Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не отворачивалась от вас, – отвечаю я. – Бог отвернулся.
Джули бродит у выхода из церкви. Завидев меня, конь Мора, встрепенувшись, подходит и носом тычется мне в щеку. Я почти верю, что он нежно приветствует меня.
Я глажу коня по морде и хмурюсь, заметив на боку темное пятно.
Кровь всадника.
Вскочив в седло, я треплю белоснежную гриву.
– Отвези меня к Мору.
Нас обстреляли практически за углом церкви, так что ехать недалеко. И тем не менее, Мора уже успели наполовину закопать, бросив его в неглубокую могилу на обочине дороги.
Вокруг могилы стоят люди в противогазах и лопатами бросают в нее грязь.
Украденный пистолет все еще у меня в руке. Когда первый из могильщиков поднимает голову, заслышав нас, я уже целюсь в него. Удивленно крякнув, он роняет лопату. Остальные глядят на него, потом начинают непонимающе крутить головами. Они пугаются, увидев меня верхом на скакуне Мора, с оружием в руке.
Ну, раз вы обратили на меня внимание…
– У вас есть пять секунд на то, чтобы скрыться с моих глаз. Потом начинаю стрелять.
Никто не двигается.
– Один…
Они начинают разбредаться.
– Два…
Один из мужчин хватается за ружье.
Даю предупредительный выстрел, пистолет пляшет в руке.
Побросав лопаты, народ бежит прочь от могилы. Точнее, одни бегут во всю прыть, а некоторые медлят, они не готовы пасовать перед женщиной.
– Три…
Мужчины в противогазах удаляются по улице, отступают, пара человек держит руки поднятыми.
Как будто это меня утешит.
– Четыре…
Они прибавляют шагу.
– Пять.
Я цокаю языком, пытаясь подражать звуку, которым общается с конем Мор. Джули подо мной берет с места и скачет по улице.
Теперь уже все несутся опрометью. Ничто так не придает сил, как скачущий за вами конь – не то зомби, не то еще какая нежить. Я стреляю еще раз – чтобы напугать их посильнее.
Проскакав до середины улицы, я натягиваю поводья. Я не преследую их, просто смотрю, как стремительно уменьшаются их фигуры.
Эти люди знали, что я еду вместе с Мором. Они знали это еще до того, как меня увидели.
Меня охватывает недоброе предчувствие.
Если это просочится в прессу, мир узнает, что я не заложница.
Глядя на яму, которую едва не превратили в могилу для Мора, я с трудом сдерживаю слезы. Его почти невозможно узнать, сплошь вывалянного в грязи, покрытого кровью и какими-то бесформенными ошметками.
Я боюсь двигать его, даже дотрагиваться, чтобы не сделать больно.
Они вернутся. У тебя несколько минут, не больше.
Отложив ствол, я присаживаюсь на корточки у края ямы и подвожу руки Мору под мышки.
– Прости меня, прости, – шепчу я.
И начинаю его вытаскивать.
Раздается страдальческий крик, звук слышится из разорванного рта Мора, когда я тащу его наверх из могилы. В ответ у меня из уголка глаза скатывается одна-единственная слеза.
Эх, если бы я прежняя могла увидеть себя нынешнюю. Как все изменилось, я оплакиваю существо, не знающее смерти. Плачу от жалости над тем, кого сама пыталась убить. Посмотрите на меня теперь – я грожу пистолетом каждому, кто пытается забрать его у меня.
Потихоньку, понемногу я вытаскиваю Мора из ямы. Подходит Джули, опускается на землю – верное животное чувствует, что нужно всаднику. Я затаскиваю Мора на коня и устраиваю поперек седла.
Будет не очень удобно, но потерпи, нам надо убираться отсюда.
Пристроившись позади, я снова цокаю языком. Джули поднимается на ноги – мы оба надежно держимся в седле, – и конь берет с места в карьер.
Тут же раздаются выстрелы, я, под свист пуль, закрываю всадника своим телом. Оглядываюсь через плечо. Люди, которых я совсем недавно прогнала, выбрались из своих убежищ и отовсюду бегут к нам с оружием, оттачивая на нас свою меткость.
Дерьмово.
Я дергаю за поводья с одной стороны, Джули резко сворачивает, уводя нас с линии огня. Тело всадника немного съезжает, и мне приходится приложить немало сил, чтобы удержать его на лошади. Зато, по крайней мере, пули, предназначенные мне и Джули, пролетают мимо.
Дернув поводья с другой стороны, я снова вынуждаю коня сменить траекторию, он бежит зигзагами, пока выстрелы не затихают вдали. Оглядываюсь – люди в противогазах отстали, мы вне досягаемости.
Безопасность. Мы в безопасности – до поры до времени.
Я не решаюсь притормозить, пока город не остается далеко позади. А когда делаю это, то лишь для того, чтобы найти нам ночлег. Учитывая мое сегодняшнее невезение, я, скорее всего, наткнусь на дом, в котором живет самый гнусный придурок. В отсутствие Мора, способного вселить в него страх Божий, неизвестно, какими пакостями может быть чревата такая встреча.
Я тяжело вздыхаю. Но вздохами проблему не решить.
В итоге я выбираю дом, стоящий прямо у дороги, в надежде, что те, кто там жил, давно унесли ноги. На то, чтобы попасть внутрь, у меня уходит чудовищно много времени, но – из положительного – место давно пустует.
Осторожно, чтобы не потревожить Мора, я спешиваюсь и, взяв под уздцы Джули, веду к самому входу и дальше, в дверь. Только подведя коня вплотную к кушетке, я стаскиваю всадника. Он безвольно соскальзывает мне на руки, я теряю равновесие, и мы вместе падаем на кровать.
Аккуратнее, Берн.
Я ерзаю, пытаясь осторожно выбраться из-под Мора, и чувствую, как моя одежда намокает от крови из его многочисленных ран.
Обняв Мора, я вдруг понимаю, что не могу его отпустить. Его лицо все еще страшно изуродовано и покрыто грязью.
Дрожащей рукой я провожу по его неповрежденной щеке.
Ну и дура же ты. Нашла в кого влюбиться.
Мор шевелится у меня в руках, и я едва не вскрикиваю. Я чуть не забыла, что он в сознании. И чувствует все, что с ним происходит. От этой мысли становится горько во рту.
А потом я думаю, что в свое время навредила Мору еще хуже, чем эти люди.
– Тс-с, – шепчу я, осторожно выбираясь из-под него. Потом устраиваю его на кушетке – огромный Мор с трудом на ней помещается.
Подношу его руку к губам и целую покрытые грязью костяшки пальцев.
– Постарайся уснуть, – говорю я. – Я буду рядом.
Мор что-то бормочет – я даже не могу понять, как ему удается издавать звуки.
Я снова что-то шепчу, баюкаю, и он успокаивается, погружаясь если не в сон, то в дрему.