Некоторые делегаты не скрывали свое раздражение по поводу многочисленных выступлений Бена. Он вспоминал встречу в ООН в Женеве в 1971 году, когда он тихо сидел на балконе и наблюдал за дискуссией. И вдруг представитель Египта встал и потребовал удалить Бена с закрытого мероприятия. Председатель Специального комитета по вопросу об определении агрессии, финн Бенгт Бромс, хорошо знавший и ценивший Бена, удивился и, казалось, растерялся. Неожиданный выход из ситуации предложил представитель Кипра. Он попросил слова и пригласил Бена присоединиться к его делегации. Тот так и поступил – на время встречи.

Бен непременно стремился достичь того, чем он однажды загорелся, – это всегда было отличительной чертой его характера. Он не позволил себе впасть в отчаяние из-за мучительно медленных процессов в ООН, а напротив, активизировал свои усилия. Бен опубликовал множество статей в самых известных международно-правовых журналах. Для Комитета, который занимался вопросами определения агрессии, Бен подготовил компромиссные предложения и распространил их среди всех членов Комитета. Он был особенно внимателен к малым государствам, которые по своей природе не расположены вести силовую политику. Постепенно решение стало казаться достижимым – в том числе благодаря менее напряженным отношениям между супердержавами.

В эссе с программным названием «Определение агрессии– последняя миля» (Defining Aggression – The Last Mile), которое вышло в «Колумбийском журнале транснационального права» в 1973 году, Бен описывает, как на 100-м заседании Специального комитета в Женеве в апреле и мае того же года почти удалось найти определение, приемлемое для всех. За преамбулой из девяти пунктов следовали семь статей. Первая из них гласит: «Агрессией является применение вооруженной силы государством (как бы оно ни осуществлялось) против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства […]». Далее проект содержал перечень агрессивных действий, указаний на случаи, когда применение вооруженной силы является законным, и указания о правовых последствиях нарушения запрета.

Спорным, все еще не решенным вопросом являлось право на самоопределение. Бен видел в нем «одну из великих дилемм современной жизни». С одной стороны, речь шла об ограничении применения оружия; с другой – некоторые народы настаивали на свободе от подавляющих, по их мнению, ограничений. Бен придерживался такого мнения: «В современном мире не существует совершенно независимого государства, которое может свободно определять свою судьбу. Взаимозависимость всех людей признается все больше. Это не означает, что культурные, языковые, религиозные или идеологические различия, дающие человеческому разуму так много удовлетворения, исчезают или могут исчезнуть. Это означает, что такие ценности относительны и должны рассматриваться как часть растущей структуры общемирового взаимодействия и организации». Те, кто призывает к самоопределению, должны признать, что эта концепция также имеет свои границы, в то время как те, кто осуществляет власть, должны признать, что они несут ответственность в том числе и за то, чтобы не злоупотреблять своей властью. Бен подчеркнул важность достижения соглашения, добавив, что «без свободы от страха подвергнуться массовому насилию будут ущемлены или уничтожены все другие человеческие ценности». Он напомнил сообществу государств о том, что в интересах всех государств добровольно подчиниться закону, который уважает их собственные права. «Самое главное в определении агрессии – это определить ее», – высказался он в адрес делегаций ООН. Пришло время решать и действовать.

Он охотно продемонстрировал, что может произойти, когда государственное злоупотребление властью остается безнаказанным, на примере Абиссинии, сегодняшней Эфиопии. Муссолини завоевал восточноафриканскую страну в 1935 году и объявил ее итальянской провинцией. Правитель Хайле Селассие, известный как Лев от колена Иудина, обратился в Лигу Наций. «Однажды вы все станете чьей-то Абиссинией», – восклицал он. Хайле Селассие надеялся на поддержку, особенно со стороны колониальных держав – Великобритании и Франции. Но они отвернулись. Санкции не последовали. Гитлер также сделал выводы из нежелания или неспособности Лиги Наций привлечь Муссолини к ответственности. Вскоре он начал серию аннексий и завоеваний, которые привели ко Второй мировой войне.

Параллельно с деятельностью в Женеве и Нью-Йорке Бен работал над книгой по этому комплексу тем. Вначале он собирался написать статью для журнала «Гарвардское юридическое обозрение», но профессор Сон убедил его не ограничиваться одной статьей. В итоге проект вырос до двухтомной фундаментальной работы впечатляющего объема в 1200 страниц «Определение международной агрессии – поиск мира во всем мире» (Defining International Aggression – The Search for World Peace), опубликованной издательством «Ошеана Пабликейшнз» в 1975 году. Подзаголовок «Документальная история и анализ» к двухтомной работе выразил композиционный принцип дальнейших трудов Бена. Кроме истории и критического анализа проблемы, его труд содержал выдержки из оригинальных документов, благодаря чему стал практичным и незаменимым инструментом для экспертов, политиков и студентов. Бен понимал, что трактат весом в несколько килограммов не рассчитан на широкую аудиторию, поэтому дополнительно развивал тему в статьях для газет, переписке, на радио и телевидении.

Бен практически завершил работу над своей книгой, когда узнал, что Специальный комитет после многолетних обсуждений, наконец, нашел формулировку, с которой могли согласиться все причастные государства. Последний день заседания в штаб-квартире ООН на Ист-Ривер в Нью-Йорке выпал на 12 апреля 1974 года, Страстную пятницу. Бен пригласил Гертруду пойти на мероприятие вместе с ним. Они были единственными зрителями на галерее для посетителей конференц-зала и, как Бен шепнул Гертруде, единственными из присутствующих, «которым не заплатили за то, что они здесь». Тем не менее он не остался в тени: когда после принятия проекта делегаты выстроились для общего фото, председатель подозвал Бена. Мистер Агрессия также попал в кадр. Это был жест признания и уважения, но Бен не питал больших надежд. Ему были известны пределы достигнутого определения, которое Генеральная Ассамблея ООН приняла в декабре 1974 года без голосования. Именно пять членов Совета Безопасности, которые имели достаточно власти, чтобы поставить мир под угрозу, будут решать, является применение силы преступлением или нет. «Лисы настояли на том, чтобы быть хранителями курятника», – сделал вывод Бен.

Главное достижение единодушно принятого определения 1974 года Бен видел в том, что оно создало предпосылки для разработки свода правовых норм и создания Международного уголовного суда. Это были обязательные дальнейшие шаги – и в последующие годы Бен приложил массу усилий (прервавшись только на время работы над книгой «Ниже чем рабы»), чтобы эти шаги были пройдены. Благодаря этому очевидцы происходившего дали Бену новое прозвище: вместо Мистер Агрессия его прозвали Человеком из Ла-Манчи. Его единственным оружием была печатная машинка – и с ней он выступал против переполненных арсеналов всего мира. Но действительно ли он был похож на Дон Кихота? Боролся ли он с ветряными мельницами? «Нет, – говорил себе Бен. – Самая большая угроза миру – это не оружие. Войны рождаются в умах людей». Если это ментальная проблема (происходящая из передаваемых от поколения к поколению убеждений о том, что война – занятие славное и героическое), то и бороться с ней следует ментальными методами. Иными словами, «идею нельзя убить оружием. Ее можно победить только лучшей идеей». Поэтому Бен решил развивать мысли, «которые более разумны, чем бессмысленное убийство».