Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При виде Яра глаза Лики расширились. Надо же, она способна на эмоции, кто бы мог подумать!
— Ты уверен, что получится? — повторила она и обошла стол, громко стуча каблуками по бетонному полу. Склонилась над Яром и подхватила голову, словно это любимая собака. — Он мне когда-то нравился.
Яр был жив — я видела, как опадает и поднимается бок. Только почему-то не двигался.
Глаза остекленели, остановились, словно он одурманен. В оскаленной пасти подрагивал язык, губы застыли, будто в посмертной гримасе. Обнаженные крупные клыки были неравномерно стертыми, словно передо мной немолодое животное.
— Уверен, — Артур поморщился. — Решай сама, что важнее, Лика. Он или возможность делать твоих волков полноценными.
— Говоришь, как Амин, — хмыкнула она.
При упоминании тот снова зашипел из клетки.
— Амина я ненавижу, но в чем-то он был прав… Оборотень без формы никто. Форму надо обрести. Надо понять, как… И материал должен быть под рукой, Лика!
Он вдруг уставился на меня. Что? Он обо мне? Я наполовину испугалась, наполовину изумилась.
— У меня нет формы! — на всякий случай напомнила я.
— Знаю, госпожа Охмелюк, — он неприятно усмехнулся. — Но я ведь должен испытать сыворотку на ком-то. Для начала, на наименее важном члене общества. На вас.
— Именно! — поддакнула Лика. — Без испытаний своим не позволю. Кстати, если перекинешься, то потеряешь ребенка, если беременна, — напомнила она, глядя невинными глазами. — Сама так двоих потеряла.
— Не бойтесь, Рита, — продолжил Артур. — Это не больно. Вам даже станет лучше. Тогда, в кафе, я не узнал в вас оборотня. Как и вы во мне, не так ли? Это потому что у нас нет формы. Нас чуют только истинные оборотни. Видите, сколько неудобств… Я понял, что с вами что-то не так только когда мои люди не обнаружили вас на месте вашей предполагаемой кончины. А раз вы не умерли, значит, стали ценной для нас.
— Даже не мечтайте! — разозлилась я, будто могла что-то противопоставить. Мне захотелось броситься на решетку так же, как кидаются дикие звери, как кидался Амин, пусть я не смогу ее сломать. — Я не позволю ставить над собой опыты!
— А как же нам добиться результатов, если не ставить? — вздохнул он. — Вы не понимаете…Ставишь опыт — получаешь результат. Другого пути нет.
— За что вы хотите его убить? — захныкала я.
До него невозможно достучаться!
— Не хочу, — возразил он. — Тогда в кафе, я хотел, чтобы он перекинулся. Мне нужны оборотни одной формы, связанные кровными узами. Амин долго путал меня, утверждая, что у его сына нет формы. Пришлось проверить лично, жаль, у всех на глазах…
Он протянул руку и что-то выбрал из ряда инструментов. Яркий свет дневных ламп отразился на скальпеле. Я только сейчас поняла, зачем здесь такие мощные лампы, черт возьми…
— И раз Амин, — продолжил он. — Мой смертный враг, выбор пал на его семью. Господин Ярцев мой главный экспонат.
Он деловито выбрил машинкой дорожку в шерсти на затылке и занес над кожей скальпель.
— Да вы просто его убьете! — заорала я. — Невозможно сделать то, что вы хотите! Вы сумасшедший!
Артур неожиданно хохотнул. Возможно его, как всякого социопата, рассмешили мои бурные, искренние эмоции. А может, он и вправду псих.
— Не волнуйтесь, Рита. В отличие от них вы останетесь живы, если сыворотка не прикончит вас сразу. Ну что, приступим?
Глава 56
Я не могла поверить, что Яр погибнет от руки сумасшедшего, одержимого местью.
Он не понимает, что оборотня нельзя так просто сделать? Или ему все равно?
Артур полагал, что все равно останется в выигрыше. Умрет Яр или подарит желанную форму, он обрадуется в любом случае.
Я приникла к решетке, рассматривая нервную Лику. В их паре она самое слабое звено.
— А ваш муж знает об этом? — крикнула я. — Почему он в этом не участвует? Артур запудрил вам мозги! То, что он предлагает, невозможно! Он просто убьет его и всё!
— Артур, мне кажется, ничего не выйдет! — разволновалась Лика. Дрожащая ладонь зависла над рукой со скальпелем.
Она не могла справиться с дыханием, губы задрожали. Лика выглядела так, будто в комнате происходит что-то ужасное, что ранит ей сердце.
— Начни с Амина! — предложила она.
Его волчица ненавидела сильнее Яра.
— Он старый, — возразил Артур. — А младший — слаб и ранен.
— Яр тоже ранен! — разоралась я, сообразив, что старая рана может его спасти. Они даже не обернулись, играя друг с другом в гляделки. Видно для них рана Яра несерьезна. Или не настолько, чтобы обращать на нее внимания.
— Давай подождем, пока выздоровеет, — твердо сказала Лика. — Я не хочу рисковать.
— Надеюсь, не потому, что он тебе нравился?
— Это в прошлом… Яр меня отверг, — отмахнулась Лика.
Артура это неожиданно проняло. Он смотрел на нее каким-то беззащитным взглядом, а затем кивнул, будто знал, что такое безответная любовь и попранные чувства.
— Послушай, Лика, — хмыкнул он. — Ты веришь этой суке? Она с ним, — он кивнул на смотровой стол, — трахалась. Она что угодно скажет, лишь бы я не вскрыл ее любовника.
Лика успокоилась, но руку с запястья не убрала. Вопросительно смотрела на Артура и в глазах была мольба: убеди меня, позволь поверить в сладкую ложь.
— Я сделал вещество, одна капля которого заставит оборотня перекинуться, правильно? — проникновенно спросил он и Лика растерянно кивнула. — Я создал вещество, которое заставит оборотня вернуть прежний вид. Анжелика, я управляю их зверем! Я, а не они! Мне под силу большее. Представь, насколько сильна ты станешь, обладая препаратами, недоступными никому! Я смогу забрать его форму, Лика. Обещаю. И отдать, кому скажешь. Дай попробовать.
Она сомневалась, но как же ей хотелось верить!
— Лика, — продолжил он. — Разве я не управляю Амином? Твоим злейшим врагом, сильнейшим оборотнем. Разве я не сделал из него слугу и безумца? Я могу пойти дальше.
Рука Лики вздрогнула, и она поджала пальцы.
— Да он просто на препаратах его держит! — выкрикнула я, заметив, что чаша весов сомнений вновь покачнулась не в нашу сторону. — Много ума не надо! Это кто угодно сможет, кто наркоту умеет варить!
Артур обернулся, сообразив, что я порчу ему всю малину.
Он не злился — глаза были абсолютно пустыми. По их выражению видно, что он прикидывает, точно ли я ему нужна.
Я отступила вглубь клетки.
— Заткнись, — ровно сказал он.
Мне хватило одного слова, чтобы понять, что лучше не спорить.
Пока у него
