– Это что? – прикладывая и убирая от ушей руки, спросил вождь.

– То же самое, только в тридцать раз больше должны изготовить кузнецы и оружейники Шахара! Это то, без чего нам не справиться с многотысячной армией иноземцев!

– Ты колдун? – Пенар уже подошел к щиту и засунул палец в отверстие, оставленное пулей.

Дарина сначала улыбнулась, а потом на ее глаза навернулись слезы… Пенар задал тот же вопрос, и даже с той же интонацией, с которой когда-то спросил меня Варас после того, как я выстрелил по туше косули из дробовика.

– Нет, это знания, которых, к сожалению, в моей голове не так много… Пайгамбар, теперь для тебя самое важное задание, – я рассыпал на столе содержимое из трех небольших кожаных мешочков, – знаешь, что это?

– Жженое дерево, – Пайгамбар размял в руках толченый древесный уголь.

– Верно, а это?

– Желчь земли… В мертвой роще, где высохли потоки из-под земли, там ее много!

– Да, это сера, – я кивнул на маленькую кучку серого порошка, – а вот это где можно найти?

– Я не знаю, – помотал головой Пайгамбар, но Хошияр может найти, она говорит с камнями.

– Хорошо, тогда я оставлю это здесь, и пусть Хошияр сегодня же поговорит с камнями, и узнает, где можно это найти, и хотелось бы поближе, а не снаряжать экспедицию в иберские горы.

– Как только она вернется в Храм, я сразу же ей об этом скажу, – часто закивал Пайгамбар.

– Что ж, теперь идемте на окраину Шахара, Пенар, прихвати щит.

После того, как эхо взрыва гранаты затерялось далеко в горах, рассеялся дым и шокированные уведенным и услышанным присутствующие пришли в себя, я сказал вождю:

– Получив эти знания, народ Шахара станет самым могущественным, во всяком случае, до тех пор, пока не разгадают секрет или кто-то не додумается сам. Если получится то, что я задумал, то война уже никогда не будет прежней.

– А где щит? – Пенар все пытался разглядеть на окраине болота щит, что до взрыва стоял в метре от гранаты.

– Не ищи, его разорвало на мелкие куски. Следующий совет через три дня, а теперь, – я подошел к вождю, – мне надо к кузнецам и оружейникам.

– Ты Бэли… ты знаешь что делать, – поклонился вождь, явно потрясенный увиденным, – пойдем.

После того как вождь привел меня в ремесленный чатрак на окраине Шахара, я практически на два дня застрял в обществе кузнецов и оружейников. Вчера даже заночевать собирался тут же, но Дарина выразила протест, надув губы, скрестив на груди руки и глядя исподлобья…

– Выдумал чего!

– Кузнецы сказали, что за полночь еще две печи разожгут.

– И что? Сколько лет они своим делом занимались без тебя! – не принимала никаких оправданий она.

– Ступай, а утром придешь, – к нам подошел мужчина сорока лет с перепачканным сажей лицом, вытирая ветошью руки.

Это Махон, как представил мне его вождь, самый уважаемый и умелый кузнец в Шахаре. Из одежды на нем лишь заправленные высокие сапоги стеганые штаны да кожаный фартук на голый, мощный торс. Он очень быстро вник в мои объяснения, а когда изучил модель пушки, то в принципе, ему уже ничего объяснять и не требовалось. Литейное дело в Шахаре на очень высоком уровне, относительно того же княжества. Если они могут отливать тяжелые в полметра высотой медные ступы, что стоят у каждого чатрака, то и отлить пушку – вопрос опыта и времени, которого, к слову, не так много.

Пришлось повиноваться и идти в чатрак спать, но куда там! Всю ночь вертелся, думал о том, сколько всего надо успеть, не давали покоя мысли о предстоящей «обкатке» болотных котов воинами Шахара. Так, мучаясь думами, уснул лишь глубокой ночью, а Дарина, как только мы поужинали, сразу и уснула, тоже набегалась за весь день порядком, обязанностей по подготовке к исходу с нее никто не снимал!

Рано утром мы с Дариной, в сопровождении десяти крепких парней отправились к поляне с идолами и жертвенному камню. Если честно, то я сам не знал, как буду уговаривать котов повиноваться, если со мной вопрос понятен, то с другими… не знаю.

– Здесь пока стойте, – остановил я жестом «класс», – Дарина, ты тоже, неизвестно, как на тебя отреагирует Рыжий, хоть вы и знакомы.

В ответ Дарина согласно кивнула и осталась с парнями, а я прошел дальше, через капище и остановился на границе с лесом.

«Рыжий» – я напряженно думал, то есть звал кота. Его присутствие и радостные эмоции моментально вернулись ко мне, а спустя минут десять, абсолютно бесшумно, Рыжий и его сородич из перебитой иноземцами стаи вышли из-за зарослей лианы. Они сразу начали нюхать воздух, шевелить ушами, а лишенные шерсти хвосты ходили ходуном, словно плетки – насторожило их общество тех, кто остался позади меня. Я подошел ближе, успокаивая их, и пытаясь мысленно передать им информацию о том, что люди, с которыми я пришел, не опасны и им можно доверять. Подошел ближе, потискал обоих, чувствуя, что животные успокаиваются.

– Я позову Дарину, вы ведь уже знакомы с ней, верно?

Рыжий обошел меня, лег у ног и облизнулся, а его друг опустился на задние лапы, с таким видом – мол, зови.

– Это у вас шутка юмора такая? – погладил я Рыжего по голове и громко сказал, – Дарина, иди ко мне, только не спеши!

Дарина вышла из-за кустов и пошла к нам, молодец, идет медленно, смотрит на котов, улыбается, а животные, явно узнав ее, передали друг другу эмоцию, вполне спокойную и даже приветливую.

– Они узнали тебя, – сказал я, продолжая держать руку на голове Рыжего.

– Да, – ответила Дарина, приблизилась к коту примерно на метр, присела на корточки, чтобы быть на одном уровне с глазами Рыжего и протянула ему к носу ладонь тыльной стороной, – ну, здравствуй.

Рыжий ткнулся ей в руку большим, черным и мокрым носом, а потом чуть наклонил голову, позволяя себя погладить, поди ж ты, дикий зверь ведь, а все не против ласки. Второй кот тоже абсолютно спокойно отреагировал на появление Дарины, тоже лег на траву и стал лизать раненую ногу.

– Только двое выжили, – прокомментировал я, – иноземцы облаву на них устроили, эти вырвались втроем с вожаком…

– Который со сломанным клыком?

– Да, но он совсем плох был, на руках у меня умер.

– А с чего иноземцы стали их ловить?

– Коты коней порезали в их лагере.

– Хм… – Дарина задумалась, а потом спросила, – ты говорил, четыре сотни с тобой пришли?

– Да, они все разбрелись на пару суток хода, нечего им тут всем делать, в Шахаре лошадей нет, а в этих местах на такое количество зверя еды не хватит.

– Вот и я об этом подумала… А позвать ты их сможешь?

– Они позовут, – ответил я и погладил подраненного кота по спине, на что тот отозвался утробным урчанием, хотя нет, скорее ленивым таким тихим рыком.