Рита получила чемодан в багажном отделении и вышла напросторную площадь. Солнечный ветер вовсю заигрывал с юбками и волосами женщин,но Рита прикрыла голову платочком и предусмотрительно надела джинсы. Немедленновыяснилось, что многочисленных таксистов, собравшихся на площади, ее тугиеджинсы привлекают куда больше, чем задравшиеся юбки других женщин.

– Эй, девушка в «техасах»! Я тебя за три рубля хоть наКрасную речку отвезу! – выкрикнул какой-то широкоплечий молодец в ковбойке, имигом посыпались другие предложения:

– А я – на Базу КАФ!

– А я – в поселок Горького!

– А я – на Воронеж!

– А я – на судостроительный завод!

Названия ровно ничего не говорили Рите. Ей нужно было найтихорошую гостиницу и кое-что разузнать о городе Х. Она оглядела претендентов наее трешку и выбрала лысого худощавого, но крепкого пожилого мужчину в чернойрубашке и лоснящихся брюках. Выбрала потому, что он ни слова не говорил, аоткровенно посмеивался над конкурентами.

– А вы меня куда отвезете за три рубля? – спросила Рита,подходя к нему.

– Аккурат до Комсомольской площади, – ответил он, вынимаяиз-за ремня черную кепку и надевая ее. – Такса простая: аэропорт – центр за трирубля, а все остальное – как счетчик покажет.

– Ну, тогда поехали, – сказала Рита. – Где машина?

– А вон тот голубой «москвичок».

Оставшиеся без поживы таксисты провожали победителязавистливыми взглядами.

– Везет Семенычу на баб, – пробурчал кто-то.

– Как всегда! – добавил другой.

Машинка оказалась чистенькая, бензином в ней не пахло.Семеныч опустил стекла, и теплый ветер пронизывал автомобиль насквозь.

– Вам, наверное, в гостиницу? Небось чтоб посовременней,поновее?

– Ну да, – не совсем уверенно ответила Рита.

Поехали.

– Вон там малый аэропорт, – говорил Семеныч. – Край-тогромадный, а железных дорог мало. Шоссеек и того меньше. Авиация выручает! Авон там – кладбище. Там поворот на поселок Горького, куда тебя везти сулили затрешницу. Вон, погляди, сельхозинститут. А здесь – памятник партизанам.

– Каким? – с любопытством спросила Рита.

– Да в Гражданскую войну тут рельсы были проложены, и ходилпо ним «поезд смерти». Калмыковцы, семеновцы, японцы пытали в том поездекрасных, убивали, а потом сваливали в этот овраг. Потом им тут памятникпоставили.

Рита хотела спросить, а где находится памятник тем белым,которых до смерти замучивали красные, но вопрос был, конечно, лишним. Судя повозрасту, человек этот успел повоевать в Гражданскую. И если он остался жив, несоставляло труда понять, на чьей стороне воевал.

– Пединститут, – продолжал показывать Семеныч. – Тут моястаршая дочка училась. Парк «Динамо» – гляди, какая красота! Подальше стадион,на нем зимой моя младшая призы брала за успехи в конькобежном спорте. А вонтам, направо, детский парк, я туда с внучкой ходил. Хороший парк, красивый.Карусель есть, качели… Все как надо!

Рита с удовольствием смотрела по сторонам, откинувшись наспинку сиденья. Очень широкие улицы и изобилие зелени. Тополя, тополя… невероятносвежий воздух… Даже в провинциальном Энске так легко не дышалось. Ей нравилсягород Х., нравился!

– Ну, вот тебе площадь Ленина. – «Москвичок» сделал круг поогромной площади с фонтаном в центре. Фонтан для такого пространства был явномаловат. – Дом с колоннами – мединститут, где моя младшая училась. Кирпичныйдом – третья больница. Вон там, на углу, – вторая. Высшая партшкола. Видала,какую громадину отгрохали? Вот памятник Ленину, а там, правей, гостиница«Центральная». Как она тебе?

Рита с сомнением смотрела на безликое серое здание. Какая-тополитизированно-медицинская площадь – очень красные цветы на клумбах, краснаякирпичная больница, суровый каменный Ленин в кепке с козырьком… Вот так ходитьцелый день под прицелом его взгляда?!

– А другая гостиница в центре есть? – спросила Рита сопаской. – Менее… как бы это сказать… современная?

– Ну, тогда тебе в «Дальний Восток» надо, – сказал Семеныч,– это отсюда два шага, по Карла Маркса. – Он отъехал от «Центральной» и сноваобогнул площадь. – Гостиница старинная, еще до революции стояла, звалась тогда«Эльдорадо». Моя старуха в ней до пенсии работала, рассказывала, какие тампотолки высокие да люстры кованые, старинные. Слава Богу, хватило ума неповыкидывать красоту. Правда, удобства там по большей части в коридоре, нотебе, может, повезет, если шоколадку дашь администратору.

Рита уже знала, что по-русски «администратор гостиницы» – тоже самое, что портье. Но насчет шоколадки ничего не поняла.

– Что? – удивилась она.

– А что? – удивился и Семеныч. – Гляди, что проезжаем: ДомКоммуны, Центральный универмаг, кинотеатр «Совкино», ресторан «Уссури»,кинотеатр «Гигант», почтамт, Дворец пионеров, Управление железной дороги,первая булочная, «Гастроном»… бывший магазин Кунста и Альберса. А вон и«Эльдорадо» твое, «Дальний Восток» то есть. Тут до всего рукой подать: в«Гастрономе» поесть можно купить, правда, там очереди. А где их нет? Да и зачемтебе магазин, в ресторане в случае чего поешь… Вон там, дальше, ТЮЗ, Научнаябиблиотека, рыбный магазин, площадь Комсомольская, центральный парк, Амур,ниже, за утесом, стадион имени Ленина… Ох и большой!

– А где улица Запарина? – спросила Рита, шаря в сумке впоисках кошелька.

– Помнишь, проезжали кинотеатр «Гигант»? От него налевовниз, мимо радиокомитета пройдешь, ну и смотри на номера. Улица длинная, отЛенинской идет и аж до Серышева, где штаб округа.

– А номер 112 примерно где, не знаете?

– Знаю! – изумленно уставился на нее Семеныч. – Вокзальнуюперейдешь, а до Серышева не дойдешь. Аккурат возле 57-й школы этот дом стоит. Аты там к кому? Не к нам ли с Аграфеной моей в гости приехала?

– Ну и ну! – засмеялась Рита. – Вы в том доме живете? Воттак совпадение! Нет, я не к вам. А вы в какой квартире живете?

– В первой.

– Точно, не к вам. Я в четвертую. К Марине ИвановнеПавловой.

– Ну и ну… – хмыкнул Семеныч.

Рита глянула на водителя повнимательней. Странная интонация.

– Вы друзья с Мариной Ивановной?