— Держи меня в курсе.

— А куда я денусь? Кстати, — он повернулся и глянул на Олега из-под падающей на глаза грязной чёлки, — что это ты там устроил в последние минуты визита? Все показатели зашкалило, у Ли разыгралась грандиозная мигрень, а Викторию вообще вывернуло наизнанку. Ты сейчас очень не популярная личность среди этих двоих.

— Спасибо за предупреждение, — сухо поблагодарил Олег.

— А всё-таки?

— Да так. Неуклюжее применение классической отвлекающей тактики. Если сможешь, засеки, сколько им понадобится времени, чтобы привести всё в порядок.

— Обижа-аешь, — протянул Михей.

И то правда. Будто мальчишка сам не знает, когда следует пользоваться случаем и собирать полезную информацию. Много всего нелицеприятного Олег мог высказать о ранних воспитателях этого своего ученика, но одному они Михаила научили: никогда не упускать предоставленную возможность. Хватательно-кусательные инстинкты юного хакера не посрамили бы ни одного бульдога.

Посланник молча сжал жилистое плечо и отвернулся. Очень многое надо было ещё сделать. Но, по крайней мере, не всё ему придётся делать одному.

* * *

— ...И там я нашёл эту штуку. Я поначалу подумал, что это просто украшение, ну, земное. Просто металлический браслет. В нём не было ничего необычного!

Узкая металлическая полоска лежала на столе между ними, как свернувшаяся клубком ядовитая змея. На самом деле сделана она была вовсе не из металла, и ничего «земного» в украшении отродясь не было, но на первый взгляд определить это было сложно.

Разумеется, Виктории, видевшей сотни точно таких же браслетов, хватило и одного взгляда.

Девушка чуть подалась вперёд, облокотившись на стол и слегка разведя руки в стороны. Поза, призванная показать доверие. Улыбка её была натянутой, даже несколько раздражённой, но можно было надеяться, что вкупе с синяками под глазами и бледной кожей это спишут на усталость. Сидевший напротив небритый субъект злобно зыркал глазами, то пытаясь оправдать собственные действия, то впадая в громогласно-агрессивное настроение. Виктория изо всех сил пыталась излучать спокойствие, уверенность, поддержку и понимание, но была вынуждена признаться самой себе, что на сегодня её терпение, кажется, себя исчерпало. Бес попутал Иру попросить её провести интервью с выловленными по всей Евразии новыми операторами, да ещё в реальном пространстве, а не в ментале! Чего Виктория никогда не умела и не любила делать, так это работать с людьми. Последние часы вымотали Избранную больше, чем тренировка с полной выкладкой под руководством Олега.

Ну, по крайней мере, не меньше.

— Конечно. Я понимаю. — Удивительно, но её голос звучал всё так же мягко, как и в начале первого часа. — Это ведь совершенно иная, отличная от нашей, технология. Даже если попытаться вскрыть этот металл, внутри не обнаружится никакой хитрой электроники. Только цельный материал, все функции которого впечатаны в структуру ещё на молекулярном уровне. Вы и не могли ничего заметить.

Её улыбка несла всё то же послание: «Мы знаем, что делаем. Мы понимаем, что происходит. Это нормально, и ты нормален. Доверься нам. Доверься нам. Доверься нам». В общем, обычное ведро успокаивающей чуши. Ничего они не знали. И ни-че-го не понимали. А сидящий перед ней перепуганный человек был чем угодно, но только не нормальным homo sapiens. Как, впрочем, и остальное население планеты Земля.

— Так как же вы впервые обнаружили возможности браслета?

Улыбка мужчины стала ещё напряжённее, превратившись почти в оскал. Виктория вздохнула.

— Послушайте, не надо смотреть на меня как на какого-то гестаповца! Да, вы можете оперировать технологией чужих...

— Я не!..

— Вы «да». Вы это знаете, я это знаю. И ребята, которые выследили вас сначала в ментале, а затем и в реальном мире, это знают... Ну и что? Они это тоже умеют. И я умею. И ещё сотни тысяч человек умеют. Вы же на самом деле не думаете, что Сопротивление ищет подобных людей, чтобы предать их медленной и жуткой смерти? Или, того хуже, отдать чужим?

Судя по выражению небритого лица, именно так он и думал. О Боже!

Виктория протянула руку к проклятущему браслету (мужчина дёрнулся, будто она потянулась к его горлу, но нападать не стал) и легко скользнула пальцами по гладкой поверхности. Сосредоточилась. Воздух наполнился мягким перезвоном, который был и в то же время его не было. Стены маленького, уютного кабинета дрогнули, потекли, сменились захватывающим душу пейзажем ночного моря. Затем, спустя бесконечное мгновение, Виктория отняла руку, и волшебная сказка вновь сменилась уютными, украшенными панно стенами. Мужчина потрясённо хлопал глазами и хватал ртом всё ещё пахнущий морской солью воздух. Что бы он сам ни научился делать с помощью этой игрушки, на такое у него воображения не хватило.

Избранная снова улыбнулась, изо всех сил пытаясь подавить зевок.

— Обрывки и осколки, достающиеся нам от чужих, похожи не то на мусор, выброшенный на помойку, не то на цветные бусы, что дарят невежественным туземцам. Не знаю, что хуже. Но единственное, что мы можем сделать, — собирать эти подачки и пытаться по ним понять, с чем же столкнулись. Так, лучшим источником знаний для археологов считается именно мусорная свалка. — Виктория подцепила на палец тонкий браслет и стала покачивать им, не то гипнотизируя, не то просто отвлекая сбитого с толку человека. — Мы собрали уже много таких штучек. И не совсем таких. Кое-что нам удалось о них узнать, и этой малостью мы поделимся с вами. Но слишком много ещё осталось белых пятен. Слишком, много вопросов. Пожалуйста, помогите нам. Расскажите, что вы выяснили о браслете и его использовании. Расскажите о ваших экспериментах. Может быть, среди вашего опыта отыщется ещё что-то новое. Неизвестное. Ещё одна частичка чего-нибудь, что поможет нашей несчастной планете. Пожалуйста.

Голос её так и вибрировал искренностью, глаза широко раскрылись, вглядываясь в беднягу с тревожной доверчивостью. На какой-то момент Виктория и сама поверила в то, что говорит, поверила всей душой: ведь единственный способ убедить в чём-то человека — это быть с ним действительно искренним. По крайней мере так утверждала Ирина, а она в таких делах знала толк.

И самое удивительное, это сработало. Может быть, потому, что некрасивая пятнадцатилетняя девочка с полными непролитых слёз голубыми глазами уж очень не вязалась с образом злобных палачей и шпионов. Может, потому, что настроенный на ментал мужчина что-то уловил своей латентной эмпатией. Не важно. Он заговорил — чтобы почти слово в слово выложить ту же историю, которую Виктория сегодня уже слышала добрый десяток раз.

— Это началось как сны — самые яркие... сны, которые мне когда-либо доводилось видеть. Мне снились... разные места. Потом странные линии и сочетания цветов — очень яркие, почти болезненно яркие. Как детский калейдоскоп. Или лабиринт. Или сетка. Когда я просыпался, браслет на руке был горячий или же, наоборот, холодный, как лёд. Тогда до меня дошло, что всему виной был этот проклятый... этот браслет. Я его выбросил, но на следующий день вернулся и нашёл опять. Этот... эта штука как будто звала меня...