Он ахнул и инстинктивно схватился за левое плечо. Нет, ничего, ключица на месте. Какое-то странное и абсолютно безболезненное воспоминание тела о том, как его калечили с помощью магии и лечили волшебством…

Изумленный до крайности Никита сжал пальцы в кулак, разжал, шагнул в Сумрак, поймал у самого пола медленно падающий стакан, вышел в реальный мир и вылил остатки содержимого в ванну. А заодно плеснул в лицо холодной воды.

– Это еще что? – спросил он у собственного отражения в зеркале. Оригинал и отражение синхронно пожали плечами. Никита вернулся в комнату, улегся на диван и почти демонстративно закрыл глаза.

Бояться обычных человеческих травм он отучился давным-давно.

С тем, что касалось магии, дело обстояло чуточку сложнее.

Когда его в первый раз ранили в Сумраке – Никита честно думал, что умирает, и ободрительное похлопывание по плечу со стороны старших товарищей расценивал как последнее утешение. Но оперативник, который тогда возглавлял группу, отругал его за глупость, заставил самостоятельно наложить «Авиценну» и отправил домой – отдыхать.

В следующий раз Никита, уверовав в полную неуязвимость дозорных, поплатился за беспечность. Темная волшебница сунула ему под ребра узкий изогнутый кинжал. Никита одним движением залечил рану, скрутил Темную злодейку и неделю ходил в героях, напрочь забыв о ранении, пока однажды на фоне полного здоровья не свалился в обморок и чуть не умер от молниеносной формы пневмонии. К счастью, дело было в конце смены, в дежурке оказалось полно народу постарше и поопытнее… С тех пор Никита не понаслышке знал, как работает Темное заклятие «песочные часы», при задержаниях был осторожен и внимателен и заново проштудировал любимую главу из книги «Основы медицинской магии».

Воспоминания лезли одно другого прекраснее. Никита выругался вслух и закинул руки за голову, сцепив пальцы в замок, чтобы избежать соблазна схватиться за ребра. В конце концов он забылся тревожным сном, а когда открыл глаза – часы показывали без четверти два.

Он вскочил как ошпаренный, понял, что опоздал, безнадежно вздохнул, оделся и вышел из дома.

В офисе было полно народу. Никита, привыкший видеть его опустевшим в ночные часы, даже немного растерялся. Он прошел на третий этаж, но со знакомой двери сняли листок с надписью «Ответственный дежурный», и о бумажном объявлении напоминали только едва заметные полоски, оставшиеся от скотча.

Сурнин спустился вниз и столкнулся с Дианой.

– Привет, Никита, – сказала она, – как ты вчера добрался?

– Нормально.

– А мы с заявкой замучились, – вздохнула Диана. – Как-то все им не нравится.

Никита проследил за ее взглядом. В том холле, где он вчера разговаривал с Сашей Спешиловым, сидела раскрасневшаяся Маруся. На журнальном столике перед ней лежала стопка чистых листов. Несколько яростно скомканных бумажек валялось вокруг.

– Диана, а что на собрании сказали? – спросил Никита, чувствуя себя двоечником, прогулявшим не только урок, но и вызов к директору.

– Никита, – терпеливо сказала Диана, – собирали второй-третий уровень и выше, и все равно все отменилось.

– Как отменилось? – спросил он и невольно пошел за Дианой следом.

– Ты где был? – Она удивленно подняла светлые брови, так что они почти коснулись ленточки на лбу. – Марусь, представляешь, он ничего не знает!

Мария с наслаждением бросила ручку на стол.

– Привет, Никита. В Домодедово таможню перебили. Я же говорила – доедет, – добавила она, повернувшись к Диане.

– Как это… Как это перебили?!

– Мань, не сгущай краски, – сказала Диана. – Оба дозорных живы – и Темный, и наш.

– Их «обнулили» полностью, – пояснила Маруся. – Хороша жизнь!

– И они даже не помнят кто! – воскликнула Диана. – Ну, то есть… так говорят.

– Без сил оба, прикинь! Наши сейчас человеческие службы трясут, камеры, ментов…

– Говорят, они все туда помчались прямо из офиса.

– Кроме Антона Городецкого…

– Ага, я тоже слышала, что он не поехал.

– Почему? – спросил слегка оглушенный Никита.

– Говорят, у него дочь заболела.

– Да, говорят, что-то серьезное.

– Надя, – тихо уточнил Сурнин.

– Ну да.

Надежда Городецкая – нулевая волшебница, Абсолютная, связанная с Сумраком напрямую, как никто из ныне живущих магов, светлое будущее Ночного Дозора – сидит дома в пижаме и шерстяных носках, с больным горлом, обмотанным шарфом. и пьет шипучую аскорбинку из чашки.

Да это бред! Если нездорова Надя Городецкая – лихорадит сам Сумрак!

– Марусь… Дай сигарету.

– А ты разве куришь?

– Нет.

– Тогда не начинай! – назидательно сказала Маруся.

– Никита, ты куда?

– Никуда, пойду на крылечке постою…

– Я же говорила, он странный, – громким шепотом сказала Диана и поправила замшелый сучок, висящий на шее вместо кулона.

Никита вышел за дверь и остановился, вглядываясь в серую хмарь. Сумрак, затуманивший улицу, плыл перед глазами.

Он подвижен и изменчив точно так же, как изменчивы люди и Иные – давние симбионты сложной энергетической системы. Там, где они живут издревле, ее состояние веками сохраняется в равновесии. Но в брошенной недавно деревне, оставленном в запустении лагере ГУЛАГа (пусть он и под патронатом Сил Тьмы) или в занесенном песком городе картина будет совсем другой. Слои ссыхаются, склеиваются от отсутствия пищи, и эти аномалии – не природного происхождения. Мир без людей теряет энергию, и угасающий, тяжело заболевший Сумрак начинает восполнять ее любой ценой.

Прежде чем начать питаться «деликатесами» из человеческих эмоций, он как-то выжил, дождавшись процветания людского племени и расселения его по всей Земле.

Никита отогнал тень в сторону. «Если не мы и не люди, то кто кормил тебя от начала времен?» – беззвучно спросил он. Разумеется, ответа он не дождался. Ответ лежал на поверхности все это время, но Никита был слишком занят, чтобы обратить на него внимание. А ведь все могло проясниться с того момента, как он вывалился в разрыв Прямого портала. Опыт оперативной работы в Дозоре сыграл с ним злую шутку – Никита подогнал задачку под ответ, списав все, что происходит, на вечное противостояние Темных и Светлых. А когда выяснилось, что это здесь ни при чем, убедил себя в том, что локальная аномалия, склеившая слои Сумрака, – следствие разрыва портала, а не его причина.

Так, значит, Эдуард Карлович не соврал ему вчера, когда сказал: «Третьей силы не существует». Связанный обетом молчания, он всего лишь опустил вторую часть фразы, которая наверняка прозвучала бы «но существовала раньше, до того как человеческая цивилизация набрала обороты и вывела Сумрак на качественно новый этап».