– С покатой крышей и комнатами без дверей, – вспоминая, заканчиваю.

– Он самый. У меня слабость к цвету небес, ты, наверное, заметил? Правда, я бы изменила немного размещение спален наверху, но он мне запомнился. Очень. И мне захотелось тоже что-то сделать, сотворить практически из воздуха красоту. Я пыталась повторять твои чертежи, привнося своё, и это помогло мне выработать план.

– Чёрт, Джесс, поехали со мной. Поехали со мной в Нью-Йорк, – подскакиваю к ней и обхватываю ладонями её лицо.

– Ты будешь учиться на дизайнера, жить у меня и… полетели со мной, – эта просьба сама срывается с губ, но ловлю грустное выражение её глаз и отпускаю из своих рук.

– И как долго это продлится, Флинт? Зачем тебе я, если в Нью-Йорке тебя ожидает насыщенная жизнь и твои женщины? – Она отходит от меня и дотрагивается пальцами до качелей.

– Не знаю, как долго, но ты сможешь выучиться на то, для чего ты рождена.

– Я не могу уехать отсюда. Не хочу покидать родителей…

– Какая глупость, чёрт возьми! – Возмущаюсь я. – Они взрослые люди, Джесс. Они сами смогут прокормить себя, и ты не обязана следить за ними. О себе подумай, хотя бы немного о том, что ждёт тебя в этом городе. Ничего! Ты творческая личность, и убьёшь в себе талант.

– А как быть с тем, что я хочу жить здесь? Большой город – это не моё. Я предпочитаю вот такой стиль, мне нравится быть рядом с родителями, помогать им и быть нужной. А что я увижу там? Не хочу разочаровываться, это не моя судьба, а твоя. Так, лети туда, я не буду держать.

– А мы? Ты и я? Всё, что происходит с нами сейчас, это ерунда, по-твоему? Я вернусь уже другим, и я хочу быть там с тобой, хочу показать тебе весь этот мир, потому что могу это сделать. Конфетка, я с тобой живу. Мне страшно потерять это чувство, боюсь вернуться и снова потерять душу. Пожалуйста, полетели со мной, – делаю шаг к ней, а она отскакивает от меня, как ошпаренная.

– Я не твоя совесть, Флинт. И тащить меня туда, чтобы не стать тем, кого ты сотворил из себя, оскорбительно. Мне не нужен целый мир, для меня важнее семья и любовь, которая царит здесь. Мне жаль, что ты так и не понял, что твои деньги для меня неважны и дорогие путешествия тоже. Я хочу умереть на этой земле, ставшей для меня родной. Не желаю видеть, как люди падают и ни во что не верят, как ты. Нет, никогда я не предам себя, – горько произносит, а её глаза наполняются слезами.

– Джесс, но необходимо двигаться дальше. Ты же рождена для другого, – боль от её слов растекается по телу, а я не хочу её терять. Не могу потерять эту девушку, но и остаться здесь навсегда тоже.

– Для чего, Флинт? Для того чтобы бросить семью, насиловать себя и подстраиваться под тебя? Нет, и ещё раз нет. Я буду жить так, как чувствую. Делать то, что приносит мне гармонию в сердце. Но я не виню тебя за желание улететь отсюда. Ты давно уже стал частью другого мира. И мой с ним лишь случайно пересёкся.

– Неслучайно, конфетка…

– Я устала, пойду приму душ и спать. Спасибо тебе за то, что ты делаешь для нас, но эту тему я хочу забыть, – она разворачивается и идёт к дому.

– Джесс, я ведь ужин приготовил, шампанское, – разочарованно напоминаю ей.

– Прости, но у меня нет аппетита. Хорошей ночи, – не поворачиваясь, произносит она и скрывается в доме.

– Чёрт, – прикрываю глаза на секунду, чтобы побороть желание догнать и накричать. Она так и не увидела того, что мои желания искренни. Я, действительно, хочу, чтобы она стала чем-то большим для самой себя, а не для меня. Я готов на многое, но не могу бросить бизнес. Так просто отказаться от того, что поднял, ради женщины. И это ломает меня изнутри. Вымотан за этот день полностью и понимаю, что если уеду, то это будет конец. А я не желаю его. Мне придётся поговорить с Зои и Скотом, потому что именно они удерживают её здесь. Как же я? Чувствует ли она хоть что-то ко мне, кроме слов, брошенных под эмоциями от фейерверка. Не знаю. Но если бы она хоть немного была влюблена в меня, как я в неё, то обдумала бы моё предложение.

Я не в силах расстаться с ней снова! Это будет крах, окончательный крах моей души. А я так боюсь этого. Страшусь больше никогда не чувствовать того, что сейчас бурлит в моём сердце. Я готов даже умолять, но только бы она согласилась получить то, чего заслуживает. Хорошее образование, возможность жить иначе, чем сейчас. Одарить хочу её, обнять своими чувствами и укрыть нас от всего этого мира. Больно. Это другая боль, незнакомая мне и выпивающая все силы.

Елозя вилкой по тарелке, поднимаю голову, а напротив никого. Опустошён. Не знаю, как реагировать дальше и что делать, потому что мои чувства не нужны. Сейчас они лишние, когда раньше ими питались женщины. Кроме одной. Юной. С собственным мнением и убеждениями, я же их всегда опасался. Капризы – это лишь повод для новой волны переживаний, которые затмевают другие проблемы, не позволяя глубже копнуть и увидеть, что всё слишком сложно. Но именно сложно и есть правильно. Легко может быть, только если ты шизофреник. Видимо, я таким и был, пока не встретился лицом к лицу со всеми моими страхами.

Убираю еду в холодильник, тушу свет и поднимаюсь на второй этаж. Мне хочется постучаться к Джесс и просто лечь рядом. Мне уже сложно спать одному, я зависим от её дыхания и сердцебиения рядом. Мне необходимо ощутить её своей кожей, знать, что вот она та самая в моих руках, и забыться. Делаю шаг в сторону, но всё же, рука поднимается, и я стучусь.

– Джесс, ты спишь? – Спрашиваю безмолвную дверь. Нажимаю на ручку, когда слышится:

– Подожди минуту.

Напряжённо смотрю вперёд и отсчитываю секунды, пока в спальне раздаётся шорох.

– Всё.

Открывая дверь, вхожу в комнату, где приглушённо горит настольная лампа рядом с кроватью.

– Ты обижаешься на меня? – Сдавленно спрашивая, подхожу к постели, на которой сидит Джесс в пижамных шортах и топике.

– Нет, – мягко улыбается мне.

– Ты не ужинала, я могу принести тебе сюда, – предлагаю я, опасаясь даже повысить немного голос, практически шепчу, опускаясь на кровать.

– Не хочу, спасибо, – качает она головой.

– Прости, но я не понимаю тебя. Мне казалось, что между нами немного больше, чем просто секс. И я, если честно, не могу спать один, – признаюсь я.

– Не всегда мы понимаем других, потому что не живём по их правилам и не представляем ход мыслей. Я тоже иногда не понимаю тебя, это нормально. И ты можешь спать со мной, – она указывает головой на подушку.

– Почему? Почему ты так боишься уехать отсюда?

– Я не боюсь, Флинт. У меня нет причин, чтобы это сделать. Я хочу жить в любви, – пожимает она плечами.

– А свою любовь не желаешь найти? – Всматриваюсь в её глаза и не вижу там ответа. Ничего, что подсказало бы мне, какие мысли сейчас в её голове.

– Нет, искать это чувство бесполезно. К тому же твой пример – прямое доказательство.