— Мои поздравления, — сказал Паркер, обращаясь к Фейт. — У тебя прекрасный малыш.

Фейт не открывала глаз и часто дышала. Но большой потери крови у нее не было, и Хоуп решила, что она просто отдыхает.

— Милая, ты нас слышишь? — спросила она у сестры. Фейт открыла глаза и попыталась улыбнуться, но Хоуп видела, что у нее нет сил даже на это.

— Посмотри на него. — Хоуп подняла вверх кричащего малыша. — Он замечательный. Держу пари, он весит фунтов семь[31].

Теперь уже Фейт улыбнулась по-настоящему и потянулась к ребенку:

— Он красивый. Дай мне его подержать.

Хоуп завернула ребенка в одеяло и положила на согнутые руки Фейт так, чтобы той не приходилось держать его на весу.

— Мы отвезем тебя в больницу, хорошо? — сказала она. — Ты будешь отдыхать, а мы обо всем позаботимся. А по дороге приложим его к твоей груди. Это поможет матке сократиться и замедлит кровотечение. Это будет полезно для вас обоих.

После такого выброса адреналина у Хоуп кружилась голова. Но когда ей удалось подняться на ноги, она оказалась лицом к лицу с мужчинами Супериора. Паркер подошел к ней сзади. Она чувствовала его присутствие и взяла бы за руку, если бы ее собственные руки не были липкими от крови.

— Мы уезжаем, — сказала она. — Мы уедем далеко и больше не вернемся, так что у вас нет причин нас останавливать.

Глаза Арджея сузились, и он вышел вперед.

— Я так не думаю. Ты должна понять, что мы не хотели этого. Ничего из случившегося. Это все Эрвин.

— Я знаю, — сказала Хоуп. — Но вы храните его грехи в тайне, а значит, ваша вина не меньше.

Арджей разинул рот, явно не привыкший к такому осуждению, да еще от женщины.

— Как ты смеешь говорить мне, что…

— Вы удивитесь тому, сколько всего я посмею вам сказать, — парировала она.

Паркер передал ей ребенка и наградил Арджея таким взглядом, что тот проглотил свой ответ и сделал шаг назад.

— Пошли, — сказал Паркер, поднимая Фейт на руки. Они пошли к выходу, но Арджей преградил им путь.

— И ты позволишь им вот так уйти, без единого слова? — спросил он у Джеда. — Что же ты за человек, раз не можешь позаботиться о своей семье? Они могут пойти прямиком в полицию и устроить нам неприятности.

Джед перевел взгляд на Фейт, и, к своему изумлению, Хоуп заметила у него на щеках следы слез.

— Ты зря говоришь, что она мне безразлична, — сказал он, обращаясь к Хоуп. — Я люблю ее. И всегда любил, как и других своих детей. — Он посмотрел на Хоуп, и его глаза, казалось, говорили: «Как люблю и тебя».

— Если ты любишь ее, позволь нам уйти, — мягко сказала Хоуп, прижимая к себе ребенка. — И проследи, чтобы Эрвин не устремился за нами.

Джед оглянулся на остальных мужчин, словно надеясь на поддержку.

— Это будет плохим примером для остальных твоих детей, Джед, — сказал Элтон. — Если ты позволишь Хоуп и Фейт уехать, другие дочери будут на каждом шагу тебе перечить.

— Эрвин наш брат, — вмешался Рулон. — Он совершил ошибку, но разве мы не должны поддержать его и помочь раскаяться?

— Если Фейт оставит церковь, она потеряет право на вечное блаженство, — добавил Арджей. — Дитя ада — вот кем она станет.

— Но заставлять ее поступать, как хочу я… — Джед потянул себя за бороду. — Это не способ, — сказал он устало. — Я прошел трудный путь, прежде чем понял это.

— Джед… — начал было Арджей.

Отец Хоуп повернулся к Паркеру и махнул в сторону двери:

— Уноси ее отсюда.

— Ты поступил правильно, — сказала Хоуп и впервые почувствовала уважение к человеку, который дал ей жизнь.

Но не успели они дойти до двери, как та распахнулась, и Боннер втащил в амбар Эрвина.

— Я нашел его, — объявил Боннер, его волосы были мокрыми от дождя и прилипли к голове.

— Где? — поинтересовался Арджей.

— В постели с Рэйчел.

— Пытаешься доказать, что ты по-прежнему мужчина, да, Эрвин? С Фейт у тебя ведь не вставало, — сказала Хоуп.

— Хочешь посмотреть, как у меня встанет? — спросил в ответ Эрвин, его черные глаза светились безумием, которое всегда так ее пугало. — Между прочим, именно ты, Хоуп, причина всего этого. Надеюсь, теперь ты счастлива. Посмотри, что она натворила, Джед. Не знаю, зачем я когда-то хотел ее получить. Она всегда все портила.

Джед повернулся к нему, и Хоуп поняла, что вся его братская любовь к Эрвину наконец-то иссякла, вымерла.

— Она всегда все делала лучше тебя, Эрвин. А теперь иди ко мне в машину. Я отвезу тебя в полицию.

— Что? — закричал Эрвин. — Ты не можешь сдать меня! Я же твой брат, побойся Бога.

— Ты мне больше не брат, — отрезал Джед. — Ты чуть не убил мою дочь и ее ребенка. И ты будешь гнить в тюрьме до конца своей жизни. Я и пальцем не пошевелю, чтобы тебе помочь.

— Арджей, подумай, какой будет скандал, какую тень это бросит на церковь, — сказал Эрвин, в его голосе звучала паника.

Арджей несколько секунд смотрел в пол, качая головой. Потом наконец сказал:

— Джед прав. На этот раз ты, Эрвин, слишком далеко зашел. От нас уже ничего не зависит.

Эрвин перевел обезумевший взгляд на Рулона:

— Постойте, но я же сожалею о сделанном. И раскаиваюсь. Я же один из вас. На моем попечении жены и дети. Рулон, ты видишь, как со мной обошелся Джед?

Рулон перевел взгляд от Арджея к Джеду, Хоуп увидела, как он сгорбился. Очевидно, он больше сочувствовал Эрвину, чем ей или Фейт, но не собирался перечить Арджею.

— Ты действительно слишком много натворил, Эрвин, — сказал он.

— Иуда! — закричал Эрвин и бросился на него. Элтон Тэтчер вцепился в него. — Вы все окажетесь в аду! Прошлой ночью мне было видение, что вы меня предаете. Хоуп заразила вас, так же как заразила Фейт.

Элтон перехватил Эрвина ближе к ногам, поскольку тот так яростно сопротивлялся, что его не удавалось вытащить наружу.

— Ты еще пожалеешь, — процедил Эрвин, и мужчины выпихнули его из амбара.

Спустя несколько секунд хлопнула дверца машины. Крики Эрвина поглотил шум дождя, и Хоуп почувствовала на себе взгляд Боннера. Она посмотрела на него, потом медленно обвела глазами амбар. Это место вызывало в ней множество горько-сладких воспоминаний — Боннер признается ей в любви, Боннер впервые прикасается к ней. Здесь они планировали свое будущее — валяясь на сене в летний послеполуденный час, ощущая запахи животных и тепло, поднимающееся от земли. Хоуп думала, что выйдет замуж за Боннера и останется здесь навсегда.

Не случилось ни того ни другого, но это больше не причиняло боли. Фейт и ее малыш были в безопасности. И даже мужчины, которые имели над ней огромную власть, теперь уже не казались такими пугающими. Просто старыми. И что важнее всего, с ней теперь был Паркер.