Может быть, именно поэтому Фаронов в конце концов не признал идею Соломона о том, чтобы превратить их собственные тела в трансферы-телепорты, посчитав ее непродуманной, по крайней мере, на данном уровне знаний о Машине. Технические устройства он тоже вживлять отказался, заявляя, что делать из себя неуправляемую бомбу – величайшая на свете глупость, и уж на своей личности он эти эксперименты точно проводить не собирается.

И вот время шло, а видимого результата не было. Былая решимость, душевный подъем и самоуверенность Соломона постепенно проходили. Он недосыпал, похудел, стал злым и раздражительным.

– Что с тобой происходит, милый? – озабоченно спрашивала Станнум в их уже довольно редкие встречи. – Расскажи мне! У тебя проблемы?

– Нет у меня никаких проблем, – отмахивался Соломон.

– Может, сходишь к врачу? У нас же отличные врачи!

– Ну вот еще!.. Извини, мне пора, работы много.

– А ты меня любишь?

– Ну конечно!.. Что за вопросы?!

Девушка грустно качала головой, и Соломон понимал, что она ему не верит. Но эта идея фикс, мысль о произвольном перемещении между мирами буквально поглотила его. И не без ущерба для основной работы на Метрострой: он опаздывал, когда должен был быть, пропускал важные совещания, ломал приборы и срывал сроки их сдачи. Он даже умудрился получить от Гордеева выговор, от Шустрика пинок (и довольно недружественный – было за что), а Василина как-то странно посмотрела на него, когда они встретились в столовой. Все это нервировало еще больше. Однажды, вновь не выспавшись, Соломон из-за какой-то чепухи наорал на Фаронова. Однако тот понял состояние партнера.

– А ты что же, думал, все так просто? – принялся втолковывать он Павлу, терпеливо и доброжелательно, раскинув в стороны руки, словно большой орангутанг. – Только представь: сотни параллельных миров, тысячи посвятовских институтов, толпы свободных художников вроде нас с тобой, хакеров и раздолбаев, сапиенсов и не очень, уродцев, приматов, разумных покрытосемянножаберных, насекомых и прочих нелюдей-землян – сколько их по мере сил ковыряет Машину! Вдумайся!.. Каждое кладбище, Паша, набито непризнанными гениями. Но, слава богу, наши шансы куда выше! Не думаю, что у кого-либо еще есть прямой выход на Машину, хотя и не исключаю этого. У меня же он точно имеется, а это дорогого стоит! Это реальный шанс прогнуть Мультивселенную! Мы же не лабухи какие-нибудь и не сопливые пионеры, правда?! Окей, все непросто, согласен, но и не безнадежно, брат! Только не будь наивным – это еще хуже. Машина таких не терпит, и простофиль она сразу наказывает. Но это ведь тоже не про нас, а?

В общем-то Соломон был согласен.

– Взломать Машину точно можно! – с воодушевлением продолжал Тунгус. – Можно, потому что между теоретическими моделями и практической реализацией всегда существует расхождение. Даже у нашей распрекрасной Железной Леди! Ну не верю я в непогрешимость и божественность каких-то там Предтеч, не верю! Пускай у них голова была хоть с арбуз, и коллективный разум налажен, и нейтринным полем они питались, и жили по три тысячи лет – ошибки все равно делали. Иначе куда это Предтечи подевались, а? Переселились на Уран? Ха!

– Просто вымерли, – пожал плечами Соломон. – У любого биологического вида есть естественные ограничения. Генетический код не может быть неизменным миллионы лет, постепенно он переходит на новый уровень и…

– Ага, и теперь эти гении – энергетические существа, поглощающие черные дыры в районе Кассиопеи, – съязвил Фаронов. – Машина типа им больше не нужна, да? Я тебя понял, дорогой мой ботаник, но базар наш не об этом. Я хочу сказать, что мы с тобой не вправе останавливаться на достигнутом! Ступенька за ступенькой – к победе! Фокус в том, чтобы продвинуться дальше остальных! Не сразу, но мы доберемся до финиша. Каждый шаг приближает горизонт, но если глобус крутят другие – какова тогда цена тебе? Ноль рублей и ноль копеек – вот и весь короткий сказ. Чего мы стоим, являясь лишь отражением очередного пройдохи, оказавшегося немного умнее нас, чуть удачливее, хитрее и в итоге – сильнее? Того, кто стал победителем! Быть вторым? Нет, это не по мне. И не говори, что считаешь иначе!

«Да ему батальоны в бой вести, с такими-то речами! – хмыкнул про себя Соломон. – Или менеджеров учить – активным продажам. А интересно: что сложнее?»

– И все-таки… я уже и не знаю… Все сложнее, чем я думал. – Он покачал головой. – Нет, я не отказываюсь, я только за! Но ведь дело же не в том, чтобы просто взломать. Главное – научиться правильно пользоваться новыми возможностями, да и вообще еще нужно понять – что конкретно мы можем. Ну и палец себе ненароком не отчекрыжить. Вот это и есть самое сложное.

– Палец себе не отчекрыжить? – ухмыльнулся Тунгус. – Ладно, – он хлопнул себя по коленке, – лично я сдаваться не собираюсь. Иначе жить тошно.

Соломон не очень любил высокопарные речи, да и Тунгус нечасто изъяснялся в подобном ключе, но эта речь приободрила его и настроила на более деловой лад. И двадцать восьмого февраля Павел сделал открытие: он понял, как можно взломать уже имеющиеся порталы посвятов. Подключившись к информационному потоку одного из них, судя по всему, стационарного, даже не зная, где тот находится, Соломон принялся получать от него целые потоки, реки данных: вот некое тело массой восемьдесят три килограмма переместилось в мир, находящийся в тридцати двух мегасдвигах (эквивалент расстояния в парамирах) при смещении в две целых семь десятых стеркса на три браммеля (простейшее представление парамирного угла в исчислении института Шварцеллиуса)… А вот туда же прибыло нечто массивное, на две тонны триста шестьдесят килограммов, металлическое, из довольно близкого мира… Мощный джип? Через пару минут из портала отправились трое человек, буквально в соседний срез Мультивселенной – может быть, поход обычного посвятовского семейства в любимую кофейню параллельного мира…

Но не это было главным! Соломон умудрился вклиниться в этот поток бесконечных цифр и немного изменить их, заставив Машину саму пересчитать так называемые контрольные суммы, служащие для обеспечения целостности данных – вот это и являлось по-настоящему открытием, предоставляющим определенные возможности в последующем хакинге…

Была глубокая ночь. Павел сидел в потемках – лишь слегка приглушенный голубоватый свет монитора освещал его уже порядком изможденное лицо. Хотелось спать. Хотелось пить (и даже выпить). Но все это было не важно. Последний эксперимент не мог ждать: новые возможности нужно было вначале проверить! И Соломон, ни секунды не колеблясь, позволил утечь измененным данным в направлении портала. Удочка была закинута. Оставалось только ждать…

– Что это? Где я?! Что происходит?! – прозвучал в комнате буквально через полминуты дрожащий высокий голос.

Соломон от неожиданности даже подскочил на своем стуле. Все произошло быстро, тихо и незаметно. У стены стоял худой сгорбленный человечек в мятом плаще и широкополой шляпе. Под мышкой у него торчала папка, а в руках он держал огромный сложенный зонт с массивной загнутой ручкой. На его длинном крючковатом носу сидели очки в толстой оправе. «Идиотская посвятовская мода на ретро… или конспирация?» – рассеянно подумал Соломон и начал лихорадочно соображать, как ему поступить дальше. Вызвать-то этого «джинна» он вызвал, но почему-то до конца так и не продумал – а что же делать потом?..