Я отступила в сторону и внимательно смотрела на него.

— Ну что? Ты мне объяснишь, зачем это нужно? Или тыпросто любуешься моей неотразимой внешностью?

— Больше мне делать нечего! — фыркнула я. —Не только ты внимательно просматривал ту злополучную кассету… я обратилавнимание, что охранники, заснятые на пленку здесь два года назад в два разныхдня, выглядели по-разному. Просмотрев запись несколько раз, я поняла, что вседело в освещении. Оно по-разному падало на их лица, второй раз они были хужеосвещены. Сначала я подумала, что между этими записями перегорел один изпотолочных светильников, но сейчас вижу, что все светильники горят, но свет всеравно падает по-другому. Значит, один светильник просто убран, заменен глухойпотолочной панелью…

— И ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что вон там, в углу, стоит стремянка,которая нам сейчас понадобится!

Не говоря ни слова, Антон сбегал за алюминиевой стремянкой,поставил ее рядом с дверью и вскарабкался на самую верхотуру.

— Которую плитку? — спросил он, взглянув на менясверху вниз.

— Вон ту…

Он осторожно приподнял одну из белых плиток, сдвинул ее всторону и запустил руку в пространство над подвесным потолком…

— Ну, что там? — спросила я нетерпеливо.

— Кажется, что-то есть… — отозвался он голосом,севшим от волнения. — Сейчас… секундочку…

Он запыхтел, вытянулся как мог и вытащил из квадратногопроема пыльный кожаный саквояж.

— Ты была права! — проговорил он взволнованно,прижав сумку к своему животу и начиная спускаться по стремянке.

Услышать такие слова от мужчины удается одной женщине изтысячи!

— Да бросай ты сумку! — Я задрала голову. —Тебе же неудобно спускаться!

— Бросить пять миллионов долларов? — переспросилон в ужасе. — Ни за что!

— Правильно! — раздался у меня за спинойудивительно знакомый голос. — Никогда не выпускай деньги из рук, раз ужони тебе достались!

Я обернулась… и увидела сначала направленный на меня стволпистолета, а уже потом — ухмыляющееся лицо Ларисы Ивановны.

— Поставь саквояж на пол и отойди в сторону! —проскрежетала она холодным, как железо на морозе, голосом, переведя пистолет наАнтона. — И чтобы без фокусов!

— Лариса! Лариса Ивановна! — На лице Антона былонаписано крайнее удивление. — Что вы себе позволяете! Немедленно уберитеоружие! Иначе…

— Иначе — что? — переспросила она с кривойусмешкой. — Иначе ты объявишь мне выговор? Лишишь премии по результатамфинансового года? Обойдешь при повышении? Ты не у себя в банке, дорогой! Ты сосвоей костлявой подружкой сделали для меня очень много! Вы нашли для меня этиденьги! Мне оставалось только следить за вами и появиться в нужный момент. Явам за это крайне признательна. — Лариса отвесила шутовской поклон. —И даже, может быть, сохраню вам жизнь… если, конечно, вы не будете создаватьмне проблем. Так что еще раз повторяю: поставь саквояж и отойди в сторону!

— Ну это же надо! — Я решила вмешаться вразговор. — Все знали в банке, что ты стерва, но чтобы до такого дойти, влюдей из пистолета целиться… Неужели выстрелишь?

— Запросто, — ответила Лариса, и при этом глаза еесверкнули таким колючим блеском, что я поверила сразу.

— Очень денег хочется?

— Очень, — почти мирно согласилась Лариса, —ты не поверишь, до чего хочется… Причем лично себе, ни с кем не делиться — таконо будет надежнее…

— А как же твой приятель Мотыгин? — спросила я,чтобы оттянуть время. — Он лежит там, в офисе, без сознания…

— Да плевала я на него! Он ни на что не годен, какбольшинство мужчин! В тот день я провела его в банк, чтобы он припугнулМеликханова, пообещал сдать его бандитам, если будет лезть в дела с«Астролябией»…

— Так махинация с кредитом — это твоя работа? —догадался Антон.

— Это дело прошлое! — отмахнулась Лариса. — Аэтот идиот Мотыгин не придумал ничего лучше, чем убить Илью. Так что мнепришлось срочно выводить его из банка, а потом переводить на тебя подозрениямилиции… Да еще, кретин этакий, умудрился потерять там свой зажим от галстука!Все равно что визитную карточку оставил! Хорошо, я вовремя заметила…

— Как ты его вывела? — заинтересовался вдругАнтон.

— Ты что, думаешь, ты один знал про потайной выход? Яведь тоже давно работаю в этом здании…

— Но ведь у тебя не было ключей!

— А это что? — Лариса свободной рукой вытащила изкармана знакомую связку ключей и потрясла ею в воздухе. — Я давно ужесделала себе дубликаты! Ладно, хватит разговоров! Последний раз повторяю: ставьсаквояж и отходи в сторону, или я для начала прострелю тебе колено… ты непредставляешь, как это больно!

— Да подавись ты этими деньгами! — Антон поставилсаквояж на пол и отступил в сторону.

Лариса шагнула вперед…

И в это время откуда-то сверху на нее обрушилось что-тобольшое… оказавшееся рослым мужчиной лет тридцати в камуфляжном костюме.

Незнакомец сбил Ларису с ног, отобрал у нее пистолет,заломил обе ее руки за спину и связал их куском провода. После этого поднялся,оставив ее на полу, и шагнул к саквояжу.

— А вы кто такой и откуда здесь взялись? —проговорила я, опомнившись от изумления, вызванного его неожиданным появлением.

— На второй вопрос ответить легче. — Он показалоткрытую стеновую панель, за которой виднелся ход в вентиляционнуюшахту. — Я пробрался сюда через вентиляцию, и очень вовремя!

— Но кто вы? — повторила я свой первыйвопрос. — Человек Капитана? «Свободный художник» с большой дороги? Охотникза чужими сокровищами?

Антон дернул меня за рукав — тише, мол, не зарывайся, у неговсе же пистолет. Но в меня как будто бес вселился. Я отпихнула руку Антона исделала шаг вперед. Незнакомец тоже подошел ближе и направил на меня своеоружие. Но если насчет Ларисиной способности выстрелить я не сомневалась, тоздесь был другой случай. Этого человека я не боялась. Мысли проносились вголове со скоростью курьерского поезда. Кто же он — этот незнакомец, таквовремя явившийся, чтобы обезвредить Ларису? Он не из милиции — там всемзаправляет майор Синицын. Он не человек Капитана — не для того Капитан такдолго искал эти деньги, чтобы послать за ними постороннего, уж такое делоКапитан никому не доверил бы, тут Лариса права, нужно самому подсуетиться.

— Я знаю, кто вы! — внезапно вскричала я. —Вы — тот человек, что был в люльке! Понятно… теперь мне все понятно… Значит,вынюхиваете, высматриваете, а потом норовите чужими руками жар загребать? Ведьвидели же, что Антон не убийца, так почему же не сообщили куда следует? Человекиз-за вас скрывался… милиция ведь на него думала! А теперь еще деньги захапатьхотите! Ишь, явился на готовенькое…