– И что? – Он упрямо задрал подбородок.

А смелый какой. Его друзья уже почти из виду скрылись, а этот стоит и еще и хорохориться пытается.

– Что где бы я ни находилась и что бы ни делала, меня выдернет к Леонарду в ту же секунду, как возникнет угроза. Причем не важно – будет она исходить от тебя лично или от кого-то, подосланного тобой. Желание сработает в любом случае. И знаешь, – я улыбнулась, с наслаждением наблюдая, как побледнел «шкаф» – улыбочка в форме ифрита у меня получалась жуткая, – мне даже не нужно будет перевоплощаться. Джинны сильнее людей в несколько раз. Так что переломать кости я тебе и так смогу.

«Шкаф» несколько секунд молчал. А затем крепко выругался и, выбросив биту в сторону, развернулся и пошел прочь, продолжая громко материться.

Вот и все. И все целы и здоровы.

– Раз плюнуть, – гордо сказала я.

– Шая, – раздался вкрадчивый голос художника, – а повернись-ка.

Я замерла, напряженно размышляя, что же делать. Нет, в форме ифрита я по-своему красива… Но, скажем прямо, откровенно на любителя. Мне очень не хотелось бы, чтобы Лео… поменял отношение, увидев меня вот такой. И как назло, божественной энергии он закачал столько, что еще минут десять мне не вернуться в обычное состояние.

– Ша-а-ая, – нетерпеливо позвал он.

– Со спины любуйся, – буркнула я.

– Не упрямься. Я тебя послушался, так что теперь твоя очередь. Спускайся и дай мне тебя рассмотреть, пока энергия не закончилась.

Уел так уел.

Несчастно вздохнув, я плавно приземлилась и медленно повернулась к нему.

И чуть не села на землю, наткнувшись на откровенно восхищенный взгляд.

– Творец всемогущий, какая красота!

Лео протянул руку с явным намерением дотронуться, и если бы я не шарахнулась, ожог был бы ему гарантирован.

– С ума сошел! – воскликнула я, опасливо отлетая от него. – Я же сейчас чистое пламя!

– Ты сейчас невероятна! – выдохнул он и, тряхнув головой, посмотрел более осмысленно. – Сколько примерно тебе осталось?

Каюсь, не сразу поняла, о чем он.

– Минут пять точно, а что? – нахмурилась я.

– Стой здесь!

И этот сумасшедший рванул в дом на такой скорости, словно за ним шайтаны гнались. И вернулся прежде, чем я успела сообразить, что он задумал. С альбомом в руках.

– Я себе не прощу, если не успею… – пробормотал он, усаживаясь на брусчатку. – Сколько смогу…

Тот, кто только что отдал всю божественную энергию без остатка, загадав желание, сейчас был опять заполнен под завязку. Синие искры вдохновения пробегали по его волосам, лицу, рукам, пальцы мягко светились, изливая восторг художника на бумагу.

Все же наблюдать за тем, как Лео рисует, – чистое наслаждение. А когда он рисует меня… Кажется, я готова влюбляться в него снова и снова.

– Слушай, – он вдруг поднял глаза и пристально на меня уставился, – а ты, кажется, остываешь. Вот уже руки видны, а не языки пламени.

Я непонимающе моргнула, а затем посмотрела на ладони. И правда. Остываю.

И в этот момент до меня дошло.

Мамочка, да я скоро перед Леонардом окажусь совершенно обнаженной!

Кажется, эта же мысль пришла в голову и художнику, потому что он внезапно расплылся в пакостной улыбке.

– Пожалуй, я пошла! – решительно заявила я и рванула к дому, про себя молясь, чтобы божественная энергия не закончилась в самый неподходящий момент.

– Эй, ты мне дом сожжешь! – возмущенно крикнул он мне вслед.

Я остановилась.

И правда, могу устроить пожар. Эх, придется рисковать… Я призвала огненный щит ифрита, который не позволил бы мне что-то поджечь, но и существенно сокращал время пребывания в этой форме.

– Все! – крикнула я и опять устремилась к спасительной двери, ощущая, как стремительно остываю. Мельком глянув на руки, я осознала, что уже похожа не на пламя, а на лаву, покрытую запекшейся коркой.

– Шая, а я вижу твою попку! – весело сообщил мне Лео.

– Поздравляю! – рыкнула я, касаясь ногами земли – летать я уже не могла.

– Стой! – раздалось вдруг совсем близко. – Я же посмотреть хочу!

– Ага, размечтался, – проворчала я, вбегая в коридор.

Но он уже догнал меня и схватил за руку, благо я уже не была обжигающе горячей.

– Не упрямься! Ты сейчас интересная такая, дай же посмотрю!

С этого на всю голову ударенного вдохновением творца станется зарисовать меня… и в таком виде! Срочно надо что-то делать!

На глаза как раз попалась дверь в ванную комнату, и я недолго думая вырвалась из захвата и быстро скрылась за ней. Торопливо заперлась и без сил опустилась на пол. Сквозь черную корку уже проглядывала не огненная лава, а обычная кожа. Еще немного, считаные минуты, и я обрету привычный вид.

– Шая, ты злюка! – весело сообщил Леонард через дверь. – Не дала посмотреть на самое интересное! И раз так, то я требую обнаженки хоть бы какой!

От подобной наглости у меня дар речи пропал. Ненадолго.

– А больше ты ничего не хочешь? – нелюбезно спросила я.

– Переспать? – немедленно среагировал он.

– Губу обратно закатай, – сурово обломала его. – Лучше принеси мне простыню какую-то, чтобы я могла до комнаты добежать.

– Не-а, – отозвался вредный художник. – Я жажду увидеть тебя всю, так что оттуда ты выйдешь такой, какая есть сейчас.

Я онемела во второй раз.

Нет, ну иногда его наглость переходит все пределы!

– Это ты мне так мстишь за загаданное второе желание? – мрачно спросила я.

– Не думал об этом. Но, наверное, и это тоже. На самом деле мне любопытно, – лениво пояснил этот гад. – Вид сзади я уже оценил. Теперь хочется посмотреть на фасад.

Вот зараза лохматая, а? Издевается, причем от души! И как с ним дело иметь?! И какие-то отношения строить… Как говорил сам Лео – не умею я мужчин выбирать. Сейчас я с этим была как никогда согласна!

– Пожалуй, я никуда не спешу, – лениво сообщила я. – Здесь тепло, удобно.

– Пожалуй, тогда я тоже не спешу, – не остался в долгу мой нахальный художник.

В общем, нашла коса на камень. Мы сидели каждый со своей стороны двери и время от времени перебрасывались колкостями и ехидными репликами.

И я совсем не заметила, как задремала.

Не знаю, долго ли я спала, но проснулась от банального – замерзла.

– С ума сойти, совсем забыла, что поздно уже… – проворчала, потягиваясь, а затем постучала раскрытой ладонью по двери: – Эй, Лео, ты еще там?