Габриэль стер призывный круг, который Андрас использовал для вызова Бастиэл. От него осталось только черное бесформенное пятно.

– Кеннеди? – хрипло прошептал Джаред.

Я держалась поодаль – слишком часто я принимала Андраса за Джареда.

Веки Джареда трепетали, он пытался держать глаза открытыми.

– Я должен кое-что тебе рассказать…

Его спина выпрямилась, он резко вдохнул.

– Это ошейник, да? Тебе больно?

Он содрогнулся и медленно выдохнул; его дыхание стало ровнее.

– Не больнее обычного. Что бы вы ни задумали, не снимайте его. Обещай мне.

– Обещаю. – У меня жгло в горле, когда я выдавливала из себя это слово. – А что ты хотел сказать?

Я не знала, как долго ошейник удержит Андраса.

Джаред всмотрелся в меня из-под тяжелых век, его глаза были цвета выгоревшего неба.

– В своей жизни я любил только троих: моего отца, дядю и Лукаса. – Он помолчал. – Теперь вас четверо.

Он говорит, что любит меня?

В этот миг в мире существовали только мы двое и признание, которое скрывалось за словами Джареда. Они уничтожили решетку между нами. Я протянула руку сквозь прутья.

У Джареда дернулось горло, взгляд скользнул от моего лица к протянутой руке.

– Мне хочется прикоснуться к тебе. Лишь на секунду. Но я не могу, Кеннеди. Я в ужасе оттого, что могу причинить тебе боль. – Он посмотрел на мою шею. – Снова.

– Я тебе верю.

Я доверяю тебе мою жизнь, мое тело, мой ум… и даже мое сердце.

– Я сам себе не верю, а уж тем более монстру внутри меня. – Глаза Джареда блеснули, когда он посмотрел на мою руку. – Он хочет причинить тебе зло.

– Но ты не он. – Я шире раскрыла ладонь. – Ты не чудовище, Джаред. Иначе я должна быть сумасшедшей, потому что влюбилась… – И замолчала, сообразив, что едва не сказала.

Я прикусила щеку и опять посмотрела на Джареда. Я не знала, чего ожидать после такой оговорки.

Джаред внимательно смотрел на меня, его губы приоткрылись, глаза расширились, и я могла описать его выражение только как благоговейное.

– Что ты хотела сказать, Кеннеди? Продолжай, прошу тебя!

Он потянулся ко мне и прикоснулся к моей ладони кончиками пальцев. И указательным пальцем начертил круг, а я содрогнулась всем телом.

– Мне не следовало этого говорить. – Мои щеки загорелись.

Джаред изменился в лице, опустил скованные руки.

– Потому что ты не это имела в виду? – От боли в его голосе у меня заныло сердце.

Я потянула руку между прутьями и сжала холодное железо.

Джаред выглядел таким разбитым…

– Нет. Потому что именно это и подразумевала. – Я собрала все мужество, что еще оставалось у меня. – И это меня пугает. Я боюсь потерять тебя.

Джаред встал, медленно подошел вплотную к двери клетки и взялся за прут над моей рукой. Его пальцы сжались.

– Мне хочется, чтобы ты хоть раз сказала, – прошептал он.

Я любила его, но не знала, как произнести это вслух.

– Пожалуйста… Один раз, до того, как я умру.

Мне показалось, что в помещении исчез воздух.

До того, как я умру…

Джаред схватил меня за запястья и потер мою кожу большими пальцами.

И мгновенно его тело оказалось в чужой власти. Он покачнулся, схватился за ошейник. Кости завизжали, и я зажала уши. Шея Джареда дернулась, а когда он открыл глаза, те уже почернели.

– Твой дружок умирает. А ты следующая, маленькая сучка. Когда я открою врата, этот мир превратится в мою игровую площадку. Мои легионы будут пользоваться твоим телом, как марионеткой, а я стану творцом всех твоих ночных кошмаров.

Андрасу не нужно оживлять мои кошмары. Главный кошмар – в том, что я теряла юношу, которого любила.

И даже не могла ему об этом сказать.

Джаред где-то рядом, он ждал меня.

– Джаред, слушай. Ты можешь с ним бороться.

– Это… – Тело Джареда дернулось и соскользнуло на пол; он потянулся ко мне, крылья черной голубки на его татуировке раскрылись. – Это битва, которую ты не выиграешь.

Не так все должно было закончиться для нас или для него.

– Но ты борешься. Надеешься. Есть шанс, что ты победишь. А если нет, ты борешься за тех, кого любишь, когда они не могут постоять за себя. – Я глубоко вдохнула, ради него я должна быть сильной. – Ты можешь это сделать. Не позволяй ему победить.

– Закрой рот, или я…

Шея Джареда дернулась. Чернота демонских глаз отступила, втягивая Андраса вглубь. Грудь Джареда тяжело поднялась, он пытался вздохнуть.

– Времени мало. – Джаред поморщился и крепко зажмурился. – Он что-то хочет скрыть от тебя. Тайну.

Дверь клетки загрохотала сама собой.

Глаза Джареда распахнулись. Тело приподнялось. Я потянулась к нему.

– Нет! – одними губами проговорил он.

Тело продолжало подниматься.

– Почему он хочет скрыть это?

– Он думает, сами вы никогда не догадаетесь. Это…

Невидимая рука отпустила тело Джареда. Оно упало, ударилось об пол.

Джаред открыл глаза и посмотрел на меня в упор:

– Белая голубка – это Сосуд.

Я хотела быть черной голубкой, но оказалась белой.

И еще я – Сосуд.

Клетка для демона.

Единственный человек, способный удержать Андраса.

Мне бы почувствовать себя потрясенной или испуганной, опустошенной, изменившейся. Вместо этого меня охватило бесконечное ощущение покоя.

Я – Сосуд.

Я единственный человек, способный спасти Джареда. Я не готова думать о последствиях… пока не готова. Запись в книге Фэйт стала теперь понятной.

Ангела кровь.

Демона кость.

Мелькнувшая тень.

Камень дракона.

Небо и ад, тьма и свет.

Скрыты в Сосуде и вечно воюют.

Я пока не знала, как найти в этом конкретный смысл, но уже поняла, что означают строки в целом: все еще есть шанс спасти Джареда и остановить Андраса. Возможность существовала, и мне этого достаточно.

Да, для Фэйт и семнадцати умерших девушек уже поздно, как и для всех людей, которые погибли из-за Андраса, включая и наших родных. Я никого не верну, но, возможно, смогу исправить положение дел.