полагала на твою непутевую мать, а она все перечеркнула. Все к чему мы стремились с раннего возраста, я вложила все свои знания в неё, но она все равно выбрала его.

Вид у неё был жалким, а взгляд говорил об обреченности.

— У тебя есть последний шанс все исправить, Гретта. Докажи, что ты хоть чего-то стоишь.

— Не нужно, Гретта.

— Замолчи! — закричала Сесилия и рукой направила поток ветра, что встрепенул волосы Иды.

— Я не могу быть на твоей стороне, Сесилия. После увиденного, после всех издевательств, что ты заставила пережить мою маму и отца, которого ты так яро ненавидишь! Но ты поломала их жизни, ради одной только своей цели обезопасить свой зад!

Сесилия пришла в бешенство, и взмахнула рукой. Мужчина поднес лезвие ножа ближе к горлу Иды и почти надавил, кровь слегка проступила.

— Не смей! — Гретта пыталась вырываться.

— Я предоставила тебе выбор, милая. Либо ты со мной и прямо сейчас вы приносите с Томасом клятву друг другу, мы скрепим ваш неразрушимый союз. Или же, верхний совет уже завтра будет здесь, только Ида к сожалению этого уже не увидит. И, да, если ты сейчас попробуешь сыграть в могучую героиню и воспользоваться своей силой, то поверь мне я не стану тебе помогать, пока огонь не поглотит тебя полностью.

— Ни за что не делай этого! — Ида громко прошептала сквозь боль. — Не соглашайся, — мужчина сильнее надавил на лезвие и Ида скорчилась.

Гретель было невыносимо смотреть на то, как ей больно, и страшно, что в один миг она может лишиться единственного человека, что остался ей бескрайне предан до этого дня.

— Я согласна! — сквозь зубы процедила она с кипящей ненавистью внутри. Это прозвучало со всей неприязнью, что она испытывала к Сесилии. — Лишь обещай мне, что не тронешь её.

— Неужели она стала тебе так дорога, — женщина победно ухмыльнулась.

— Тебе никогда не понять, что такое родной человек. Ты не умеешь ценить близких.

Сесилия повернулась спиной и открыла старую книгу, ничего не отвечая.

— Диана любила тебя, но ты убила её.

Спина женщины дрогнула.

Ида подняла непонимающий взгляд.

Сесилия громко захлопнула книгу и повернулась. Её глаза были безумными в своей боли.

— Неужели ты и впрямь сказала это, девчонка? Как ты можешь знать, что я чувствовала! Какая неизбежная пустота настигала меня в тот момент. Как я внутри умирала рядом со своей дочерью!

— Я видела твои глаза, в них не было того, о чем ты говоришь.

Сесилия горько хмыкнула.

— Видела ли ты все ночи после? Как я буквально терзала себя, как задыхалась в собственной боли! Женщина медленно присела, а глаза её наполнились ядовитыми слезами. На секунду показалась, что она стала матерью, а не старейшиной общины. И Гретель на секунды удалось затронуть её сердце.

— Я никогда не могла показывать свою слабость. И всегда шла на все радикальные меры, как и была обязана. Я заплатила самую огромную цену в своей жизни. Мои дочери — это моя душа и сердце. Но одно из них предало меня, — в опускающихся глазах теперь виднелась вся пустота, что так тщательно скрывалась. — Я натянула тетиву, выпустила стрелу. Я погубила, мою дочь. Но другого выхода не было, я решила идти до конца. Именно поэтому все это сейчас происходит. Ничего не должно быть напрасно.

— Если бы ты не сделала этого, ты бы еще тогда обрела большую силу. Свою дочь. Но ты погубила её, не дала мне даже увидеть её, узнать. Я ведь совсем не помню её, ни голоса, ни запаха моей мамы. Меня лишили самого дорогого.

Ида безмолвно зажмурилась от подступивших слез глаза и тяжело выдохнула, опустив пустой взгляд.

— Хватит, — женщина прикрыла лицо ладонями, но затем резко встала.

— Бабушка… прекрати весь этот ужас…

— Я не могу, Гретта, — тихим голосом произнесла она.

Женщина приказала привести Томаса.

— Пока ты иди надень платье и приведи себя в порядок и поживее.

Гретта медленно поднялась и не сводила с неё глаз, вот уже перед ней стояла вновь другая Сесилия. Та, что заботилась о своей общине. Она вновь спрятала свои чувства глубоко внутрь.

Девушка последовала её совету, надела светлое платье и поправила волосы. Она изредка кидала взгляд на Иду, что продолжала сидеть с лезвием на шее.

— Я же согласилась, почему нож все еще на её шее?

— После ваших клятв друг другу, я отпущу её, как и обещала. Я же не столь глупая, ты можешь вновь, что-нибудь выкинуть, но пока лезвие крепко прижато к её шее и достаточно слегка и резко надавить…

— Хватит! — остановила её девушка.

Сесилия прошлась по ней глазами и хищно улыбнувшись вернулась к делам.

— Кое чего не хватает, — она вытянула со своих волос заколку и подобрала её волосы девушки.

— Это мамина?

Женщина молча кивнула, не удостоив её большим.

Внезапно в комнату вошел Томас, он подошел к девушке в белом и провел пальцами по её лицу, замечая недавние дорожки от слез.

— Ты в порядке? — вид его был и правда встревоженным.

— Да, вполне, — она отвела взгляд на Иду и улыбнулась. Будто говоря ей: «Не волнуйся, я все сделаю». Но глаза женщины резко захлопнулись и губы едва подрагивали, будто, что-то шептали.

— Наконец-то наступил этот день. Я рада, что вы сейчас здесь, дети мои, в этот значимый для нас всех день. Отныне все изменится, вы будете принадлежать друг другу, клятву, что вы принесете, скрепит вас на века.

Томас тепло посмотрел на девушку, на которой буквально не было лица, и она совсем не слышала ничего из сказанного. Мысли были заняты чем-то другим или же кем то.

Женщина сказала им встать на колени перед друг другом и взяться за руки.

— Вы должны пообещать друг другу, что будете одним целым. Чтобы не произошло, ваши тела и души отныне едины. Куда бы ни пошел один, второй словно его тень. Ваше сердце и душа не разделимы. Ваши дары сольются в один сосуд и вы обретёте неимоверную силу, что будет защищать вас и весь клан от нападений извне. Ваши дети продолжат, всё, что будет им даровано вашим союзом. И останется неразрушимым ваш брак, слияние двух сильнейших. И принесет ваш союз долгожданное возвышение и останется непоколебимым на века!

Сесилия зажгла ароматные травы и пронесла их над головами пары.

— А теперь… — не успела договорить женщина, как в окно влетел сильный ветер, сметая всё на своём пути. Вдалеке слышались голоса, но Сесилия будто не замечая их, продолжила:

— Теперь принесите клятву друг другу. Клятву