— Вы легко одеты, — заметила стюардесса, — В Москве сейчас сентябрь.

— В последнее время осень тоже стала теплой, — улыбнулся Павел. — Если что, продержусь.

Стюардесса пошла дальше по проходу. Можно было отстегивать ремень и гулять. Павел воспользовался этим и прошел в туалет. Когда он возвращался, кто-то дернул его за бриджи:

— Павлик!

Он внимательно посмотрел на девушку, окликнувшую его столь бесцеремонным образом. Лицо ее было знакомо. Как и лицо второй девушки, что сидела рядом.

— Павлик, ты что, не узнаешь нас? Это же мы, Лиза и Даша, из университета культуры!

И тут Павел вспомнил первых своих подруг по универу.

— Ох, девчонки, извините, что не сразу вспомнил! Как вы тут оказались?

— Мы по путевке ездили отдыхать. Возвращаемся вот к началу занятий. А ты, Павлик?

Павел присел на подлокотник кресла.

— Я… Я тоже отдыхал и вот теперь возвращаюсь домой.

— А где ты отдыхал?

— Да так, везде. Помотался по Африке. Что-то типа сафари…

— А мы слышали, ты без вести пропал. И из универа тебя отчислили.

— Ну видите, никуда я не пропал. Просто слишком долго был за границей. А то, что из универа отчислили, обидно, конечно, но пережить можно.

Даша и Лиза выложили Павлу все московские и каирские сплетни. Лиза сообщила, что собирается замуж, и жениха ее зовут Кирюша.

Словом, за разговорами время пролетело незаметно.

И когда аэробус приземлился, Павел чуть ли не со слезами подумал: "Вот она, Родина!"

С мыслями о Родине, родителях и Лене он выехал на такси из аэропорта, договорившись с таксистом, что тот остановится у одного из магазинов одежды, которых в Москве было превеликое множество. Таксист остановился и вызвался подождать, намекая пассажиру, что не бесплатно. Павел выбрал магазин джинсовой моды, облекся в такую привычную джинсу, расплатился и, сев в такси, попросил водителя проехать мимо Красной площади и найти какой-нибудь недорогой отельчик.

Красная площадь — это, конечно, была дань патриотизму, Павлик все еще думал о Родине. А насчет отеля передумал и попросил отвезти его в Химки.

Таксист высадил Павла на Библиотечной улице как раз напротив общаги. Но что это? Вместо общаги, еще недавно довольно запущенной и потому родной, возвышалось что-то европейского дизайна, с кондиционерами и стекло пакетами. У входа маячил охранник. Павел понял, что сюда он не может сунуться, поэтому независимо глянул на небо и потихонечку пошел в глубь парка, плавно переходящего в Химкинский лес. Здесь у него должно было оставаться логово…

Но и тут Павла ждало жуткое разочарование. Во-первых, к логову вела мощеная дорожка, а во-вторых, вместо логова светилось огнями шикарное кафе, которое, кстати, называлось "Логово вервольфа".

Павел решил зайти в кафе. Там было почти пусто. Две девушки сидели за барной стойкой спиной к Павлу. Он прошел в кабинку. Заказал бифштекс, салат и пиво, только сейчас осознав, как он проголодался и как ему осточертели вибутянские тушеные бананы.

Он мирно пил пиво, ел бифштекс и размышлял о том, где ему остановиться на ночь. Может, охранник общаги за скромную мзду пустит его внутрь?

— Пиво пьешь? — раздался на диво знакомый голос, — Пиво почкам не полезно.

Павел поднял от кружки глаза и увидел стоявшего перед ним короля Московской Общины оборотней Кирилла. Впрочем, тот стоял недолго. Он сел, и к нему немедленно подошла официантка.

— Что угодно, ваше величество? — раболепно спросила она, и Павел догадался, что официантка тоже оборотень! Но эта догадка почему-то не обрадовала.

— Мясо по-татарски и моего любимого вина, — бросил Кирилл.

Официантка удалилась, покачивая бедрами.

— Вот, значит, как, — задумчиво сказал Кирилл. — Вернулся. А мы уж тебя похоронили…

— Быстро вы всех хороните, — светски улыбнулся Павел. — Я был на отдаленных берегах.

— В племени вибути, как я подозреваю.

— А на чем основаны такие подозрения?

— Мои люди следили за Аванси-мбонси. Мои люди отслеживают оборотней всех видов, а этот паучок нас даже слегка напугал своей силой.

— Какой силой?

— Магической. Взял и перенес тебя в Тайную Африку. Мы думали, что и вернешься ты таким же способом. Однако нет, летел, как все люди, на самолете.

— Кирилл…

— Вообще-то я король…

— Ваше величество, сир, сюзерен, как угодно! Что вам от меня надо?

— Кое-какая информация.

— А именно?

— Куда девался отец Инны?

— Его больше нет. Он раз воплотился.

— Понятно. А Шредер?

— Так вы и о нем знаете?

— Конечно. Мы хорошо осведомлены. Не во всем, правда. Так что же со Шредером?

— Он сошелся в схватке с отцом Инны за Аграф и тоже погиб. Их сразило верховное божество племени вибути.

— Ах вот как!

— Да, так.

— И кто же теперь хранит Аграф?

— Вы намекаете на меня? У меня его нет.

— А у кого же он?

— Я передал его на хранение вибутянской богине Ар.

— Да при чем же здесь вибутянская богиня?! Ты спятил! Аграф — артефакт Щедровской Общины!

— А почему вы волнуетесь в таком случае? Москве-то уж Аграф точно не принадлежит. Я имел право распорядиться Аграфом по своему усмотрению, поскольку я — принц Щедровской Общины!

— Принц! Ха-ха-ха! Да никакой ты не принц!

— Это еще почему?

— Потому что твои родители признались — они вовсе тебе не родители. Тебя им подкинули на порог, как бездомного щенка. Они подобрали, выходили, а ты теперь Аграфами раскидываешься.

Павла бросило в холод.

— Как не мои родители? Я — приемыш?

— То-то и оно. Хотя убивались они по тебе как по родному. Даже в телепередачу "Жди меня" твои данные отправляли в надежде, что ты отыщешься. А ты вот и отыскался. Вот, кстати, и мой заказ несут.

Кирилл с жадностью набросился на мясо. Как молодой волчонок, подумал Павел.

— Что вам от меня надо, ваше величество?

— Так, выполнишь одну работенку.

— Почему обязательно я? Разве я принадлежу к вашей Московской Общине?

— Ты теперь ни к какой общине не принадлежишь. Ты теперь Вольный Волк. Понимаешь, что это значит?

Павел снова похолодел. Вольный Волк означало только одно — ты отверженный, пария, инородец. И каждый оборотень может тебя прикончить, не опасаясь возмездия.