Однако сложившееся положение вещей как нельзя больше устраивало их обоих.

– Ты получила мои сообщения? – Его голос звучал сухо, по-деловому, без всякой нежности.

– Прости, пожалуйста, что я не отвечала на них. Сам понимаешь, перед свадьбой всегда столько суеты и волнений, голова просто идет кругом.

– Понимаю.

Кто же он, этот человек? Что ему надо от нее? Такие типы, как он, ничего не делают просто так, им всегда что-то нужно. Сесили прижалась бедром к стойке, оперлась ладонью о прохладную поверхность мрамора, глубоко вздохнула и задала тот самый вопрос, который ей давно следовало бы задать:

– Майлз, почему ты женишься на мне?

Возникла пауза, прежде чем он ответил:

– Ну как зачем, брак сыграет тебе на руку, твоя предвыборная кампания сильно выиграет.

Ее интуиция, как чуткий радар, сразу уловила фальшь. Напряженно смотря в стену перед собой, она опять повторила неудобный вопрос:

– Но все-таки, почему ты хочешь на мне жениться?

– Прочная связь с твоей семьей усилит позиции моего бизнеса.

Гладкая, обтекаемая формулировка. Майлз, как искушенный политик, мастерски владел языком правдоподобных уверток и уловок.

– Каким образом?

Снова потянулась пауза, на этот раз более продолжительная. Секундная стрелка на ее часах бежала по кругу, а он молчал.

Наконец раздался тяжелый вздох.

– Твой отец заседает в разных комитетах, связанных с энергетикой, что будет содействовать развитию моего бизнеса. Сама понимаешь, насколько мне выгодно иметь его среди своих союзников.

– Итак, ты женишься на мне ради твоего бизнеса?

Все разумно и логично, но к чувствам это не имело никакого отношения.

Майлз вежливо рассмеялся – так, как обычно смеются деловые люди, – ничего похожего на шумный, раскатистый смех Шейна. У Майлза смеялись одни лишь губы, у Шейна все – тело и душа.

– Мне не интересно, чтобы меня сопровождала девушка для официальных мероприятий. Моя первая и настоящая любовь всегда будет рядом со мной. А теперь извини, мы ведь идем на благотворительный вечер, а мне еще надо успеть на встречу, на которую я уже опаздываю.

«А разве я не девушка для официальных мероприятий?» Сесили очень хотелось задать этот вопрос, но она была достаточно проницательной, чтобы понять: разговор окончен. Для Майлза уж точно. Впрочем, она не оставила намерения узнать всю подноготную их помолвки. Легкая дрожь пробежала по ее телу, так всегда бывало, когда перед ней возникал какой-нибудь трудный вопрос или проблема, которую она воспринимала, как пазл, головоломку, ребус, требующий безотлагательного решения. Процесс решения был самой любимой частью ее работы.

– Тогда до вечера.

– Я заеду за тобой в семь.

Он уже распоряжается, как хочет?! Словно она бессловесное животное, вроде собаки?!

– Хорошо, – натренированный голос не подвел ее и на этот раз. – К семи буду готова.

– Дорогая, нам нельзя ударить в грязь лицом. Ты должна выглядеть лучше всех. За нами будут наблюдать.

Сесили захотелось послать его куда подальше. Любопытно, какой у Майлза тогда будет вид? Она улыбнулась от одной этой мысли, настолько та была приятной.

– Не волнуйся, ты же знаешь, кто мой отец, а я ведь его дочь.

– Что верно, то верно. – И Майлз отключился. Судя по тону, концовка разговора понравилась ему больше, чем начало.

Сесили же не понравился весь разговор. Майлз и отец явно что-то задумали, а она – разве она не пошла у них на поводу?

Она тут же позвонила отцу.

Он взял трубку почти сразу, со второго гудка, и тут же сердито спросил:

– Где ты была?

– В Ривайвле, куда ты сам меня направил, – отчеканила она ледяным тоном.

– Одну секунду. – Посторонние шумы исчезли. Стало ясно, отец, отключив громкую связь, включил микрофон.

– Что за муха тебя укусила? Почему ты не отвечала на наши звонки? Ты знаешь, сколько раз я тебе звонил?

Сесили, как будто ничего не слыша, задала встречный вопрос:

– Ради чего Флетчер Майлз женится на мне? Какой у него интерес?

– Что? – Отец едва ли не кричал в трубку, перед мысленным взором Сесили возникло его лицо, которое, должно быть, побагровело от негодования. – Мы в пиковом положении. Твоя мать угрожает разводом. Срочно нужна твоя помощь, газеты ни в коем случае не должны пронюхать об этом.

Сесили вскинула голову. Какое ей сейчас дело до всех этих дрязг?

– Сперва ответь на мой вопрос.

– Сейчас это не играет никакой роли. Он честно держит свое обещание, ваш брак поможет тебе провести твою предвыборную кампанию. Скажи ему спасибо и лучше сосредоточься на насущных проблемах.

Сесили отшатнулась, словно от незримой пощечины. Открывшаяся ей горькая правда обожгла ее. Он иронизировал над ней.

Нагнувшись чуть вперед и глядя перед собой, она бросила в ответ:

– Как я догадываюсь, сейчас тебя волнует только одно: как тебе выкрутиться из этой ситуации.

– Сесили, – в голосе отца послышались панические нотки, – послушай меня. Твоя мать хочет со мной развестись. Подумай над тем, как ее отговорить.

Едко усмехнувшись, она не без издевки ответила:

– Подумай сам, может, у тебя лучше получится.

И положила трубку.

Она подошла к окну и стала смотреть в него, словно не слыша разрывавшийся от звонков телефон. Что же задумали отец и Майлз? Сейчас Натаниэлу Райли, несомненно, была до зарезу нужна ее помощь, дело-то семейное и очень щекотливое. В такого рода делах Сесили была незаменимой помощницей и непревзойденным мастером. Но обращение отца к ней за помощью только укрепило ее уверенность в том, что ее помолвка – дело не совсем чистое, даже темное. Они явно что-то замышляли. Уже один союз двух таких прожженных политиканов вызывал сомнения в чистоте их намерений помочь ей пройти в конгресс.

Оставалось только одно – найти во что бы то ни стало правду.

Шейн не сводил глаз с красной ковровой дорожки при входе в Чикагский музей естественной истории им. Филда, стараясь не пропустить Сесили и совершенно не обращая внимания на свою спутницу.

Харпер Холт слегка пихнула его в бок:

– Что с тобой? У тебя все в порядке?

Шейн повернулся к ней, не отрывая глаз от дорожки:

– Да?

– Ты ведешь себя довольно странно. У тебя ничего не случилось?

Харпер, как всегда, блистала. Ее длинное платье без бретелек не скрывало ни одного изгиба ее стройного красивого тела. Светлые волосы, собранные в пучок на голове, подчеркивали изящество ее длинной шеи и слегка выступающих скул.