчонку. И я с ним еще поговорю.

- Ваша воля закон, ваше величество.

- Еще год, - горько усмехнулся Филиппо Третий.

Что ж. Он и не рассчитывал, что проклятье даст ему дожить до старости. Лекарь вышел из кабинета, а его величество подумал, и в расстроенных чувствах отправился в розарий.