Мастер клинков. Клинок выкован - Дмитрий Распопов

* * *

– Не то, – я отложил еще один свиток в сторону и устало потер виски, прошло две недели, а ничего стоящего я так и не нашел. Прошла тысяча лет, и все упоминания о мастерах клинков и их творениях остались лишь историями и сказками. Даже самые старые пергаменты, которые хранители библиотеки приносили мне с трепетом, с недовольством вручая их «всего лишь» человеку, не несли никакой существенной информации. Это были только пересказы о мастерах клинков и ни одной записи от них самих не было.

– Уважаемые, – я позвал к себе хранителей и, когда они подошли, попросил их, показывая рукой на гору свитков, которые я пересмотрел, – это все не то, мне нужны записи самих мастеров, а не посторонних людей об их деятельности. Неужели нет технологических цепочек или методов обработки металла, которые они использовали? Хоть что-то, что мне бы помогло?

– Это все записи того периода, – подняв бороду вверх, недовольно произнес главный хранитель, который, несмотря на прямое распоряжение короля, каждый раз показывал мне, насколько он недоволен появлением человека в его вотчине.

Я промолчал и снова принялся за работу, но день шел за днем, а результатов не было. Кипа свитков, которые приносили мне хранители, таяла, и настал день, когда я просмотрел последний из них, убедившись, что потратил время впустую. Конечно, мне приносили и свитки, написанные на Тайном наречии, которого я не знал, но, попросив их перевести, я убеждался, что описываемые там секреты никоим образом не касаются деятельности мастеров клинков. Было такое впечатление, что кто-то специально ничего не оставлял или прятал их записи. Я ни за что на свете бы не поверил, что ни один из них не вел записей или наблюдений, тут явно таилась загадка.

Отчаявшись найти информацию, я напросился на прием к Торгидору и вывалил на него проблему отсутствия малейших записей о технологиях или приемах мастеров. Если я этого не буду знать, как я смогу пытаться что-то повторить?

Он, пожевав бороду, пообещал поспрашивать у сардаров стен про их Клановые библиотеки, а меня пока направил к оружейникам клана Сломанной Секиры.

Вот уж где я познал настоящий гномий снобизм, так это у них. Раздувая щеки от важности, они показывали мне ковку, закалку мечей и секир, говоря при этом, что выдают клановые секреты и я должен за это им быть благодарен. Когда я не выдержал и указал им на несоответствие качества их работы по сравнению с требованиями мастера Тарака, то приобрел в их глазах не только врага, но еще и «сующего не в свое дело нос всезнайки». Под конец общения меня просто трясло от злости, я тут пытаюсь им же помочь, восстановить Каладборг, а помощи хрен от кого дождешься. Потыкавшись по мастерским, я видел кругом лишь непонимание и неприятие меня даже как простого кузнеца, не говоря уже про мастера клинков. Всем было на это наплевать, прошло слишком много времени, чтобы это звание что-то для них значило, а я был лишь какой-то мифической сказкой, с которой носится король и смотритель зала со «ржавыми железяками». О том, что это самое оружие в моих руках оживало, им, видимо, никто не сказал, а с учетом того, что король даже не сам, а через посланников передал мне, что доступ в клановые хранилища мне не открыли, поскольку сардары не видели в этом смысла, я понял, что нужно просто на всех забить и спускаться в пещеру мастеров. Возможно, там я найду больше ответов на свои вопросы, чем за весь потерянный последний месяц. Пока же местные гномы полностью оправдывали мои ожидания и вели себя как последние говнюки. Какой же сильный контраст был между их поведением и поведением «моих» гномов в селении, что мастера Тарака, что мастера Дорна, я молчу уже про Дарина. Так сильно хотелось плюнуть на все обещания и вернуться в свой «родной колхоз», как бы пафосно это ни звучало, но обещание есть обещание, к тому же данное королю, который, в свою очередь, обещал прикрыть меня от нападок аристократии моего королевства. Не будем забывать и о том, что меня пытались сместить с должности посла к гномам и прислать другого «счастливца».

Видели бы вы лица приставленных ко мне гномов, когда я заявил о том, что хочу спуститься вниз. Меня практически тут же провели к лифтовой клетке, где с радостью и облегчением на лицах избавились от надоедливого «гостя», запихав внутрь. Я надеялся, что они хотя бы не забудут спускать мне еду, ведь, судя по тому количеству старейшин и Родов, которым я последнее время наступил на хвост, – это было не исключено, но другого выбора у меня не осталось.

Клетка опускалась все глубже и глубже, заставляя меня вздрагивать, когда она начинала скрипеть или шум трущихся канатов становился особенно громким. Сердце учащенно билось, а глаза медленно приспосабливались к темноте. Сначала я вообще ничего не видел, едва клеть скрылась из света факелов гномьих подземелий, но спустя десять минут стал различать стенки шахты, гладкие, как стекло, и даже смутные контуры своей руки, которую поднимал к лицу.

«Интересно, как я буду работать, если внизу полная темнота? – задумался я. – Гномы не дали мне с собой даже кресала с кремнем».

Громко пробурчавший живот напомнил, что коротышки не дали мне с собой еще кое-чего важного. Тут я вспомнил, что прежде чем зашел в клеть лифта, туда два гнома что-то положили. Опустившись на корточки, я слепо пошарил по деревянному полу, обитому железными полосами.

– О, да! – обрадовался я, когда рука нащупала кожаный мех и лежавшую рядом с ним котомку. Более тщательный поиск нашел в нем кусок хлеба и сыра, которые я сразу стал есть, запивая теплой водой.

«Очень сильно надеюсь, что это не весь мой рацион на ближайшее будущее, – спуск все продолжался и продолжался, давая мне время подкрепиться и подумать, – я привык к хорошей еде и подобное пропитание на воде, хлебе и сыре меня категорически не устраивало».

В общем вскружившее мне первоначально голову звание мастера клинков оказалось никому, кроме меня, короля и еще пары моих хороших друзей, совершенно не нужным, зато заставило надавать обещаний, выполнять которые, в свете последних событий, представлялось очень проблематичным.

Хорошо еще, что проблема с воздухом была гномами решена. Клеть продолжала движение, но чем ниже меня спускали, тем более ощутимым я чувствовал поток восходящего свежего воздуха, что не могло не радовать: хотя бы не задохнусь, когда лифт достигнет нижней точки назначения.

Темнота и скрип клети начали напрягать, когда я доел то немногое, что гномы положили, а движение вниз все не прекращалось. Даже с учетом медлительности моего лифта расстояние получалось весьма приличным, и это не могло не тревожить.

Задумавшись, я не заметил, что движение клети стало неровным, дерганым, и вскоре она, сильно стукнувшись дном, замерла. Поскольку кругом была кромешная тьма, то что делать и куда мне идти, я себе не представлял, пришлось открыть раздвижную дверь и осторожно ногой прощупать, что находится за ней. Сапог уперся в твердую поверхность, и это радовало. Радовало еще больше, что я, сделав пару шагов по туннелю, заметил тусклый зеленый свет, который пробивался где-то далеко впереди.